Ощущение женщины, или - Метаморфоза 1 - Георгий Стенкин

Значит…

Значит - или нет спутника, или он был – но удалился. Удалился в туалет? И теперь вернулся, и от этого и туфелька встала на своё место и ножка пропала с моих глаз?

Может быть. Очень может быть.

Только…

А что если?

Нет.

Возможно?

Тоже нет.

А как же?

Ну конечно.

Стала бы она выставлять свою прелестную ножку в изумительной туфельке на всеобщее обозрение, пока её близкий спутник – находится в отлучке?

Это может быть только по двум причинам. Она совсем не удовлетворена своим партнёром по времяпровождению в этом ресторане. Или – она тут всё же одна, но находится «в поиске», «в ожидании». И именно сейчас – кто-то «клюнул», пока я тут устраивал экзерсисы для туфельки.

А чулки?

Или я себе их выдумал?

Ну… Судя по возрасту…

А я бы определил возраст этой прелестницы в 32-33, скажем так – до 35 лет.

Почему?

Как это я по туфельке и по ступне, сумел определить возраст их владелицы?

Обыкновенная самоуверенность? Или что?

Да очень просто.

Рассказываю.

Женщина, которая в шумном ресторане, сидит у стойки бара и 15 минут не совершает никаких движений ногой и не обращает внимания на почти упавшую с ноги туфельку…

Это – не юношеская энергетика и задор, и не атрибуты наступившей второй молодости, я имею в виду возраст в 40-45 лет. В обоих этих случаях – было бы движение и туфелька – была бы водворена на место, уже минут через пять. Ну – семь…

Поэтому – мы не дёргаемся по пустякам, нам не столь существенно иметь застёгнутыми (или расстёгнутыми) все пуговицы, все застёжки, все туфельки…

Комфорт и изящество, шарм и уверенность в своей врождённой женственности. Естественной эффектности.

Плюс – уже упомянутые чулки и …

И снова - чулки.

Не берём в расчёт внешний вид ножки. Ну там…

Пластические операции, лифтинг. Невзирая на искусственные вмешательства, так как не чувствуется фальши…

Ощущается искренность и естественность.

И – посему:

Если она – на самом деле, находится тут без своего спутника по посещению этого ресторана, то ей не больше 35 лет.

Факт.

Торжество дедукции.

Ок.

Пора выдвигаться на боевые позиции.

Пардон. А как я её узнаю?

Заглядывать всем дамам под юбки? Здороваться с их туфельками?

Блин.

Во влип.

Тоже мне…

Принц из «Золушки».

Ну…

Где наша не пропадала!

…

- Извините…

- Вы позволите мне пройти?

- Благодарю.

- Я прошёл, но уйти – не могу…

- Я должен познакомиться с вашей туфелькой.

- Потому что я ищу свою Золушку.

- Нет. Я не принц. И у меня нет второй туфельки. Но свою – я узнаю точно. Наверняка.

Глава 2. Ножка.

Она смотрела на меня. Нет – не ножка, а – ОНА.

Это – не было смотрением, это не было – взглядом. Это было…

Сначала меня разорвали на сотни мелких кусочков и одновременно…

Впитали…

Втянули…

Всосали…

Два огромных и одинаковых по форме – блюдца. Нет – не блюдца. Ванны? Нет – не ванны. Озера? Океана?

Две поверхности воды, расположенных - одна рядом с другой. Как два стоящих рядом бассейна. С высоты птичьего полёта. Или выше?

Стремительно.

Я как-то резко погрузился, всеми своими сотнями кусков и… Вроде бы целый?...

На самое дно этих резервуаров. Причём – мгновенно достигая неимоверной глубины, куда уже не проникал солнечный свет и в мерцании бликов ощущался холод глубины. Померк свет и меня начала сковывать страшная мерзлота…

Но вот – меня снова выбросило на поверхность. Я – один и целый? Или – я целый, но состоящий из сотен кусочков?

Почему-то я очутился в левом бассейне и меня что-то протащило от одного края – до другого. И – обратно…

Перетащило – в правый бассейн…

И тут – уже выполоскало, туда-сюда - как бельё перед тем как его начать выжимать.

Не нужно меня выжимать!

У-у-х!

Летя обратно к своему месту в ресторане, где я и продолжал стоять, успел заметить, что лечу я – из этих самых бассейнов. Уменьшаясь в своих размерах, они становились огромными глазами женщины.

Женщины, с которой я только минуту назад заговорил. О её туфельке…

Что же это такое?

Что за наваждение?

Она – молчала. И так как я уже побывал в её глазах, то она не рассматривала меня, а смотрела на то место, где я стоял, в ожидании что я всё-таки сделаю что-то такое, что заставит её увидеть ещё и меня – на этом самом месте.

Она уже всё про меня знала. И что у меня есть шрам под правой лопаткой, и что в левом кармане моих брюк лежит карточка-ключ от гостиничного номера с числом 1244. И что в этот ресторан я забрёл совершенно случайно…

И тут освободилось место за баром, рядом с ней.

- Вы позволите?

Обратился я к ней.

И попытался изобразить всем своим телом – стремление сесть на это место за стойкой бара.

- Нэеэет.

Прозвучало.

Это – невозможно. Это слово – звучит иначе, но от неё - оно звучать не может. Она не разрешает мне сесть рядом с ней? Или – она не понимает моего вопроса? Что – нет?

Иностранка?

Инопланетянка?

Иногалактичка?

Так. Так. Спокойно.

Дело в том, что и в первый раз, когда я обратился к ней с вопросом, вроде бы спрашивая разрешения протиснуться мимо неё, среди водоворота тел, но на самом деле – такой необходимости не было. Это была уловка. Я бы спокойно мог пройти и не задев её. Но чтобы не оставить и шанса потревожить её, и вызвать «огонь» её внимания, я обратился к ней с этим глупым вопросом.

Она – и не отодвинулась, и не кивнула мне, и не произнесла – ни слова. Может она действительно – не понимает элементарного французского языка? И сейчас – не может сообразить, что же я всё-таки от неё хочу?

Да…

Задачка.

Ну что же…

Начнём танцевать.

И я начал что-то лепетать и всеми мне доступными жестами и телодвижениями указывать, что я хочу присесть тут – с ней рядом. Воздевал руки к небу и прижимал их к сердцу, обнимал этот дурацкий стул и совершал вообще нелепые движения.

И…

О чудо!

Она протянула руку – с разрешающим жестом и сказала:

- Дэа.

Я был счастлив…

Гремела музыка, за эти несколько минут, пока я изображал ритуальные или брачные танцы павианов, меня толкнули и в спину и в бок, и прошлись по моей левой ноге. Что-то настойчиво спрашивал бармен, один - потом другой. Я ничего не понимал и не внимал происходящее, как что-то реальное.

Она разрешила мне сесть возле неё! Она меня поняла!

…

Она была одна. И я только сейчас смог обратить внимание и на её внешность, и на то что она в левой руке держала какой-то фужер с торчащей из него трубочкой.