На крыльях муссонов - Лиелайс Артур

Нунью Триштан, который глубже других проникал в честолюбивые замыслы богобоязненного дона Энрики, божьего слуги и мечтателя, в 1446 году вновь поспешил в Африку за рабами. Заплыв за 12° с. ш., он открыл архипелаг Бисагуш, а затем вошел в устье огромной реки Когона.

Двадцать два моряка сели в лодку и направились к берегу, чтобы чем-нибудь поживиться в ближайшем негритянском поселке. Португальцы еще не достигли берега, как заметили плывущие по реке двенадцать лодок примерно с семьюдесятью хорошо вооруженными неграми. Аборигены приготовились к нападению, чтобы не дать белым высадиться на берег, и окружили португальцев. Однако чернокожие не приближались, лишь издали обстреливали пришельцев из луков. С большим трудом удалось израненным португальцам добраться до своих. Туземцы преследовали их до самой каравеллы. Четверо раненых умерли еще в лодке. Окончательно обессиленные, португальцы не могли ни поднять на борт лодку, ни сняться с якоря и были вынуждены перерубить якорный канат, чтобы поскорей убраться об враждебных берегов. Пока поднимали паруса, африканцы поразили своими стрелами еще двух матросов. За короткое время от ран скончался двадцать одни португалец, и в их числе сам Нунью Триштан. Стрелы были отравлены, и малейшая царапина влекла за собой смерть.

В этот период открытий самым упорным и удачливым из мореходов, без сомнения, был Нунью Триштан. В течение шести лет он участвовал почти во всех экспедициях и обошел побережье с 20° по 10° с. ш. – достижение, которое лишь через 40 лет превзошел своими плаваниями Диогу Кан. Теперь этот славный мореход был убит, а корабль остался почти без людей. Из команды в живых осталось всего пятеро – корабельный писарь Айриш Тиноку, один матрос, двое юнг и один мальчик-негритенок. Целых два месяца они плыли по океану, не видя ни берега, ни других судов. В конце концов, пройдя около трех с половиной тысяч километров против ветра и морских течений, они случайно встретили какую-то пиратскую лодку и узнали, что находятся у португальских берегов. Это небывало долгое плавание с таким маленьким экипажем да еще под предводительством неопытного моряка-писаря лишний раз говорит о том, какие отличные корабли умели строить португальцы.

Хронист отмечает, что и первооткрыватель реки Гамбии Алвару Фернандиш как-то был ранен отравленной стрелой. Однако он вырвал стрелу, промыл рану мочой и ворванью да еще положил на нее сироп. Он тоже терпел большие мученья и чувствовал рядом смерть, но отстоял свою жизнь.

Итак, не все складывалось удачно. Дальше к югу воинственные племена ожесточенно сопротивлялись пришельцам, не позволяли им высаживаться на берег и порой причиняли большой ущерб. Как свидетельствует хронист, как-то раз португальцы, желая проверить, будут ли местные чернокожие настроены дружественно, оставили на берегу пирог, зеркало и лист бумаги со знаком креста. Африканцы пришли, посмотрели, пирог растоптали, зеркало разбили копьями, а бумагу разорвали. Из этого следовало, что надо надевать доспехи – чернокожие пустят в ход стрелы.

Дон Энрики пообещал большую награду – сто золотых крузаду капитану, который первым проплывет сто лиг (пятьсот – шестьсот километров) за Зеленым мысом. На юг устремилось несколько каравелл, но особых успехов они не добились. Одна экспедиция, к примеру, не обнаружила ничего стоящего внимания, кроме кучи слоновьего помета в человеческий рост. Кто-то из капитанов обменял на побережье восемнадцать берберов на пятьдесят одного негра и привез принцу оттуда живого льва; другой доставил золотой песок, кожи, шерсть, масло и сыр, а также финики, тюленьи шкуры и ворвань.

Капитан Диогу Гомиш с тремя каравеллами проплыл за реку Риу-Гранди (Рио-Гранде), где встретился с очень сильными морскими течениями, не дававшими каравеллам далее удержаться на якоре. Но, несмотря на это течение, к кораблю приплыли на лодках туземцы и привезли португальцам хлопок, шелк, слоновую кость и, к большой радости Гомиша, несколько мер малагеты (пряность – семена стручкового растения, напоминавшие настоящий индийский перец). На берегу португальцы видели тысячи рогатых животных, вероятно, антилоп.

На берегах Гамбии Гомиш на разные безделушки выменял сто восемьдесят фунтов золота. Он выяснил, что во внутренних районах страны – Томбукту и Кукисе – золота огромное множество и что его возят в сарацинские – мусульманские земли. Кукис расположен на берегу какой-то огромной реки, по-видимому, Нигера. Там у ворот царского дворца стоит золотой болван, который едва могут стронуть с места двадцать мужчин. Царь привязывает к этому болвану коня. У всех его придворных золотые обручи вокруг шеи, кольца – в ушах и ноздрях.

Пока Гомиш замешкался на берегах Рамбии, экипаж его корабля заболел лихорадкой, многие матросы умерли. Однако командир продолжал меновой торг и засылал в глубь страны разведчиков. Один вождь пригласил белых в гости, и четыре негра доставили на корабль богатые дары – драгоценную слоновую кость. Португальцы приняли приглашение и погостили у вождя, хотя там бродило множество пантер, угрожавших жизни. Ромиш на прощание получил подарок – шесть великолепных шкур пантер и много хорошего слоновьего мяса.

В этих районах португальцы подружились и с могучим правителем Номи Мансой. После большого пира и угощений правитель одобрительно высказался о христианском вероучении и попросил окрестить его, его многочисленных жен и вождей и изгнал из своей страны мусульманских священнослужителей. У христиан самый лучший бог иначе как же они могли бы иметь столько хороших вещей!

Но у португальцев не оказалось ни одного священника, и Номи Мансе пришлось подождать еще два года, пока не пришли другие корабли Гомиша.

В эти годы португальцы начали и колонизацию открытого побережья, устраивали на нем фактории – торговые стоянки и строили укрепленные поселки. Дон Энрики приказал построить крепость и в Ар гене, чтобы покончить с произволом капитанов торговых судов. Они без разрешения грабили и острова, и побережья, уводили в плен берберов.

Кадамосто в Сенегамбии

Знатный искатель приключений с острым глазом. – Дружественный прием, оказанный венецианцу в Сенегале. – Стычки с воинственными племенами в Гамбии. – Открытие архипелага Зеленого Мыса. – В устье Гамбии. – Выгодная торговля «черной слоновой костью». Константинополь в руках у турок. – Новый крестовый поход португальцев.

Единственное крупное географическое открытие в последние годы жизни принца Энрики совершил – притом совершенно случайно – венецианец Алвизе да Кадамосто, отпрыск древней патрицианской семьи. Он первым из европейцев посетил острова Зеленого Мыса. Этот знатный венецианский вельможа, торговец и искатель приключений, в 1455 году вместе с генуэзцем Антоньотто Узодимаре получил у принца Энрики разрешение отправиться на двух кораблях в Гамбию за живым товаром. Их влекла прибыль, которая порой вдесятеро превышала вложенную сумму. Принц пригласил этих чужеземцев после гибели знаменитого капитана Нунью Триштана и поручил им пройти вверх по реке Гамбия, попытаться достичь Эфиопии или Мали в глубине материка. Устье Гамбии было легкодоступным, берега покрыты светлым лесом, густо населены.

Путешественник вначале посетил Мадейру и Канарские острова и лишь потом тронулся вдоль берегов Африки. Дорогой он видел много интересного и старался запечатлеть это в своих заметках. Так, например, он рассказывает, что возле мыса Бланко шла весьма оживленная торговля рабами, там за коня можно было получить десять и даже пятнадцать невольников. Людей обменивали также на шелковые ткани из Туниса и Гранады. Португальцы ежегодно вывозили с Аргенских островов тысячу рабов.

Кадамосто рассказал о жителях пустыни туарегах, об их обычаях закрывать лицо и смазывать волосы рыбьим жиром, об обычае женщин оттягивать свои груди книзу до пояса – это был своеобразный идеал красоты.

У мыса Бланко путешественник узнал, что в Африке ведется торговля солью – немой торг. Здесь добывали соль, которую арабы и туареги везли в негритянскую страну Мелли (Мали) и продавали там за дорогую цену. Путь соляных караванов до Томбукту длился сорок дней, а от Томбукту до Мелли – еще тридцать дней. На тяжелом пути нередко погибало до трех четвертей верблюдов и лошадей. Да и не все люди выдерживали палящее солнце и тяготы пути. Соль продавали на берегу какой-то реки. Торговцы оставляли на берегу кучи соли и отходили прочь, а покупатели затем рядом с каждой кучей клали золото или другие товары, пока обе стороны не соглашались на предложенный обмен. Торг происходил без единого слова, покупатель с продавцом даже не встречались. Еще древнегреческий историк Геродот писал, что так же поступали карфагеняне, уезжая торговать далеко за Столбы Мелькарта.