Пламенное сердце - Эмма Хамм

Может, она и эльфийка. И да, может, в ней осталось немного лунной магии. Но это не означало, что ей по силам сражаться с чертовым драконом. Не просто так у этих созданий когда-то было собственное королевство.

– Твоей матери не хотелось бы, чтобы ты оставалась в стороне, – заявил Голиаф. Ветер трепал его рыжие патлы. – Ей хотелось бы, чтобы ты боролась так же, как боролась она. Ей хотелось бы, чтобы ты показала себя дочерью, которую она растила.

– Ей хотелось бы, чтобы я отдала жизнь за дело, в котором я буду пешкой, а не человеком. Вот чего ей хотелось бы. – Думать о матери Лоре не нравилось.

Лора лихорадочно схватилась за эльф-траву и затянулась дымом, чтобы очистить голову от воспоминаний, которые грозили ее поглотить. Но не успела. Она никогда не успевала убежать от мыслей о гибели матери.

Лора помнила костер выше дома – его развели Рыцари Умбры. Преступных лидеров Сопротивления они привязали к большим бревнам, которыми обложили кострище, словно обычной растопкой. Она помнила расширившиеся от страха глаза матери, когда та кричала: «Беги, Лорэлия!»

Рыцарь стиснул Лорины плечи, чтобы она не вырвалась. Сталь впилась ей в кожу, Лора почувствовала, как по груди течет кровь. Она заплакала, ведь ей было всего лишь восемь лет.

А потом появился дракон. Лора помнила, как это чертово голодное чудовище ревело и заставляло сам воздух дрожать.

Дракон приземлился так грузно, что Лора могла поклясться: все вокруг всколыхнулось под его весом. Он был больше, чем три дома; непостижимо огромный для маленькой девочки. Он взглянул на нее глазищами размером с лошадь. Лора навсегда запомнила, как мембрана зрачка на миг закрыла его желтое глазное яблоко, прежде чем дракон переключился на ее мать.

Жар буквально просвечивал сквозь выпуклую грудь чудовища. Дракон встал на дыбы, и Лора увидела, как пламя поднялось по горлу к пасти. Оно прорвалось через шею, и дракон выпустил его одним мощным залпом.

Огонь слишком быстро поглотил ее мать. Одну секунду прекрасная эльфийка дерзко смотрела на существо, которое ее погубило, но уже в следующий миг от Лориной матери остался лишь пепел. Ее тело растворилось в костре с бревном, к которому ее привязали. Лоре даже нечего было собирать.

Такое переживание не выкуришь эльф-травой.

Лорэлия выпустила дым изо рта к ноздрям. Возможно, навязчивые воспоминания отразились на ее лице, или же Голиаф прочел все в ее взгляде. Так или иначе, когда Лора снова посмотрела на гнома, его гнев бесследно исчез, а броня треснула.

– Лора, – позвал Голиаф, на этот раз тише. Так тихо, что Лора едва расслышала его слова. – Ты не можешь просто так сдаться.

– Я и не сдаюсь. Я живу своей жизнью. – Лора наполнила легкие городским смогом. – Я не хочу умереть, как она, Голиаф. Если для этого нужно не лезть на рожон и притвориться, что прошлого не существует, значит, именно так я и поступлю.

– Я прошу лишь уделить нам вторую половину одного дня. – Голиаф прижал предплечье к подоконнику, и его борода раздвоилась, обнажив ухмылку. – Если придешь, тебя будет ждать бесплатная еда и выпивка.

Нет, сытым желудком Лору не соблазнить. Хотя от такой перспективы все ее тело сжалось. Когда она в последний раз наедалась до отвала?

Слишком давно. В хороший год еды в Тенебросе не хватало, потому что большинство фермеров за чертой города увязали в болотах. Не то чтобы у Лоры было много денег. Она делала что могла для людей, готовых платить за запрещенную магию. В основном она перебивалась случайными заработками.

Но сытый желудок…

– Ах! – воскликнул Голиаф, тыча в Лору коротким пальцем. – Чувствую, ты об этом думаешь!

– Я не стану встречаться с твоими людьми и кричать: «Да взойдет солнце!» – Лора вздохнула, вспомнив слова, наполнявшие ее детскую голову столькими счастливыми мечтами. Ее мать обещала, что эта фраза принесет с собой новую эру: Лора увидит на горизонте небывалое солнце, которое возвестит о том, что магические существа обрели свободу.

Лора покачала головой. Это самое обременительное наследство, доставшееся от матери. Надежда. Надежда на времена, которые никогда не настанут.

Голиаф пожал плечами.

– Меня не волнует, будешь ли ты выкрикивать призывы или нет. Меня волнует лишь, чтобы ты в это верила. Навести нас, Лора. Мы по тебе скучаем.

«Нет» уже готово было сорваться с языка, но в ту секунду дракон в небе повернул обратно. Лора увидела, как перемещаются его крылья. Дракон парил так далеко, что его движения были бесшумными. Долгий протяжный вой грянул, как раскат далекого грома. Он разнесся по воздуху, захлопывая окна, и обрушился на Лору с такой силой, что затушил уголек на конце ее трубки.

Этот звук преследовал Лору и во сне, и наяву. Чудовище знало, что держит горожан в когтистых лапах, но продолжало их терзать.

Где-то в конце улицы заплакал ребенок. Лора услышала, как мать успокаивает бедняжку, как отчаянно старается, чтобы Рыцари Умбры не подумали, будто их семья нарушает порядок. Малышам не следует бояться чудовищ, еженощно летающих над их родным городом. Ведь детей обычно пугают существа, которые прячутся под кроватью и которых могут одолеть их отцы. Но не настоящие чудовища, способные причинить им боль. Не те чудовища, которые убили их родных у них на глазах.

В окно дома напротив снова постучали. Когда Лора повернулась, Голиаф показал на небо как на источник звука.

– Ты не встретишься с нами в надежде, что мы могли бы избавиться от этой твари?

Лора полезла в карман за спичкой.

– Ты и другие мятежники из ума выжили, если думаете, что вам по силам убить дракона.

– Может, и так. – Голиаф кивнул, радостно улыбаясь в тени. – Но тебе все равно хочется нас выслушать.

Лора чиркнула спичкой – пламя осветило ее маленькое убежище на крыше. Не спеша она снова подожгла эльф-траву и несколько раз затянулась, пока дым не окружил ее облаком.

– Может быть, – отозвалась Лора. Мысль о том, чтобы отомстить чешуйчатой твари, казалась привлекательной.

– Так мы увидим тебя завтра?

– Особо не надейся. – Из своего белого облака Лора выдула колечко дыма. Красиво проплыв по воздуху, колечко угодило Голиафу прямо в лицо. – Сладких снов, коротышка.

– Спокойной ночи, Лорэлия!

Голиаф закрыл окно с громким стуком, и тогда Лора увидела рисунок: ярко-желтое солнце, встающее из-за облачной гряды, и рассвет, красный как кровь.

Лора фыркнула. Раз гном оставил такой рисунок на окне, ему нужно было бежать отсюда. Стоит Рыцарям Умбры увидеть подобную композицию, они перевернут весь дом, решив, что нашли лидера Сопротивления.

Но Голиаф,