Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2 - Джеймс Клавелл

Никто из них никакого ответа не получил. Семье велели забрать тело, и теперь они пребывали в глубоком и смиренном трауре. Шахразада была без ума от горя – дом был закрыт даже для Азадэ и Эрикки. Азадэ не хотела покидать Тегеран, но от отца пришло второе послание Эрикки, повторявшее содержание первого: «Капитан, моя дочь срочно необходима мне в Тебризе». И вот теперь они были почти дома.

Когда-то это был дом, думал Эрикки. Теперь я не уверен.

Рядом с Казвином он пролетел над тем местом, где у его «рейнжровера» опустел топливный бак, и где Петтикин и Ракоци спасли Азадэ и его самого от толпы. «Рейнжровера» нигде не было видно. Потом они пролетели над несчастной деревней, возле которой была устроена дорожная застава и откуда он сбежал, чтобы раздавить толсторожего моджахеда, укравшего их документы. Это безумие – возвращаться сюда, подумал он.

– Мак прав, – умоляла его Азадэ. – Отправляйся в Эль-Шаргаз. Пусть Ноггер довезет меня до Тебриза, а потом назад, чтобы я успела на следующий рейс. Я приеду к тебе в Эль-Шаргаз, что бы ни сказал мой отец.

– Я отвезу тебя домой и привезу назад, – сказал он тогда. – Хватит об этом.

Они вылетели из Дошан-Таппеха сразу после рассвета. База была почти пустой, многие здания и ангары теперь представляли собой лишь выжженные стены, повсюду искореженные самолеты иранских ВВС, грузовики и один обгоревший танк с эмблемой «бессмертных» на броне. Никто не занимался уборкой. Не было ни одного охранника. Люди искали и уносили все, что горело, – мазута по-прежнему почти не было в продаже, как и продовольствия, зато каждый день и каждую ночь происходили новые стычки между «зелеными повязками» и левыми.

Ангар и ремонтная мастерская S-G почти не пострадали. Множество пулевых отверстий в стенах, но ничего не было украдено, и они функционировали более или менее, небольшая команда механиков и административного персонала занималась своими обычными повседневными делами. Выплата части зарплаты за прошлые месяцы из тех денег, которые Мак-Айвер выжал из Валика и других партнеров, послужила магнитом. Мак-Айвер передал немного наличных Эрикки, чтобы заплатить сотрудникам базы «Тебриз-1»: «Начинай молиться, Эрикки! Сегодня у меня назначена встреча в министерстве, чтобы привести в порядок наши финансы и получить причитающиеся нам деньги, – сказал он ему перед самым отлетом, – и возобновить все наши просроченные лицензии. Талбот из посольства устроил ее для меня. Он полагает, что есть более чем хороший шанс, что Базарган и Хомейни сумеют взять ситуацию под контроль и разоружить левых. Нам просто нужно продержаться, не паниковать и не дергаться».

Легко ему говорить, подумал Эрикки.

Они достигли вершины перевала. Эрикки заложил вираж и быстро пошел вниз.

– Вон она, база! – Оба пилота сосредоточились. «Колдун» на мачте был единственным, что шевелилось. Никаких транспортных средств нигде. Ни над одним из трейлеров не поднимался дым. – Дым должен быть. – Он сделал плотный круг на высоте двести метров. Никто не вышел, чтобы встретить их. – Я спущусь пониже.

Они быстро спустились и тут же поднялись. По-прежнему никакого движения внизу, поэтому они вернулись на высоту триста метров. Эрикки ненадолго задумался.

– Азадэ, я мог бы посадить вертолет во дворе перед дворцом или сразу за стенами снаружи.

Азадэ тут же покачала головой.

– Нет, Эрикки, ты знаешь, какие нервные у него охранники, и как… как он чувствительно относится к незваным и неожиданным визитам.

– Но нас-то пригласили, по крайней мере тебя. Приказали, вернее сказать. Мы могли бы подлететь туда, сделать круг, осмотреть все хорошенько, и, если там все в порядке, мы могли бы сесть.

– Мы могли бы приземлиться где-нибудь вдалеке и пройти пешком до…

– Никаких пешком. Только не без оружия. – Ему не удалось раздобыть пистолет в Тегеране. У каждого бандюги его сколько угодно, черт бы их побрал, раздраженно подумал он. Я должен достать себе ствол. Я больше не чувствую себя в безопасности. – Мы подлетим туда, посмотрим, а потом я приму решение. – Он переключился на частоту вышки в Тебризе и вышел на связь. Никакого ответа. Он попробовал связаться еще раз, потом развернулся и полетел в сторону города.

Когда они пролетали над деревней Абу-Мард, Эрикки показал рукой вниз, и Азадэ увидела маленькое здание школы, где она провела столько счастливых часов, поляны рядом с ним и там, у самого ручья, то место, где она впервые увидела Эрикки, и приняла его за лесного великана, и влюбилась в него – чудо из чудес, – чтобы он потом спас ее от жизни, полной мук. Она протянула руку и коснулась его через маленькое окошко в перегородке.

– Ты в порядке? Не замерзла? – Он улыбнулся ей.

– О да, Эрикки. Эта деревня была для нас такой удачей, не правда ли? – Ее рука осталась лежать на его плече. Это прикосновение доставляло удовольствие обоим.

Вскоре они увидели аэропорт и железную дорогу, которая уходила на север к Советскому Азербайджану в нескольких милях отсюда, потом дальше – к Москве; на юго-востоке она изгибалась назад к Тегерану, до которого было триста пятьдесят миль. Город был большой. Теперь они уже могли разглядеть крепость и Голубую мечеть и дымящие трубы сталелитейных заводов, хижины, лачуги и дома, служившие домом шестистам тысячам горожан.

– Смотрите-ка! – Часть здания железнодорожного вокзала горела, дым тяжелыми клубами поднимался в небо. Еще пожары ближе к крепости, и диспетчерская вышка Тебриза по-прежнему молчала, а на летном поле внизу не было заметно никакой активности, хотя там стояло несколько маленьких самолетов для местных рейсов. Зато на военной базе было очень оживленно, грузовики и машины приезжали и уезжали постоянно, но, насколько они могли видеть, ни стрельбы, ни сражений, ни толп народа на улицах не было, все пространство рядом с мечетью было странно пустым. – Я не хочу спускаться слишком низко, – сказал Эрикки, – не хочу искушать какого-нибудь идиота с пальцем на курке.

– Тебе нравится Тебриз, Эрикки? – спросил Ноггер, чтобы скрыть свою тревогу. Он никогда не был здесь раньше.

– Это великолепный город, старый, мудрый, открытый и свободный – самый космополитичный во всем Иране. Я несколько раз чудесно проводил здесь время, еда и выпивка со всего мира, дешево и в изобилии – черная икра и русская водка, копченая лососина из Шотландии, а раз в неделю, в добрые времена, «Эр Франс» привозила свежие французские булки и сыры. Товары из Турции, с Кавказа, британские, американские, японские – все, что душа пожелает. Город знаменит своими коврами, Ноггер, и красотой своих девушек… – Он почувствовал, как рука Азадэ ущипнула его за мочку уха, и рассмеялся. – Это правда, Азадэ, ты сама разве не тебризка? Прекрасный город, Ноггер. Здесь говорят на диалекте фарси, который больше похож просто на турецкий язык. Веками Тебриз был большим торговым центром, частью иранским, частью русским, частью турецким, частью курдским, частью армянским, и всегда оставался бунтарским и независимым, и всегда был предметом вожделения царей, а теперь Советов…