Гор. Сага о Джандаре - Джон Норман

Пока принцесса не окажется на свободе и среди друзей, любой человек на борту «Джалатадара», даже я, должен считаться заменимым. А одному кораблю рисковать нападением на целый город значит рисковать самим кораблем и судьбой Дарлуны, принцессы ку тад.

Валкар колебался. Мы с ним были старыми друзьями и много раз сражались бок о бок, держа смерть от себя на расстоянии длины меча. Оставить меня в серьезной опасности — ужасное решение, но ему как капитану пришлось его принять, хотя никто не знал, чего ему это стоило.

С наступлением ночи, когда луны Юпитера осветили своими многоцветными лучами молчаливый ландшафт, «Джалатадар» поднялся на тихих крыльях; на борт только что вернулся последний смертельно уставший поисковый отряд.

Корабль повернулся носом в сторону далекого Занадара и поплыл в ночь, оставив меня обреченным и беспомощным пленником в руках перуштов.

Перед самым рассветом Валкара подняли от беспокойного сна. Он приподнялся на локте и мигал в свете лампы, которую держал Лукор.

— Что… Что это? Что случилось, Лукор?

— Что случилось? И правда, мой прекрасный принц! — с мрачным торжеством выдохнул старый ганатолец. — Может, теперь, когда на нас обрушились такие катастрофы, превосходный лорд Валкар начнет обращать внимание на своевременные предупреждения старого фехтовальщика! Ха!

Валкар ничего не понимал. За маленьким ганатольцем возвышался молчаливый Коджа, свет лампы отражался на его блестящей лишенной выразительности хитиновой маске, серьезные глаза блестели.

— О чем ты говоришь? Что еще случилось? — спросил Валкар.

Лукор фыркнул.

— О, ничего, вовсе ничего, только этот достойный доверия занадарец, который дал слово чести не вмешиваться в управление кораблем… И этому слову ты поверил больше, чем разумным аргументам… Он перерезал управление крыльев, и мы утратили контроль над кораблем.

— Что? — недоверчиво переспросил Валкар. Он посмотрел на Коджу и встретился с его серьезным взглядом.

— Это правда, Валкар, — ответил артропод. — Кораблем нельзя больше управлять, и он движется под сильным кормовым ветром.

Валкар испустил сквозь сжатые зубы проклятие, свесил ноги с койки, вскочил и начал одеваться.

— Как… Как это случилось?

Лицо Лукора приняло выражение, среднее между гневным оскалом и улыбкой.

— Как? Предательство — измена — коварная ложь! — выкрикивал он. — Прошу, благородный Валкар, позволь мне расспросить этого самодовольного подонка с помощью раскаленной стали! «О, нет, — процитировал он, — мы не можем поступить так с достойным доверия джентльменом благородным Ультаром! Молчи, старый глупый ганатолец! Это будет грубо, жестоко, преступно! Отойди, белобородый старый варвар, и дай высокорожденному Ультару заниматься своим делом…»

— Успокойся, Лукор! — воскликнул в раздражении Валкар. — Каково наше положение? Утрачиваем ли мы высоту? Где мы? Задержали ли Ультара или он еще на свободе?

Лицо Коджи и голос оставались спокойными и лишенными выражения.

— Это еще одна загадка, Валкар. Завершив свою грязную работу, занадарский предатель исчез. Мы обыскали корабль от носа до кормы, его нет на борту. Он исчез, как и Джандар…

8. Загадочный север

Валкар оделся и быстро поднялся в контрольный купол, где его ознакомили с положением.

Вахтенным офицером в эту ночь был молодой аристократ по имени Томар. Этот впечатлительный доверчивый юноша склонен был каждому верить на слово (именно в этом меня обвинял Лукор). Некоторые члены команды видели, как пленник обменивался дружескими словами с этим юношей, но никто ничего не заподозрил. Пожаловавшись, что не может уснуть, Ультар как-то предложил разделить утомительную ночную вахту с молодым шондакорцем.

Ультару не разрешалось заходить в контрольный купол, и он остался поблизости, у обсервационного бельведера. Не вмешиваясь в управление кораблем, он тем не менее давал Томару советы по навигации. И никто ничего не подозревал.

В эту ночь Ультар опять пожаловался, что не может спать; он небрежно облокотился на балюстраду обсервационного бельведера и в дружеской, ненавязчивой манере принялся беседовать с молодым человеком.

Ночью поднялся сильный ветер, который относил «Джалатадар» направо и требовал от дежурного офицера постоянного внимания, чтобы корабль не ушел далеко с курса. Не чрезвычайное положение, но вахтенный был постоянно занят. Ультар посоветовал молодому человеку держать руль устойчиво, а позже подсказал ему выход: подняться над ветреным слоем на несколько сот футов. Доверчивый молодой офицер послушался этого совета, поднял корабль и на этой высоте встретился с сильным кормовым ветром, дувшим на север.

Ультар посоветовал офицеру уравновесить рулем это новое воздействие; прежде чем Томар разбудил спокойно спавшего посыльного, гладкоязычный занадарец вызвался передать этот приказ на корму. У Томара не было причин подозревать небесного пирата в подлом предательстве, поэтому он принял его предложение и передал ему кодовый флаг, который означал приказ рулевой команде и который брали с собой все посыльные.

Но Ультар не пошел на корму; набросив на голову капюшон плаща — плащ он носил якобы из-за ночного холода, — он без слов показал караульным кодовый флаг и прошел на колесную палубу, на которой в этот час почти никого не было. Здесь, никем не узнанный в слабом свете, он приглушенным голосом приказал всем подняться на верхнюю палубу, чтобы помочь освободить ванты. Как только на колесной палубе никого не осталось, он открыл стенной шкаф, где хранилось противопожарное оборудование, достал топор и один за другим перерубил большие тросы, которые передавали импульс от колес к крыльям. Одно крыло он полностью вывел из строя и занимался вторым, когда показался один из членов колесной команды, чтобы спросить о приказе, о котором никто вверху не подозревал.

Ультар одним ударом топора свалил этого человека, но тут показались другие, и небесный пират, лишь частично повредив правое крыло, повернулся и убежал.

И его не нашли, хотя тщательно обыскали весь искалеченный корабль.

Ультар просто растаял в воздухе!

Как вскоре выяснилось, Томар поднял корабль на очень опасную высоту; на такой «Джалатадар» еще не шел.

Опытный небесный моряк, Ультар, конечно, знал, что на высоте в три тысячи футов существуют мощные восходящие потоки от горной местности внизу; за часы темноты они незаметно и постепенно поднимут корабль на многие сотни футов. Несомненно, он специально занимал внимание молодого офицера своим разговором о необходимости устойчиво держать корабль, чтобы тот не заметил, что корабль постоянно поднимается.