Записки солдата - Омар Брэдли

Мы пообедали и вечером вернулись в штаб. Мои офицеры радостно встретили сообщение о взятии моста, считая это нашей победой, но Булл не развеселился. Для него Ремаген был только досадной помехой к выполнению тщательно разработанного плана верховного штаба экспедиционных сил союзников.

- Но я не предлагаю отказаться от вашего плана, - убеждал я его. Позвольте только нам использовать этот мост для того, чтобы перебросить на восточный берег четыре-пять дивизий. Может быть, вы сможете использовать их для отвлекающего наступления. Или, может быть, мы усилим ими нашу охватывающую группировку, наступающую южнее Рура. В любом случае мы имеем готовую переправу. Мы перешли через Рейн. И теперь, когда у нас есть плацдарм, ради бога, дайте нам возможность его использовать.

- Послушайте, Брэд, вы перешли через Рейн, но куда вы пойдете дальше? Что вы будете делать на том берегу?

- Хотите, я вам покажу? - сказал я.

Я подвел Булла к географической карте Западной Германии, освещенной флюоресцирующими лампами. Севернее Рура саперы выбрали пункты, где Монти готовился форсировать Рейн крупными силами и совершить прыжок на равнины Вестфалии. 320 километров южнее, между Майнцем и Карлсруэ, Рейн течет по долине, и здесь мы выбрали пункты для форсирования, откуда предполагали начать наступление в обход Рура с юга. Между северным и южным участками форсирования Рейн протекает по скалистому ущелью, и здесь с трудом можно выбрать место для переправы на правый берег хотя бы одной дивизии.

За Ремагеном поросшие лесом высоты массива Вестервальд затрудняли продвижение на восток. Но в 40 километрах к югу от Рема-гена, у Кобленца, начиналась долина реки Лан, которая шла на восток, пересекала Вестервальд и выходила к Гисену, а через Гисен проходило направление нашего удара из Франкфурта для охвата Рура с юга. Если бы Ходжесу удалось выйти на автостраду в 10 километрах восточнее Ремагенского моста, он по ней мог бы проскочить на юг в долину реки Лан, а затем повернуть на восток к Гисену. У Гисена он соединился бы с Паттоном и вместе с ним осуществил бы охват Рура с юга.

Булл изучал карту, водя по ней пальцем. Наконец он сказал:

- Бьюсь об заклад, что ваши ребята сделали эту карту специально для меня.

- Она была закончена шесть месяцев тому назад, - возразил я, - когда мы стояли еще в Вердене.

- Но вам известны наши планы форсирования Рейна, - сказал он, намекая на предполагаемое наступление Монти, - а теперь вы их пытаетесь изменить.

- Изменить? Проклятие, Пинк, - я не мог сдержать закипевшего во мне раздражения. - Мы ничего не собираемся изменить. Но теперь, когда мы проскочили через мост, я намерен его использовать.

Однако Булл не мог поверить, что я не попытаюсь отвлечь часть сил с фронта Монти.

- Айк сердцем с вами, - объяснил он, - но разумом он понимает преимущество северного направления.

Было уже за полночь, я попрощался с Буллом и пошел спать. Айк мог склониться в пользу северного направления, но до 15 марта он еще не решил окончательно, как следует нанести удар: на одном или на двух направлениях. Ему казалось, что наступление на северном направлении является быстрейшим способом лишить противника промышленных ресурсов Рура. Кроме того, он был согласен с Монти относительно того, что путь к Берлину через равнины Вестфалии предоставляет наибольшие возможности для ведения маневренной войны, в которой мы превосходили немцев. Но он также понимал, что если мы ограничим наше наступление с восточного берега Рейна только одним направлением, противник может сосредоточить на нашем пути крупные силы. В разговоре с Эйзенхауэром я без особого энтузиазма отозвался о Вестфальских равнинах, ибо, хотя они и представляли собой ровную местность, их пересекало множество больших и малых рек и каналов. Я доказывал, что противник может без особого труда воспрепятствовать нашему наступлению в этом районе или ограничить его.

На южном направлении от Франкфурта к Касселю, которое я предложил для охвата Рура с юга, была более пересеченная местность, чем на направлении удара Монти, и к тому же войскам предстояло пройти более длинный путь. Однако это не имело решающего значения, так как на этом направлении было меньше препятствий. Когда все доводы "за" и "против" были высказаны, Эйзенхауэр склонился на сторону американского плана двухстороннего охвата Рура, несмотря на то, что его штаб предпочитал выдвинутый Монти план наступления на одном направлении. Помимо всего прочего, Эйзенхауэр видел в нашем плане возможность предпринять наступление на другом направлении, в случае если Монти провалится со своим наступлением на севере. Однако Эйзенхауэр приказал в первую очередь обеспечить войсками, в том числе и воздушно-десантными, а также переправочным имуществом северную группировку под командованием Монти. Если на юге Паттону придется форсировать Рейн в районе Майнца, его силы будут ограничены американскими соединениями, которые останутся после того, как будут удовлетворены все потребности Монти.

30 января объединенный комитет начальников штабов собрался на острове Мальта для подготовки к Ялтинской конференции. На этом совещании англичане выступили с критикой решения Эйзенхауэра принять наш план двухстороннего охвата Рура. Они предложили объединенному комитету начальников штабов дать указания Эйзенхауэру сосредоточить силы на северном направлении под началом Монти. Брук опасался, как бы Эйзенхауэр не сосредоточил на южном направлении слишком крупные силы за счет группировки Монтгомери.

Однако генерал Маршалл встал на сторону Эйзенхауэра и отверг притязания англичан. Маршалл решительно воспротивился плану сосредоточения всех сил союзников на одном-единственном направлении. Он настаивал, чтобы Эйзенхауэру было дано разрешение форсировать Рейн не только на основном, но и на вспомогательном направлении. Если наступление Монтгомери на севере будет остановлено, союзники могли бы переключить свои усилия на вспомогательное направление, ибо генерал Маршалл предвидел, что на северном направлении немцы будут упорно сопротивляться. Особые опасения ему внушала их реактивная авиация. В то же время Маршалл категорически возражал против того, чтобы объединенный комитет начальников штабов указывал командующим на фронтах, как им выполнять свои задачи. С самого начала войны генерал Маршалл был поборником подлинной самостоятельности командующих войсками.

Представитель Эйзенхауэра Беделл Смит несколько успокоил англичан, огласив подробные данные о численности войск, которые будут выделены в распоряжение Монтгомери на главном направлении. Штаб 21-й группы армий, производя расчеты материально-технического обеспечения, исходил из того, что группировка Монтгомери, наступающая на севере, не должна превышать 21 дивизии. Однако верховный штаб экспедиционных сил союзников безапелляционно распорядился увеличить эту цифру, выделив Монти сначала 30, а затем и 36 дивизий. Южная охватывающая группировка была ограничена всего приблизительно 12 дивизиями. Остальные дивизии союзников на западном фронте должны были занять оборону на западном берегу Рейна.