Соблазненная дьяволом - Тереза Мейейрос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но если так, тогда на поляну она вернулась в образе самой смелой женщины. Свежий ветер разрумянил щеки и зажег блеск в ее темно-синих глазах. В солнечных лучах светилась бледная кожа с рыжей россыпью веснушек. Даже стройные ноги, обутые в грубые кожаные ботинки, шли решительным пружинящим шагом.
Боковым зрением Джейми заметил, как у Бона открылся рот. Кузен и представления не имел, что Джейми вытащил одежду из его седельной сумки, пока он сам справлял нужду в лесу. Даже Бон вынужден был признать, что Эмма в этой одежде выглядит намного лучше, чем он сам. Она отлично облегала ее гибкое тело, делая ее похожей на лесной дух, который только что появился из пустого дерева после тихого столетнего сна.
По мере приближения Эммы взгляд Джейми устремился к нежным лепесткам розовых губ. Эти губы дважды пылко отвечали на его поцелуи. Всякий раз, когда она смотрела на него, в ее глазах светилась дразнящая смесь невинности и страсти. От этих воспоминаний в теле Джейми все еще возникали болезненные ощущения. Прошло уже очень много времени с тех пор, как он целовал женщину, не ожидая, или не получая, ничего другого.
Когда Эмма подошла совсем близко, на его лице застыла маска безразличия.
— Хочу поблагодарить вас за тесемку, сэр. Ветер растрепал волосы и привел их в ужасный беспорядок.
— Эта тесемка не подарок, миледи, — с насмешкой в голосе заявил Джейми. — Просто я подумал, если кто-то заметит нас на дороге, то по ошибке может принять тебя за парня.
— На какой дороге? — язвительно спросила Эмма, покосившись на девственную природу, окружавшую их, и всем своим видом давая понять, что Джейми сошел с ума.
Не обращая внимания на ее вопрос, Джейми подобрал поводья, сел на лошадь и протянул Эмме руку.
Она осторожно отступила на шаг, явно испугавшись, что он опять перекинет ее через спину лошади лицом вниз.
— Если ты подашь мне руку, то сможешь сесть у меня за спиной.
С нерешительным видом Эмма тихонько подошла ближе. Лошадь, чувствуя ее нервозность, заржала и сделала несколько шагов в сторону, заставив Эмму снова отступить.
Джейми многострадально выдохнул. Винить ее за недоверие к ним двоим он не мог.
— Обещаю, что не позволю лошади растоптать тебя. Или съесть.
Джейми опять протянул Эмме руку. Она сунула ему свою, по-прежнему глядя на него с плохо скрываемым недоверием. Он впервые видел ее руки при свете дня.
Они не были мягкими и белыми, как лилии. Наоборот, они были немного обветренными. Они не были похожи на руки леди, все свое время проводящей в светских занятиях, таких как игра на фортепиано или рисование акварелью. Когда Джейми повернул ее руку ладонью вверх, слегка коснувшись подушечкой большого пальца ее мозолистой ладони, Эмма попыталась выдернуть руку. Но Джейми не дал ей сделать это.
— Не стоит жалеть меня, — сердито посмотрела на него Эмма, — только лишь потому, что было время, когда мне приходилось колоть дрова для камина или мыть кастрюли. Мне кажется, это сущая ерунда по сравнению с теми невероятными трудностями, которые женщины в семье Синклеров вынуждены были терпеть веками: валить лес, метать очищенные от сучьев стволы,[5] голыми руками принимать целые стада рождающихся ягнят.
— Судя по тому, что рассказывала о матери моя старая няня Мэг, — сдержанно хихикнул Джейми, — она не могла отличить, где у овцы перед, а где — зад. Дедушка души в ней не чаял, она была сильно избалована.
— Она умерла молодой? — тихо, без прежней язвительности, спросила Эмма.
— Да, слишком молодой.
Не успела Эмма подумать над следующим вопросом, как Джейми потянул ее за руку и помог сесть на лошадь у себя за спиной.
Лошадь тронулась с места, и Эмме пришлось обхватить Джейми руками за талию и вцепиться в него мертвой хваткой. Под мягкой облегающей кожей туники грудь, не затянутая в корсет, прижималась к спине Джейми.
Он сцепил зубы и передвинулся в седле, потому что его тело мгновенно отреагировало так, что езда верхом обещала превратиться в адскую муку.
Эмма немного ослабила свои цепкие объятия, когда они стали двигаться по извилистой тропинке через лес. Где-то высоко в небе слышалась птичья трель. Нескончаемый рев ветра ослаб до мягкого шепота. Солнечный свет косо падал сквозь серебристые ветви берез, а пылинки цветочной пыльцы лениво танцевали в воздухе и блестели, словно крупинки золотой пыли.
Хотя сейчас, когда банда угрюмых бандитов везла ее по дикой местности Шотландии, Эмма была не намного счастливее, чем вчера в церкви, она не могла не признать, что настроение с появлением солнца улучшилось. В такой красивый день легче было притворяться, что она всего-навсего пустилась в грандиозное приключение, возможно, последнее, перед тем как стать покорной женой графа и матерью его детей. Она почувствовала, как от этой мысли по спине пополз холодок, словно случайное облако закрыло солнце.
Несмотря на свой скандальный наряд, Эмма вынуждена была признать, что в мужской езде верхом было что- то странно бодрящее и кружащее голову. У нее было мало опыта езды верхом, потому что, когда отцу перестало везти за игровым столом, конюшни семьи вмиг опустели. Когда она приехала на светский сезон в Лондон и остановилась у тетушки, ей каждый день приходилось выезжать на прогулку в Гайд-Парк, чтобы они с кузиной Кларой могли предстать перед перспективными кавалерами. Насладиться прогулками или прекрасными весенними днями было просто невозможно, отчаянно цепляясь за скользкую луку дамского седла и молясь, чтобы ветер не поднял подол юбки и не бросил его ей в лицо.
Сейчас она сидела верхом на лошади, и это позволяло ей чувствовать плавную поступь животного. Ей не надо было бояться упасть с лошади перед шумной компанией хихикавших дебютанток или испугать лошадь слишком ярким пучком, страусиных перьев, прикрепленных к полям взятой взаймы шляпки. Сидя на широкой спине лошади, как какая-нибудь королева-победительница прошлых времен, Эмма вполне могла сделать вид, что огромная лошадь находится под ее контролем.
К сожалению, лошадь не испытывала подобных заблуждений. Она точно знала, кто хозяин. В ту же секунду, когда они выбрались на открытый участок заболоченной местности и Джейми вонзил каблуки в откормленные бока животного, лошадь помчалась как на крыльях. Эмма крепко обхватила Джейми за талию и зарылась лицом в его широкую спину.
Хорошо хоть сегодня Джейми надел рубашку под свой кожаный жилет. Иначе Эмме пришлось бы обхватить руками его обнаженный теплый живот. Но даже через поношенный батист рубашки она чувствовала его крепкие мышцы.
Только когда лошадь снова перешла на шаг, Эмма осмелилась поднять голову и открыть глаза. Переживая панический страх, она тяжело дышала и думала о том, что лучше бы не открывала глаза. Лошадь прокладывала путь вдоль узкого выступа скалы, который больше подходил для шустрых копыт козы. Слева от них находилась отвесная каменная стена, а справа… Справа — ничего…