"КАТРИОНА", ГОД 3217. КОСМИЧЕСКАЯ ЛЕТОПИСЬ (Главы 1 - 12) - Веда Талагаева

К сожалению, осуществить наш план будет непросто, особенно теперь, когда он претерпел такие изменения. Прозерпина-Z сложная планета. Обстановка на ней далека от идеальной, труднопроходимая местность обширной площади отделяет город на морском побережье, где живет Самсон Никитич, от пояса рудников, куда увезли Маэду. Но мне все равно, я справлюсь, потому что есть люди, которые на меня рассчитывают, и на которых рассчитываю я".

Глава 12

  ТЕРРИТОРИЯ

часть 1

Дверей, прикрывающих собой шахту лифта, не было. Большой прямоугольный проем входа зиял чернотой, из нее выплывала неогороженная железная платформа, перемещавшаяся вверх и вниз между уровнями. Лифт скрипел при движении, он был старой конструкции, как и большинство лифтов на руднике. Дирекция экономила на модернизации оборудования, заменяя ее большим количеством рабочих рук.

- Стой, - сказал надсмотрщик служащему, управлявшему лифтовой платформой, когда на табло загорелась красная цифра "0".

Официально рабовладение на рудниках Прозерпины-Z отменили больше семидесяти лет назад, но охрану по привычке называли "надсмотрщиками".

Платформа с режущим слух скрипом остановилась.

- Здесь выгружай этих уродов, - распорядился второй надсмотрщик, выглянул из проема в темный коридор и громко хрипло крикнул, - Эй, нулевые, кто-нибудь! Принимайте бесценный груз.

На его крик не сразу и, медленно переставляя ноги, вышел надсмотрщик нулевого уровня.

- Чего орешь? У тебя же рация есть, - проговорил он, безо всякой радости разглядывая коллегу, прибывшего сверху.

- Есть, да не в вашу честь, - фыркнул тот, - У нее то ли батарейки сели, то ли у вас тут никакой сигнал не проходит. И темно, как в заднице.

Он прищурил глаза, приглядываясь. Коридор, вырубленный в толще горной породы, практически не освещался. Здешний охранник освещал себе дорогу карманным фонариком.

- Зажрались вы там, в верхах своих, - презрительно скривился он, - Вот на минусовых уровнях - это задница. А здесь курорт. Что у вас тут?

- Вот, примите ссыльных арестантов, - надсмотрщик с верхних уровней кивнул вглубь лифтовой шахты, - Подрались поганцы. А хозяин шума не любит, вот и велено их подарить вам. От чистого сердца.

Он издевательски хохотнул, его напарник присоединился к смеху. Они не слишком бережно выгрузили из лифта на пол два тела в темных арестантских робах.

- Конечно, - с иронией протянул надсмотрщик с нулевого уровня, - От чистого сердца вы только падаль присылаете.

- Помочь? - надсмотрщик сверху посмотрел на лежащих заключенных и сплюнул себе под ноги.

- Валите отсюда. Сами разберемся.

Лифт снова заскрипел, удаляясь в темноту.

Пол был усеян пылью и мелкими камешками. Они впивались в ребра сквозь арестантскую рубаху, и дышать становилось больно. Свет от фонарика резал глаза.

- Ну, и чего с тобой делать? - надсмотрщик, светивший Джеку Деверо в лицо, с неудовольствием обозрел пятна свежей крови на одежде и разбитые скулы, - Отволочь тебя в камеру, так ты еще сдохнешь там, - он через плечо бросил взгляд на второго заключенного, лежавшего в стороне без движения, - Этот уже что ль сдох? Ты его так?

- Нет, охрана, - с трудом ворочая языком, ответил Джек.

У него над бровью кровоточила ссадина, мешая смотреть правым глазом, из правого угла рта сочилась кровь, и во рту, тоже, казалось, было полно крови.

- А, и тебя тоже, - догадался надсмотрщик, - Так нечего бузить. Лежи-ка здесь покуда, - он поднялся с колен, отвел, наконец, от лица Джека фонарик и вздохнул, словно принимая нелегкое решение, - Придется звать Колдуна.

- Кто это? - глаза у Джека сами собой закрывались от накатившей болезненной слабости, но произнесенное охранником прозвище заставило заинтересоваться.

- У-у! - только и протянул надсмотрщик в ответ и ушел, свернув в коридор.

В место, где надсмотрщики нулевого уровня оставили привезенных сверху заключенных, сходились многочисленные темные коридоры, вырубленные в камне. Оно называлось "холлом", но выглядело как большая грязная пещера с низким сводом вместо потолка. Освещение соответствовало внешнему виду. Несколько металлических стоек с красноватыми лампами в проемах между выходами скорее подчеркивали темноту, чем рассеивали ее. Рудник "Черный феникс" был одним из старейших на планете, и условия на нем медленно и нечасто изменялись в лучшую сторону. Если на десяти верхних уровнях все содержалось в относительном комфорте и какой-никакой чистоте, то нулевой уровень представал во всей неприглядности допотопных рабовладельческих шахт. Что же творилось на тех уровнях, которые находились ниже нулевой отметки и нумеровались с приставкой "минус", узнавать никому не хотелось. Кроме Джека Деверо, которому очень нужно было туда попасть. На нижних уровнях содержались особо опасные заключенные, чей срок был больше двадцати лет, а так же те, кто по каким-либо причинам набрал штрафных баллов столько, что значительно ухудшил свое положение на руднике.

Джек рассчитывал проникнуть вниз незамеченным и выбраться обратно, пользуясь тюремной одеждой, слившись с толпой других заключенных. Но, так случилось, что один из каторжников решил выделить Деверо из общей толпы, предъявив ему претензии за воображаемые обиды. Этот человек прибыл на рудник недавно, ему не терпелось сразу зарекомендовать себя перед другими товарищами по несчастью отъявленным забиякой. Чтобы выглядеть опасным в глазах окружающих, он решил подраться и выбрал для этой цели Джека, который изо всех сил пытался не лезть на глаза, но все равно оказался крайним. И вот теперь они оба, избитые друг другом и охраной, оказались в холле нулевого уровня. "Перемещаюсь с головокружительной скоростью, - подумал Джек, прислушиваясь к тому, как ноют ребра, - Еще пара таких побоищ и я окажусь в самом низу. Только бы не слишком низко".

Он был так занят болевыми ощущениями и невеселыми мыслями, что заметил появление постороннего только тогда, когда с ним заговорили.

- Прекрасно, - с неудовольствием проговорил сердитый тихий голос рядом с Джеком, и в его лицо снова посветили фонариком, - Ты только появился здесь, а уже лезешь под дубинки надсмотрщиков. Нулевой уровень в первый же день. Карьерист.

Надсмотрщик, вернувшийся в холл и державшийся поодаль, боязливо хихикнул на эту мрачную остроту. Джек попытался разглядеть говорившего, но видел только силуэт в свете фонарика и чувствовал гибкие пальцы, уверенно ощупывавшие его.

- Свети лучше, каракатица криволапая. Ребра сломаны, - проворчал невольный голос, - Зрачки реагируют нормально, сотрясения вроде нет. Зато избит, будь здоров! Чего вы себе думаете, когда лупите народ почем зря?