Практическое руководство по злу - overslept
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да, — тихо ответила Императрица. — С Легионами. Не с Башней.
Амадей почувствовал, как его охватывает прежнее спокойствие. Ясность, которая пришла вместе с опасностью, совершенное осознание того, что он переживает одну тяжелую битву за другой.
— Мы лучше, чем это, Алайя, — сказал он. — Ты лучше этого. Если мы сейчас начнем сомневаться друг в друге, все, что мы построили, обрушится на наши головы.
Темнокожая женщина глубоко вздохнула. Контролируемый фасад, который она напускала на себя, когда разговор принимал неприятный оборот, на мгновение сломался, позволив увидеть проблеск очень реального смятения. Или нет? Он никогда не умел читать ее мысли. Было время, когда это едва ли имело значение, но они уже не были теми людьми, какими были в молодости, даже если их лица остались прежними.
— Ты думаешь, мне это нравится, Мэдди? — пробормотала она. — Боги, ты единственный человек, которому я могу доверять с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Возможно, ты единственный человек во всей Империи, которого я могу назвать другом.
— Но… — тихо произнес Рыцарь.
— Но, — повторила она тем же тоном, — в конце концов, на троне может сидеть только один человек.
Амадей закрыл глаза. Как до этого дошло? Он всегда знал, что степень доверия между ним и Алайей была необычной, по меркам злодеев. Но это было необходимо для того, что они сделали. Объявив вне закона Имя Канцлера, они изменили баланс правящего класса Империи. Между Императрицей и дворянством не было буфера, а это означало, что ей самой приходилось разбираться с их интригами. В каком-то смысле Алайя имела больше прямой власти над Праэс, чем любая другая Императрица или Император до нее, но это также означало, что решение внутренних вопросов должно было занимать большую часть ее времени. Что, в свою очередь, означало, что она должна была передать ему почти всю власть над Кэллоу. Он был королем Кэллоу на самом деле, а не на словах, в течение последних двадцати лет. Само по себе это не было бы большой проблемой, но линия разлома была гораздо глубже. Из нынешних тринадцати маршалов и генералов Империи десять начинали как офицеры под его командованием. Их преданность перешла к нему, а не к Алайе, и это был ужасный факт, когда самой сильной опорой власти Императрицы Ужаса над Империей были Легионы Ужаса. Мог ли он действительно винить ее за создание независимой от него базы власти? Нет. Но вина не имеет значения. Никогда не была и не будет. Злодеи должны быть внимательны к реальности или быть поглощены ею. Черный Рыцарь открыл глаза. В его голове проснулась машина, сотня тысяч шестеренок начали вращаться, когда его Имя проснулось.
— Сорок лет я сражался за эту Империю, — сказал он. — Я превратил себя в лжеца, обманщика и убийцу. Я душил младенцев в их колыбелях и подстроил гибель тысяч. Я смотрел, как любовь всей моей жизни уходит от меня. И ни разу не пожалел об этом. И знаешь почему?
Тишина.
— Потому что это сработало, — прошипел он. — Потому что взяв посмешище этого континента мы превратили его в нацию, способную соперничать с любой другой. И мы сделали это, не заключая сделок, не сокращая путь. Мы пробовали их путь тысячу лет, Алайя. Строили летающие крепости, проливали кровь жертвоприношений. И он терпел неудачу, каждый проклятый раз.
Он оскалил зубы.
— Теперь мы возвращаемся, и мы ничем не лучше тех, кто был до нас. Праэс не особенная страна. Не уникальная. Она не предопределена для величия, и мы тоже. В тот момент, когда мы забываем об этом, мы заслуживаем поражения.
На лице Малисии не отразилось никаких эмоций.
— Ты закончил?
— Я? — устало спросил он. — Боги, я удивлен. Возможно моя Роль, наконец, настигла меня, если я стал таким сумасшедшим, как они говорят. Если я превратился в очередного буйного дурака с Именем, вопящего на Небеса. Но если это не так… Элли, все, что я вижу на пути, по которому ты нас поведешь, — это неудача. Торговля краткосрочными выгодами для долгосрочных бед. Так что, умоляю тебя, подумай об этом еще раз.
Через мгновение лицо Императрицы смягчилось.
— Иногда я забываю, что на тебя оказывается такое же давление, как и на меня, — ответила она. — Я бы сказала, это потому, что ты так редко проявляешь слабость, но это не оправдание. Мне следовало бы знать лучше. Поспи немного, Амадей. Покончи с мятежом. Мы вернемся к этому, когда оба будем в лучшем состоянии.
Поверхность зеркала потускнела, оставив только его отражение. Черный Рыцарь откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза. Шестеренки продолжали вращаться.
Том II / 013 : У костра
— Быстрота — это жизненная сила войны. Ни одна армия не может выиграть битву, если она не стоит на поле боя — Феодосий Непокоренный, тиран Гелики
До соединения с другими Легионами оставалось еще несколько дней, но мы не торопились. Пятнадцатый разбил лагерь на ночь, раскинувшись на равнинах центрального Кэллоу, словно огромный закованный в сталь зверь. Костры усеивали внутреннюю часть укрепленного лагеря теперь, когда начинала опускаться ночь, как для приготовления пищи, так и для тепла: весна здесь могла стать прохладной после наступления темноты. Зимние снега давно сошли, растаяли от неожиданно раннего потепления, но как только солнце скрылось, следы суровой зимы Кэллоу все еще чувствовались. Особенно для моих легионеров праэс, непривычных к такой погоде. Времена года в Пустоши были сложным изменчивым делом, потому что в какой-то момент Императрица Ужаса попыталась украсть погоду Королевства и вместо этого испортила времена года для всей Империи — не говоря уже о том, чтобы испортить ту небольшую обрабатываемую землю, которая у нее все еще была. Именно по этой причине, как сказал мне Блэк, в небе над Башней постоянно зрела гроза. Одной из немногих частей Праэс, избежавших ответной реакции, был Зеленый Простор, навсегда закрепивший свою роль житницы Пустоши. Хотя в наши дни этот ярлык распространился и на почти весь Кэллоу. Империя в больших количествах импортировала зерно и фрукты из завоеванных земель, фургоны с продовольствием были почти так же ценны, как
