Пылай! (СИ) - Вишневский Сергей Викторович

— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!

Рус замер пораженный жестокостью и безумием учителя.

— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!

К горлу подкатил тошнотворный ком, грозящий перейти в спазм желудка, но тут случилось то, что он точно не ожидал. Плечо дернулось. Нога сама собой сделала шаг вперед в такт движениям мертвецов, которых возглавлял учитель. Еще чуть-чуть, и Рус бросил бы золото и шкатулку драгоценностей, но тут раздался голос Тук.

— Не вздумай танцевать! Что угодно, только не танцуй!

В этот момент из дверей башни вылетел какой-то помощник. Он кинулся к последнему в длинной веренице танцующих трупов и принялся танцевать с остальными, только вот при этом он умудрялся одной рукой рвать на себе кожу на лице и истошно орать.

— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!

Танец длился, пока последние трое клерков не присоединились к танцу. Гномов Тук и Рус связали, чтобы они не отправились к остальным. Но стоило последнему клерку пристроиться к танцу, как Роуль принялся сворачивать змейку в спираль. Изуродованные светлые собрались вокруг него, продолжая танцевать.

— МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ! МНОГО-МНОГО СВЕТ-ЛЫХ!

Когда все были на своих местах и площадь внутри крепости была заполнена людьми, упырь в центре резко вскинул руки и громогласно выкрикнул:

— ЧА-ЧА-ЧА!

В один миг сотни тел взорвались, выбросив в небо головы, руки и ноги словно снаряды, и залив всю округу кровью.

Роуль стоял посреди площади, заваленной трупами, раскинув руки в стороны. С неба падал кровавый дождь, падали человеческие изуродованные конечности.

— Благодарю! — произнес он, кланяясь в одну сторону, затем повернулся и поклонился в другую, затем в третью и четвертую, каждый раз благодаря невидимых зрителей.

— Зачем? — спросил Рус, когда упырь подошел к ученику.

— Зачем я это сделал, или почему я сделал это именно так?

— И то, и другое.

— Первое — потому, что я их ненавижу, — с легкой улыбкой произнес упырь. — А второе — потому, что так я получил удовольствие. Ты ведь помнишь, что я тебе говорил?

— Помню, — кивнул Рус. — Но сделать это таким образом…

— Твое неприятие моего танца заключается не в том, что он плохой. Просто тебе такой способ не приносит удовольствия…

— А мне понравилось, — вмешалась Тук.

— Вот, — указал на нее упырь. — Я уверен, что ты найдешь способ получать удовольствие во время мести. Только вот я, когда узнаю этот способ, скорее всего скажу «фи».

— Что сделал Гофман? — уточнил Рус, отрезав кусочек от запеченного яблочного пирога.

— Прислал письмо, в котором называет тебя агрессором, захватчиком, подлецом и объявляет тебе войну, — спокойно произнесла Юлиана, сидя с чашкой чая перед парнем.

— Есть несколько проблем, которые перечеркивают все, что он там заявил, — ответил парень. — Первая и самая важная — деньги. Насколько я успел узнать, жить Гофманы привыкли на широкую ногу. Сейчас у них финансов в ближайшее время не будет, а это значит, что и армию они раздувать тоже не станут.

— А разве у них сейчас нет армии?

— Личная гвардия в сотню человек и еще две сотни постоянных солдат. На большее Гофманы не тратились. Зачем, если всю грязную работу на себя брал орден? А вот финансово их серьезно подставил орден. Сейчас от них можно ожидать только мелких набегов, да и то… — тут Рус задумался. — Надо бы нам сходить к ним в набег. Деревни лишними не бывают. Кстати, завтра мы выступаем.

— Снова уезжаешь, — вздохнула Юлиана.

— На этот раз вместе, — покачал головой Рус. — Надо взглянуть на тот рудник, который скрывал наш казначей. К тому же тебе не помешает понять, как живут наши крестьяне.

— Зачем мне это знать?

— Чтобы понимать, кто платит тебе налоги, и насколько глубоко можно залезть в к ним в карман, — ответил Рус и продолжил рассуждать. — Мне в принципе не нравится подход, который используется в вольных баронствах. Жить только за счет крестьян, платящих налоги, это, мягко говоря, странно. Почему нельзя организовать тех же ремесленников, которые будут делать товары для продажи соседям?

— Это нестабильный доход, — возразила девушка. — Сегодня ты продал товар, а завтра нет.

— Да, поэтому надо собирать таких ремесленников, которые будут выпускать товар, спрос на который будет всегда. Он должен быть либо очень редким, либо его должны потреблять массово, — задумчиво произнес Рус, припоминая разговор с учителем, который ему это объяснял.

Это произошло, когда его немного отпустило от массовой резни, которую он обозвал «Самым фееричным массовым танцем светлых за последние восемьсот лет».

Разговор получился долгим. Сначала Роуль объяснил взаимодействие стихии, которую перевели в ментальную составляющую. Воздействовать стихией на разум оказалось довольно легко, только вот эффект часто оказывался совершенно противоположным. Если тьма подчиняла и заставляла выполнять волю самого сильного мага в округе, то пламя действовало совершенно по-другому.

— Если ты вздумаешь плести узлы, действующие на разум из пламени, то обнаружишь, что любое твое начинание будет жутко злить того, на кого ты хочешь воздействовать. Будешь усердствовать и приведешь цель в бешенство, даже если решишь сплести сонное плетение. Увы, но по-другому пламя на разум действовать не может. Особенности стихии. Но! Если ты немного подумаешь, то поймешь, как это можно использовать!

Рус тогда прикинул в голове, что ментальные плетения ему понадобятся в двух случаях. Первый — если ему потребуется вывести противника из себя. Опыт сражений показывал, что злой противник зачастую очень часто ошибается. Второй способ он оставил для переговоров, когда потребуется злость или негатив для нужного результата. Этот вариант еще предстояло отработать, так как в дипломатических баталиях Рус был, мягко говоря, профаном.

— Ты меня слушаешь? — послышался настойчивый голос девушки.

— А? Да, прости… задумался.

— О чем?

— О мертвых лошадях и безголовых возницах, — буркнул Рус, припомнив решение учителя логистических затыков.

Роуль оказался довольно жадным и объявил после гномов, что так как всех светлых уничтожил он, значит, и сокровищница ордена тоже принадлежит ему. Все содержимое он решил перевести к себе на перевал. В качестве тягловой силы он использовал поднятых лошадей. Они не присоединились к танцу, но во время финала все, что было в конюшнях, погибло от резкого скачка артериального давления. У бедных животных взрывались глаза, кровь шла из всех физиологических отверстий, и погибали они в жутких муках. Самая страшная смерть была у куриц, которых разрывало на части, расшивыривая в стороны их внутренности и перья.

Стоит ли говорить, что в качестве извозчиков он использовал мертвецов? Изуродованные тела, срощенные между собой, больше напоминали странных чудовищ, но упыря это ничуть не смущало.

— Зато ни один идиот не додумается на это напасть, — заявил он гномам, которые, обливаясь потом, загрузили в одну из телег свое золото.

К слову, взять одежду в замке он им запретил, объявив все своей собственностью. Гномам это показалось чудовищной жадностью, но ученик сразу решил, что учителя просто забавлял вид голых гномов, отказавшихся бросить хотя бы одну копейку.

— А если серьезно? — недовольно спросила Юлиана.

— Я серьезно, — вздохнул Рус. — Учитель тут выкинул очередной номер после штурма замка и перебил в нем все живое. В итоге, добычу везли поднятые из мертвых лошади. Чтобы увезти весь металл и мелкую добычу, он сращивал несколько тел и превращал их в некрочудовищ, которые тянули телеги. Когда кончились телеги, он начал сращивать их из костей, которые выдернул из местного кладбища.

— Твой учитель…

— Он не жадный, — покачал головой Рус. — Просто он нашел повод побаловаться некромантией.

Рус закинул последний кусочек пирога в рот и кивнул.

— Вполне неплохая шарлотка, хотя я бы добавил немного крепкого ликера к яблокам. Так было бы интереснее, и вкус яблок бы подчеркнуло.