Коллекция детективов - Дэвид Кук

В тот вечер, как, впрочем, и в большинство других вечеров, кресла и диваны были заняты несколькими десятками леди и джентльменов очень почтенного вида. Их объединяла одна отличительная черта — возраст. Всем им было за шестьдесят. В зале царила тишина, которую посторонний наблюдатель, наверное, назвал бы оглушительной. Мужчины читали «Таймс» и «Манчестер Гардиан», потягивая бренди с содовой, шотландское виски и имбирный эль. Женщины вязали или вышивали и пили шерри и чай с молоком и сахаром.

Гробовую тишину, повисшую в громадной комнате, изредка прерывал негромкий шепот. Время от времени между столиками неторопливо проходил пожилой флегматичный официант по имени Петерс. Он подливал в стаканы напитки и опустошал пепельницы. Единственным постоянным звуком в зале в четверть одиннадцатого вечера было негромкое потрескивание огня в камине.

Потрескивание огня неожиданно прервал шум подъехавшей к гостинице машины. В гостиницу вошел румяный мужчина в мешковатом твидовом пальто, шелковом шарфе и дорогих кожаных перчатках. Он громко хлопнул тяжелой дубовой дверью и огляделся по сторонам. Увидев слева от арки стойку с бутылками и стаканами, кивнул ночному портье Хэтэвею и решительно направился к бару.

— Скотч со льдом, — громко бросил незнакомец бармену Майклсу, который в это время неторопливо подливал в стакан с бренди содовой.

— Сэр? — с легким испугом произнес явно захваченный врасплох Майклс, точная копия Петерса, только немного моложе.

— Скотч со льдом, — повторил рослый гость, — и поторопитесь, пожалуйста.

— Да, сэр.

Майклс поставил стакан на серебряный поднос, который взял Петерс, и повернулся к рядам бутылок и стаканов.

— Далеко ближайший гараж? — спросил незнакомец, стягивая перчатки.

— Гараж, сэр?

— Гараж! — недовольно повторил он. — Из-за ваших кошмарных дорог у меня что-то случилось с рулем. Придется теперь показывать его механику.

— Единственный механик в наших краях — Джером Босли, сэр, — тихо ответил Майклс. — Но он по большей части ремонтирует трактора.

— Трактора?!

— Да, сэр, — Майклс осторожно поставил перед гостем маленький поднос, в самом центре которого красовался хрустальный стакан. Бармен проверил, чтобы эмблема «Кингс Хед» была повернута к клиенту, как его учили при поступлении на работу много лет назад. — Ну и время от времени грузовики, — торопливо добавил он. — Но вся беда в том, что Босли уехал в Бридглинтон навестить мать и вернется не раньше завтрашнего вечера. Боюсь, другого механика в радиусе сорока миль у нас нет.

— Замечательно, просто замечательно! — язвительно пробурчал незнакомец, качая головой, и еще сильнее нахмурился. — И что мне прикажете делать все это время?

— Не знаю, сэр, — пожал плечами Майклс и налил на три пальца скотча.

— Лед, — мрачно произнес незнакомец.

— Простите?

— Черт побери, приятель, лед! Лед! — громко пояснил мужчина в пальто и показал пальцем на стакан. — Вы забыли лед. Или вы думаете, что я стану пить теплое виски?

— Нет, сэр. Конечно, нет, сэр… Петерс, ты не…

Петерс с легким поклоном двинулся к выходу. Он прошел темную столовую и скрылся в расположенной за ней кухне. Незнакомец проводил официанта недовольным взглядом и повернулся к зале. Присутствующие в комнате старательно избегали его взгляда.

Ночной путешественник громко хмыкнул, повернулся к Майклсу и бросил перчатки на отполированную до блеска стойку. Затем произнес, как бы разговаривая сам с собой, негромким, наверное, по его мнению, голосом:

— Мечта археолога — гробница, нашпигованная ископаемыми окаменелостями.

Майклс напряженно замер с таким видом, будто не мог поверить своим ушам. Глостер-Смит, полковник в отставке, шумно втянул в себя воздух, а вдова Пемблингтон от неожиданности уронила спицы. Все остальные сделали вид, будто ничего не слышали. Зала по-прежнему напоминала лесную поляну в тихий день.

— Мне срочно нужно позвонить, — сообщил гость. — Где тут у вас телефон?

— У нас нет телефона, сэр.

— Что??? — не поверил тот.

— У нас здесь нет телефона, — робко повторил Майклс.

— Как это нет телефона? Везде есть телефоны!

— А у нас нет, сэр, — терпеливо объяснил бармен. — Местные жители прекрасно обходятся без телефонов. К тому же у них отвратительная привычка громко звенеть по ночам и рано утром и будить людей.

— Послать телеграмму отсюда я, конечно же, тоже не могу? — глаза незнакомца были широко раскрыты от удивления.

— Боюсь, не можете, сэр, — со вздохом подтвердил его опасения бармен.

— Черт побери, приятель! — взорвался незнакомец. — Я во что бы то ни стало должен связаться со своими партнерами в Лондоне и сообщить им, где нахожусь. Они не знают, что я сегодня отправился в Манчестер.

— Извините, сэр, но ничем не могу помочь.

— «Извините», черт побери! — возмущению вечернего гостя, казалось, нет предела. Когда к бару подошел Петерс, осторожно державший фарфоровую чашу с четырьмя кубиками льда, он насмешливо воскликнул: — Наконец-то! А я уже испугался, что вы заблудились.

Собравшиеся в просторной зале люди начали недовольно отвлекаться от своих дел. Мужчины бросали на шумного незнакомца взгляды поверх газет, женщины откладывали вышивки и вязания и украдкой смотрели в сторону бара.

Если развязный автомобилист и почувствовал возмущенные взгляды постояльцев у себя на спине, то никак не показал этого. Он нетерпеливо ждал, когда Петерс с помощью сахарных щипцов опустит в его виски два кубика льда. Потом помешал янтарного цвета жидкость кончиком указательного пальца, поднял стакан со словами: «Ну, вздрогнули!» и осушил одним глотком. Облизнув губы, поставил стакан на стойку и потребовал повторить.

Майклс налил виски.

— Закусить найдется? — поинтересовался незнакомец.

— Столовая закрыта, сэр.

— Вижу, — раздраженно буркнул приезжий. — Может, где-нибудь завалялся сэндвич или хотя бы сыр с крекерами?

— Боюсь, не завалялся, сэр.

— Что, во всем доме нет ни крошки съестного?

— Пойду посмотрю, сэр, — пожал плечами Майклс.

После продолжительных поисков он нашел наполовину пустую пачку засохшего печенья. Незнакомец хмуро заглянул в пачку и недовольно спросил:

— Что это такое?

— Печенье, сэр. Мы изредка подаем его к чаю.

— Печенье? — недоверчиво переспросил вечерний гость и вытряхнул несколько кусочков на стойку. — Значит, печенье? — повторил он и осторожно откусил кусочек. — Не может быть. Вы, наверное, хотели сказать «окаменевший мел»! — хмыкнул он с недовольной гримасой.

— Боюсь, это единственное, что у нас есть, сэр.

Приезжий пробормотал явно что-то нелестное в адрес гостиницы и доел печенье, после чего сунул в рот второе и принялся громко жевать.

— Есть свободные номера, или мне придется ночевать в машине? — проговорил незнакомец с набитым ртом.

— О, конечно, у нас есть номера, которые вам наверняка понравятся, сэр.

— Только не надо заливать, я этого не люблю! — приезжий повернулся на вертящемся табурете в сторону арки и громко крикнул: — Портье! Эй, портье!..

Несколько пожилых людей испуганно вздрогнули. Через полминуты в холле послышались шаркающие шаги, в арке показался Хэтэвей.

— Сэр?

Незнакомец без предупреждения бросил ему брелок со связкой ключей. Портье не успел поймать их, и они с громким звоном упали на пол. Хэтэвей уперся рукой в колено и медленно нагнулся за ними.

— Достаньте чемоданы из оранжевой машины и запишите меня в журнал. Меня зовут Расмуссен. Гарольд Дж. Расмуссен. С двумя «с», только не в начале, а в конце. Смотрите, не перепутайте.

Хэтэвей с трудом вернулся в вертикальное положение и робко поинтересовался:

— На одну ночь, мистер Расмуссен?

— Чертовски надеюсь, хотя кто знает, что стряслось с моей машиной? Может, не дай бог, придется проторчать в этой дыре неделю, — он сунул в рот очередное печенье и предупредил: — И позаботьтесь о том, чтобы номер был с ванной и чтобы в ней была горячая вода. Знаете, мне как-то не хочется рисковать здоровьем из-за того, что вы не топите.

— Да, сэр, — кивнул Хэтэвей и вышел из холла.

— Надеюсь, с ним не случится сердечного приступа, пока он будет нести мои чемоданы, — с хохотом пошутил Расмуссен, поворачиваясь к бару.

Посмеявшись с полминуты своей шутке, Гарольд Расмуссен вытер глаза и оглушительно высморкался в ярко-красный шелковый платок. Он посмотрел на Майклса и спросил:

— А как насчет музыки?

— Простите?..

— Музыка. Вы плохо слышите, приятель? Только что-нибудь посовременнее, пожалуйста, и погромче. Если уж мне суждено застрять в этой забытой богом дыре, то я хочу оттянуться на полную катушку… Так что хватит притворяться, будто плохо слышите и не понимаете меня. Давайте слегка встряхнем этот мавзолей.