Гений - Теодор Драйзер

Юджин осторожно ответил на рукопожатие.

Так вот она какая, эта миссис Джонс! — подумал он, входя к ней и оглядываясь. Бэнгс и Миртл утверждали, что она совершала чудеса исцеления, вернее, что их совершал через нее божественный разум. Руки у нее были сморщенные, лицо старое. Почему она не сделает себя молодой, если ей дано творить чудеса? И почему в комнате такой беспорядок? Можно было буквально задохнуться от обилия развешанных по стенам литографий и гравюр, изображавших сцены из Библии и жизни Христа. На полу лежал какой-то красный коврик или дорожка; стулья, обитые кожей, были топорной работы, стол весь завален книгами, а со стены глядел поблекший портрет миссис Эдди и глупые, надоедливые изречения. До чего же бездарны люди, когда дело касается искусства жить! И как может утверждать, что постиг бога, тот, кто и о жизни-то ничего не знает! Юджин устал, эта комната вызывала в нем отвращение. И сама миссис Джонс тоже. У нее ко всему прочему был неприятный, визгливый голос. И эта особа берется лечить рак? И чахотку? И другие страшные болезни, как утверждает Миртл? Какой вздор!

Усталый, но чувствуя нарастающее раздражение, он сел на стул, который указала ему миссис Джонс, и уставился на нее, а она уселась напротив и окинула его ласковым, улыбающимся взглядом.

— Ну, — начала она без предисловий, — на что жалуется чадо господне?

Юджин в раздражении задвигался на стуле.

Чадо господне! Вот ханжа! Какое у него право называться господним чадом? Нет, этим она его не возьмет. Как глупо, как непроходимо глупо! Почему не спросить по-человечески, что с ним такое. Тем не менее он ответил:

— На многое, так что мне, вероятно, нельзя помочь.

— Ну-ну, быть того не может. Не мешает, кстати, помнить, что для бога нет ничего невозможного. Ведь с этим вы согласны, не правда ли? — с улыбкой добавила она. — Вы, надеюсь, верите в бога или в некую руководящую силу?

— Не знаю, может быть, и верю. Я знаю, что в бога положено верить. Да, пожалуй, верю.

— И он кажется вам недобрым богом?

— Да, и всегда казался, — ответил Юджин, подумав об Анджеле.

— Бренный разум, бренный разум! — словно подтверждая вслух собственную мысль, произнесла миссис Джонс. — Каких только не рождает он заблуждений!

После чего она обратилась к Юджину.

— Человек должен быть исцелен — и даже против воли, чтобы познать, что бог есть бог любви. Итак, вы считаете себя нераскаянным грешником, не правда ли, — и думаете, что бог злобен? Можете ничего мне не рассказывать. Все мы одинаковы в нашем земном состоянии. Я хотела бы только напомнить вам слова пророка Исайи: «Если будут грехи ваши красны, как пурпур, — как руно убелю…»

Юджин уже много лет не слышал этого изречения и едва ли помнил его. И вдруг оно ожило в его душе во всей той яркой образности, которая так отличает изречения библейских пророков. Он почувствовал, что готов простить миссис Джонс ее бородавку, большой нос и нескладное одеяние за то, что она сумела так кстати ввернуть это изречение. Это сразу подняло старую лекарку в его глазах, так как свидетельствовало об уме или, во всяком случае, о такте.

— Можете вы излечить меня от горя? — спросил он мрачно и не без сарказма. — Можете вы излечить меня от страха и тоски?

— Сама я ничего не могу, — ответила она, угадав его настроение. — Но для бога нет ничего невозможного. Если вы верите в высший разум, он исцелит вас. Святой Павел говорил: «Я делаю все по милости господа, который дарует мне силы». Вы прочитали книгу миссис Эдди?

— Нет. Я еще читаю ее.

— Вам все понятно?

— Не скажу. Там слишком много противоречий.

— Знаю, так обычно кажется всем, кто впервые знакомится с нашим учением. Но пусть это вас не тревожит. Ведь вы хотите избавиться от ваших горестей. Забудьте, что я слабая женщина и что вы пришли ко мне за помощью. Вспомните слова апостола Павла о тех, кто трудится во имя истины: «Итак, мы посланники от имени Христа, и как бы сам бог увещевает через нас, от имени Христа просим: примиритесь с богом».

— Я вижу, Библию вы знаете назубок, — заметил Юджин.

— Это единственное, что я знаю, — отвечала она.

Затем началось одно из тех религиозных действ, которые так обычны у последователей «христианской науки», но весьма удивляют новичка. Миссис Джонс попросила Юджина сосредоточить мысли на молитве господней.

— Не важно, если даже текст покажется вам бессмысленным… Вы пришли сюда за помощью, вы образ и подобие божие, и он не позволит, чтоб вы ушли от него с пустыми руками. Но сперва разрешите мне прочесть вам псалом, который, по-моему, очень полезен для начала.

Она раскрыла Библию, лежавшую на столе, и стала читать:

«Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится.

Говорит Господу: «прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!»

Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы.

Перьями своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен, щит и ограждение — истина Его.

Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем.

Язвы, ходящей в мраке, заразы, опустошающей в полдень.

Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя, но к тебе не приблизится.

Только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.

Ибо ты сказал: «Господь — упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим.

Не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему.

Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя на всех путях твоих.

На руках понесут тебя, да не приткнешься о камень ногою твоею.

На аспида и василиска наступишь, попирать будешь льва и дракона.

«За то, что он возлюбил Меня, избавлю его, защищу его, потому, что он позвал имя Мое.

Воззовет ко мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его.

Долготою жизни насыщу его и явлю ему спасение Мое».

Слушая этот всемилостивейший божественный манифест, Юджин сидел с закрытыми глазами и вспоминал свои недавние злоключения. Впервые за много лет он пытался сосредоточить мысли на премудром, всеблагом и всемогущем милосердии. Но это ему не удавалось, так как он не мог согласить обещание божественной милости с природою знакомого ему мира. Зачем говорить: «На руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею», тогда как на самом деле и ему и Анджеле столько пришлось в последние дни пережить тяжелого? Разве не сказано о нем: «Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится»? Почему же тогда он лишен этой защиты? Правда, там говорится: «За то, что он возлюбил меня, избавлю его». Так уж не это ли ответ? Разве возлюбила его Анджела? Или он сам? Возможно ли, что все их беды отсюда?

«Призовет меня и услышу его; с ним я в скорби; избавлю его и прославлю».

Но призывал ли его когда-нибудь он, Юджин? Или Анджела? Разве не увязли они оба в болоте отчаяния? Но все равно. Анджела — неподходящая ему жена. Что же бог думал? Никогда он, Юджин, к ней не вернется.

Так размышлял он полусерьезно, полускептически, пока миссис Джонс не кончила. Ну, а что, если и в самом деле вопреки его сомнениям вся эта возня, и шум, и страдания, и тревоги — не что иное, как самообман? Но ведь Анджела страдает. Да и не только Анджела. Как же это понять? Разве такие факты не опровергают иллюзорность мира? Или же и самые факты иллюзорны?

— А теперь давайте уразумеем, что мы с вами безгрешные чада господни, — продолжала после короткой паузы миссис Джонс. — Ведь каждый из нас считает себя большим и сильным и меньше всего сомневается в собственном бытии. И мы действительно существуем, но лишь как помышление божие. А это значит, что ничто не может причинить нам вреда, и никакое зло к нам не приблизится. Ибо бог бесконечен. Он сила и жизнь. Он истина и любовь. Он выше всех и над всеми.

И, закрыв глаза, она углубилась в себя, чтобы показать ему, объяснила она, совершенство его духа в боге. Юджин силился вспомнить слова молитвы, но на самом деле думал об этой комнате и ее безобразной меблировке, о дешевых литографиях на стене, о невзрачности их хозяйки и о том, как смешно, что он здесь. За него, Юджина, возносят молитвы! Что подумала бы Анджела! И почему эта женщина так стара, если дух всемогущ? Почему она мирится с собственной невзрачностью? Что это она делает? Как это называется? Гипнотизм? Месмеризм? Но он хорошо помнил тот отрывок в книге миссис Эдди, где ясно говорилось, что таким вещам нет места в «христианской науке». Нет, эта старуха не притворяется. Ее слова, ее улыбка не лгут. Она и в самом деле верит в какую-то благую силу. Но поможет ли эта сила ему, Юджину, как о том говорится в псалме? Оставит ли его эта боль? Удастся ли ему вырвать из сердца Сюзанну? А что, если именно это и будет для него злом? Да, конечно. И все же… Ему приказано молиться. Высшие силы могут исцелить его. Для сил, которые правят вселенной, нет ничего невозможного… Достаточно вспомнить телефон, беспроволочный телеграф… А солнце, луна… «Он заповедает своим ангелам охранять тебя на всех путях твоих».