Желание генерала – закон - Свободина Виктория

Думаю, если и правда пришли делать набор аж во дворец, мне как раз туда и не стоит попадать. Планов мести у меня нет, я бы и не смогла, к примеру, даже пытаться кому-то мстить и убивать, это не в моей природе. А вот сбежать из дворца наверняка будет гораздо труднее, чем из обычного дома.

– Тишина! – громко рявкнула мадам управительница – женщина, ведающая нашим женским скопищем. Мадам – женщина внушительная, страшная, ее многие тут боятся, и есть за что. На моих глазах она делала с некоторыми непослушными рабынями такое, о чем мучительно и больно даже просто вспоминать.

После окрика мадам управительницы замолчали абсолютно все, в том числе и воины, а некоторые особо впечатлительные, ну или действительно истощенные девушки упали в обморок. Пара павших девушек нашлась и в рядах серых платьев. Одна даже рядом со мной. Первый ряд! Знание имперского, робкая бывшая учительница музыки. Не выдержала напряжения.

Посреди барака появились три женщины в строгих черных платьях. Они и сами очень строгие. Высокомерные лица, губы поджаты, взгляды колкие, волосы тщательно убраны в скромные прически. Эти дамы бледные, как поганки, даже какие-то серые и чем-то неуловимо друг на друга похожи. Эта та самая бледность, которая так ценится в империи? Да у имперцев нет вкуса.

Женщины, сопровождаемые нашей мадам управительницей, что-то активно им рассказывающей и расплывающейся в масляных угодливых улыбках, медленно и чинно шествуют по бараку. На новеньких «оборванок» они даже не взглянули. Вот и к нам, серым платьям, приблизились.

– Вот здесь самый лучший, отборный товар, – торопливо и наигранно-восторженно вещает мадам управительница. – Вы же знаете нашу компанию. Товар приходит в лучшем, насколько это возможно, виде. Да, последние партии потрепанные, но мы быстро восстанавливаем товарный вид девушек. Лучшего свежего товара, чем у нас, вы в столице не найдете. Экзотика! Все девушки только из самых дальних провинций. Взгляните сюда, на первый и вторые ряды – все эти девушки образованные и воспитанные.

Женщины из трио морщат носики, оглядывая «товар». Я все еще очень тощая, думаю, меня не возьмут.

– Нам не важно, насколько они образованны. Главное – знание языка, покорность и достойный внешний вид, – отвечает одна из женщин.

– И что-то товар не впечатляет, – добавляет вторая. – Впрочем, у остальных торговцев и правда сейчас дела обстоят еще хуже.

– Мы сейчас возьмем только десять девушек, в следующий раз, когда мы придем, потрудитесь подготовить больше достойного товара.

– Конечно-конечно. Оставим для вас самых лучших! – радостно отвечает мадам.

И начался процесс отбора. Оставили для осмотра только два первых ряда. Нас заставили полностью раздеться, и это под жадными взглядами воинов. Придирчивые покупательницы осматривали нас с головы до ног, заглядывали в рот, чтобы убедиться в хорошем состоянии зубов, задавали вопросы, проверяя знание языка. Это все жутко унизительно, но мне плевать на всех этих людей, они мне никто.

– Та-ак… – тянет в итоге одна из трио. – Вон тех четырех точно не берем. Они на нас посмели смотреть прямо. Очень дерзко! Накажите их и научите правилам.

– Вот тех пятерых тоже нет, – говорит вторая. – Совсем страшненькие. Не для дворца.

– И вот этих шестерых тоже не берем, – подводит итог третья дама. – У них ужасный акцент. Подготовьте к отгрузке оставшихся. Так себе тоже, конечно.

Пытаюсь понять, берут меня или нет. Я до сих пор смотрю в пол и на осмотре тоже не поднимала взгляда. Акцент не знаю, какой у меня. Внешность… тощая. Есть шанс, что не возьмут.

Глава 3

Какое-то время стою, замерев, но потом меня невежливо толкают в спину.

– Чего встала? На выход иди.

Ух, значит, во дворец. Не верится. Многие девушки провожают меня и тех, кто идет вслед за тремя покупательницами, настолько завистливыми взглядами, словно вот они – счастье и удача. Нет, счастья больше не будет, оно в прошлом, а мы все в империи, в каком бы ее месте ни оказались, что бы ни делали, все равно останемся рабынями.

Опять клетка, нас везут по городу. Сейчас у меня уже есть силы на то, чтобы осмотреться. Имперская столица поражает своей многолюдностью и роскошью. Высокие вычурные дома, богатство, красивые просторные площади, множество фонтанов.

– Как же тут красиво, – тихо выдыхает одна из соседок по клетке.

– А сколько людей, – говорит другая. – Хорошо тут имперцам живется.

– Приглядитесь к лицам людей, – хотела промолчать, но не смогла. – Вы много заметили улыбающихся? Особенно женщин. Как же так? Такой богатый, ухоженный город, разодетые люди, но почему лица такие?

Ответа ни от кого не получила.

Через какое-то время повозка въезжает на внушительный мост. Мы все ближе подъезжаем к огромной монументальной стене, затем въезжаем во двор за ней, но не очень быстро, поскольку на входе стоит чуть ли не армия – столько охраны. Телега прошла несколько досмотров, нас несколько раз выводили, лапали, раздевали на радость воинам, но, ничего не найдя, сажали обратно в клетку.

И вот мы у дворца, у черного входа. Хотя дворцом это сооружение назвать трудно. Это крепость – огромная, мощная, неприступная. Я не сбегу отсюда. Это просто невозможно. Крепко зажмурилась. От охватившего меня разочарования не могу вдохнуть воздух в грудь. Это как удар под дых.

– Выходите! – открывая клетку, требует воин в нарядной дворцовой форме.

Заселение во дворец запомнилось мне инструктажем новой мадам управляющей, чем-то похожей на ту, что осталась в том бараке. Мы тут никто. Бессловесные тени. Служанки для самых грязных работ. Нас взяли без особых условий именно для этого. Надеяться не на что, ну разве только самых усердных, может быть, когда-нибудь переведут на работу почище – прислуживать за столом или убирать комнаты господ, так что старайтесь.

Поселили в большую общую комнату, но несмотря на большие размеры места очень мало, потому что нас, служанок для грязных работ, очень много. Спим, опять же, на тонких матрасах, условия… бесчеловечные. Лишний раз не хочу об этом думать.

Неделя безрадостного существования проходит за неделей. Я погрузилась в апатию и словно наблюдаю за всем со стороны. Меня подкосила новость, что из этого дворца я больше никогда не выйду, и это моя тюрьма на всю оставшуюся жизнь. Работаю почти круглосуточно, работа тяжелая, но вот это как раз не расстраивает, а помогает еще больше отрешиться от действительности.

Несмотря на свое состояние, пытаюсь выведать, не посылают ли тут служанок из дворца в город. Служанок моего уровня – никогда. Служанок уровнем выше – может быть, зависит от закрепленных за ними задач. Вывод – надо все-таки пытаться идти на повышение.

Из хороших моментов во всем этом кошмаре – ни обслуга мужского пола, ни воины девушек не трогают, если что-то и происходит, то только по обоюдному желанию и в глубокой тайне. Во дворце идеальная дисциплина, а наказания более чем жесткие. «Шалить» с прислужницами могут только господа, но пока я работаю не на виду, соответственно, и некому покуситься, да и настолько избалованы эти господа, как говорят, что на служанок в черных простых платьях и не смотрят.

В один из дней, коим я потеряла счет, ко мне подходит мадам управляющая и сообщает неожиданную новость:

– Несколько служанок из элитного состава списали, нужны новые, ты переводишься на верхние этажи.

Две служанки рядом со мной тут же взглянули в сторону мадам. У одной от этой новости выпало ведро из рук, благо, почти пустое. Это же повышение. Новость вывела меня из состояния апатии. По коже побежали мурашки. Верхние этажи – так тут называют этажи со спальнями господ, временно или постоянно живущих во дворце. Не думаю, что новость хорошая для меня, ведь новая работа никак не связана с выходом из дворца, а мелькать на глазах власть имущих, которым все можно, очень опасно.

– Неряха! – возмутилась мадам, обозвав ту служанку, что уронила ведро.