Личностный потенциал. Структура и диагностика - Коллектив авторов

Наконец, кластер 4 (N=8) во многом похож на второй; в нем обнаруживаются сверхнизкие баллы по шкалам УСК, а также автономного и безличного локусов каузальности РОКО, в сочетании с выраженным пиком по шкале внешнего локуса каузальности РОКО, давая картину гиперконформного паттерна развития личности, носители которого не склонны ни действовать свободно, ни принимать на себя ответственность за результаты своих действий. Все характеристики субъективного и психологического благополучия у них еще более неблагоприятны, чем у отчужденных, за исключением личностного динамизма. Отличие этого кластера от второго заключается в основном в каузальных ориентациях; если безличная каузальность порождает отчуждение и безразличие, то внешний контроль – неблагополучие и неудовлетворенность. Доминантой этого типа выступает дезадаптивность .

Таблица 5

Средние значения стандартизированных баллов по кластерам и результаты дисперсионного анализа

В кластерах наблюдается гендерная асимметрия (χ2(3)=13,77; p<0,01). Первый тип развития оказался несколько более характерным для юношей (N=15, 65 %), второй – для девушек (N=20, 60 %), в третьем кластере распределение было практически равномерным (девушки, N=7, 54 %), а четвертый кластер состоял исключительно из девушек. Значимых различий, связанных с возрастом, обнаружено не было.

Таким образом, общая картина личностного развития подростков отличается от той, которая была получена в двух первых исследованиях, проводившихся в конце 1980—начале 1990-х гг. ( Калитеевская, Леонтьев , 2006; Калитеевская, Леонтьев, Осин, Бородкина , 2007). Свобода и ответственность по-прежнему играют важную типообразующую роль в выделении типов личностного развития в период перехода от детства к взрослости, однако основанная на них картина паттернов развития смазывается по причине слияния общего благополучия/неблагополучия и адаптации/дезадаптации. Если в упомянутых исследованиях индивидуальные различия по этим параметрам, хоть и были заметны, не выступали на передний план, то сейчас они выступают главным основанием деления всей выборки на благополучных (кластеры 1 и 3) и неблагополучных (кластеры 2 и 4), хотя значимых различий при попарном сравнении этих кластеров по шкалам психологического благополучия получить не удалось в силу небольшого объема выборки. В нынешнем исследовании выявились типы, схожие с описанными ранее как автономный и симбиотический, импульсивный тип не выделился в отдельный кластер, а конформный распался на два равно неблагополучных варианта (кластеры 2 и 4), в одном из которых доминирует безличная каузальность и отчужденность, а в другом – внешняя каузальность и неудовлетворенность жизнью. Из-за ограниченного объема выборки эти данные вряд ли можно считать полностью надежными, однако они позволяют по-новому поставить вопросы о путях и вариантах личностного развития в подростковом возрасте, во многом определяющего весь дальнейший жизненный путь личности.

Исследование 4:

Паттерны саморегуляции и членство в фанатских объединениях

Мы предположили, что активные члены фанатских объединений отличаются по своим особенностям саморегуляции от их сверстников, не являющихся членами подобных объединений. Фанатство, как и фанатизм, предполагает частичный «отказ от собственной личности» ( Леонтьев , 1989), делегирование высшему авторитету, кумиру, статуса высшей инстанции в принятии решений. Фактически, речь идет о том, что в структуре саморегуляции жизнедеятельности фанатиков и, отчасти, фанатов, критерии, на основании которых оцениваются текущие действия, принадлежат не самому субъекту, а принимаются им «в готовом виде». Это позволяет расценивать фанатизм и его облегченную форму – фанатство – как нарушение саморегуляции, своего рода ценностную «метапатологию» (см. Маслоу , 1999).

Для проверки этого предположения мы провели онлайновое исследование ( Арустамов, Леонтьев, Осин , 2009). Сбор данных производился в 2008 г. Несмотря на известные ограничения возможностей такого сбора данных, сомнения в их достоверности, неоднозначное отношение со стороны тех, к кому мы обращались, результаты говорят о том, что эта стратегия себя оправдала. Респонденты рекрутировались через интернет-сайты, чаты, а также фанатские группы и объединения разных социальных интернет-сетей, посвященные отечественным и зарубежным музыкальным исполнителям и группам исполнителей различных стилей и направлений музыки (рок, хард-рок, хеви-металл, поп, поп-рок, рэп, хард-блюз, хард-кор, регги и др.), посетителям которых предлагалось добровольно принять участие в исследовании фанатизма, проводимом специалистами МГУ имени М.В. Ломоносова. Выразившим свое согласие индивидуально высылалась по электронной почте батарея методик для заполнения, которая возвращалась также по электронной почте в заполненном виде.

Всего для обработки были использованы протоколы 78 респондентов из городов России, Украины, Белоруссии, Молдовы и Казахстана, из которых 43 в ответ на прямой вопрос определили себя как фанатов, а 35 себя фанатами не считают, либо не уверены в этом. В выборке фанатов юноши и девушки распределились примерно поровну, в контрольной выборке девушек было менее 25 %. По возрасту подавляющее большинство опрошенных укладывалось в диапазон от 18 до 26 лет, с максимумом на 18 и дальнейшим плавным снижением; средний возраст 21 год. Фанатский стаж варьировал от 6 месяцев до 12 лет, в среднем 3 года. Образование было выше у тех, кто не причислял себя к фанатам: неполное высшее или высшее образование среди них имели 79,4 %, а у фанатов только 48,5 %. Верующие в Бога преобладают над неверующими в равной степени и в той, и в другой группе.

Исследовательская батарея включала в себя 3 части: 1) прямые вопросы социально-демографического и мировоззренческого характера; 2) задача определения понятий «фанатизм», «фанатик» и «фанат» и 3) батарея тестов, направленных на диагностику различных аспектов личностного потенциала как структурной основы саморегуляции (см. Леонтьев , 2006). В числе использованных нами методик были:

1. Шкала толерантности к неопределенности (MSTAT-I) Д. Маклейна в адаптации Е.Г. Луковицкой (2008).

2. Дифференциальный опросник переживания одиночества (ДОПО) Д.А. Леонтьева и Е.Н. Осина (см. Осин, Леонтьев , 2010).

3. Шкала удовлетворенности жизнью (ШУДЖ) Э. Динера в адаптации Д.А. Леонтьева и Е.Н. Осина.

4. Тест смысложизненных ориентаций (СЖО) Д.А. Леонтьева (2002).

5. Тест личностного динамизма (ЛД) ( Сапронов, Леонтьев , 2007).

Прежде всего мы предположили, что респонденты, определяющие себя как фанатов, будут отличаться по своим личностным характеристикам от тех, кто себя фанатами не считает. Для проверки этой гипотезы мы сравнили значения всех личностных переменных в обеих выборках по двустороннему t-критерию Стьюдента. Результаты оказались обескураживающими: значимых различий ни по одной переменной обнаружено не было.

Тогда мы предположили, что группы фанатов и нефанатов не являются внутренне однородными и что возможны более тонкие различия, которые нивелируются при разделении выборки на две части на основе прямой самоидентификации. С целью проверки этого предположения мы использовали стратегию выделения индивидуальных паттернов, как и в описанных выше исследованиях. С объединенной выборкой наших респондентов был проделан иерархический кластерный анализ по методу Уорда (Ward’s method). В качестве основы кластеризации использовались стандартизированные (в z-оценках) баллы респондентов по основным шкалам методик (без учета субшкал).

В результате выделились 3 больших кластера и четвертый небольшой, по-видимому, отражающий дезадаптацию. Значимость различий между полученными кластерами проверялась с помощью однофакторного дисперсионного анализа (ANOVA). Различия оказались значимы по всем шкалам. Были рассчитаны средние значения переменных по кластерам (z-оценки). Содержательная интерпретация каждого кластера основывается на отличии средних показателей этого кластера от средних по выборке. Выраженными мы считали различия, отличающиеся от среднего по выборке более чем на 0,5 стандартного отклонения.

1. «Протестные» (N=19)

Респонденты, вошедшие в первый кластер, демонстрирует относительно высокие показатели по шкалам Позитивное одиночество ДОПО и Квазирефлексия ДТР и относительно низкие – по шкале Потребность в близости ДОПО. Остальные показатели близки к средним по выборке.

2. «Саморегулируемые» (N=25)

Респонденты, вошедшие во второй кластер, демонстрируют относительно высокие показатели по шкалам Толерантности к неопределенности, Осмысленности жизни и относительно низкие – по шкалам Самокопания и Квазирефлексии. Остальные показатели близки к средним по выборке.