В поисках ясности. Новое понимание привычных вещей - Сергей Москалев

Разобраться с собой. Религиозными реформами и созданием религий Будда не занимался, потому что поначалу не знал, что с самим собой делать. Когда он разобрался с собой, стал понимать людей, и по сформулированным им принципам уже развивались не только люди, но многие государства Азии и цивилизация в целом.

Разрушительная реакция. Отрицательный эмоциональный отклик на критику проваливает дело. Человеку, опасаясь выбросов, перестают подсказывать, и полезное дело медленно загибается. Полезно уметь вместо: «Ну вот опять!» говорить: «Понял! Сейчас постараюсь сделать».

Раскачка. Один мой друг, вернувшись из армии, сказал, что единственно важное, чему он в армии научился, – одеваться за сорок пять секунд. Ему, как и многим другим, там разрушили то, что называется краеугольной привычкой, – детскую склонность все делать через копание и раскачку.

Расстановка приоритетов. Без расстановки приоритетов все кажется одинаково значимым. В результате внутри человека образуется некая однородная масса, как будто миксером смешали хорошее и плохое, умное и глупое. Без внутренней структуры существовать можно, но вот действовать, увы, затруднительно.

Расторопность. Странно, из современного языка практически совсем ушло понятие «расторопность». Про человека могут говорить, что он веселый, наглый, умный, но расторопность не упоминается. Разве что «шустрый», да и тот с негативным оттенком. Это качество крайне необходимо людям, работающим в режиме многозадачности, в контакте с коллективом. Человек может быть умным, но совсем не расторопным, и такой будет тормозить работу всего коллектива. Я сейчас пытаюсь определить и формализовать признаки расторопности. Мне думается, расторопный – тот, кто контролирует окружающее пространство и время. Вот интересный пример. Делал на даче лестницу на второй этаж, в задумчивости сказал сам себе: «Нужно измерить». Смотрю вниз и вижу, что возле лестницы стоит дочь нашей подруги, семилетняя Даша, и протягивает мне рулетку! Я не просил ее об этом, и вот это, на мой взгляд, вдохновляющий пример расторопности – как Даша мгновенно связала у себя в сознании множество факторов и знаний.

Редуцирование конфликта. Замечена склонность редуцировать глобальный конфликт с миром до конфликта с человеком, сообществом или ситуацией. Так, недовольство жизнью вообще, природа которого может находиться в истинном недовольстве собой, облекается в недовольство партнером или другом. Кажется, все было бы хорошо, если бы не он (или она)! Глобальное недовольство ложно превращается в одно – или в группу раздражителей, на которые и списывают все неудачи. Можно наблюдать, как неумение жить в мире и непонимание окружающего редуцируется до конфликта с мамой, которая этот внешний мир для ребенка представляет, заменяет, а иногда, пытаясь управлять внешними обстоятельствами и делаясь буфером, приводит ребенка в еще большее замешательство. Если есть возможность выйти из-под такой негативной фокусировки, лучше дать возможность ребенку или партнеру взаимодействовать с миром напрямую, и уже от внешнего мира он/она будет получать указания о правильности или ошибочности поведения. Вероятно, такое происходит из-за естественной реакции человека сжиматься в трудных ситуациях и тем самым сужать поле зрения и понимания, а в это узкое поле обычно попадаются родные и близкие.

Режим регистрации. Человек может войти в этот режим, отмечая и озвучивая внутренние и внешние состояния. «О, как жарко!» или «Здесь дышать нечем», «Мне грустно!», «Как я устал!», тогда как в реальности нет четкой границы между холодно и жарко. Состояния подобны цветам в радуге, где деление на семь цветов условно. Привычка озвучивать схлопывает мир в двоичную систему. Стоя в горах, вместо того, чтобы видеть красоту, человек говорит: «Ой, холодно!»

Режим сна. Sleep mode. С определенного возраста внимание человека начинает работать не постоянно, а включается по запросу извне. Поэтому в разговоре первая фраза лишь включает внимание, выводя ум из режима сна. Излагать идею можно второй фразой и не обижаться на человека за это. Компьютер, например, для экономии аккумулятора уходит в ожидание, и, чтобы вернуть его в рабочее состояние, нужно нажать клавишу или пошевелить мышкой.

Реликвариум. Реликвариум, или реликварий, я впервые увидел в Ярославле, в Толгском монастыре. В металлическом ящичке на подставке под стеклом лежали удивительные вещи: кусочек горы Моисея с Синая, щепка дуба из Египта, камешек из Киево-Печерской лавры и множество других чудесных объектов. Это был набор действительных гиперссылок на оффлайновые понятия: монастыри, горы, священные рощи, места, в которых вершилась история. Даже фотография не может переместить человека в место, некогда им видимое, так, как это может сделать маленький камешек или листочек с синайской Неопалимой Купины. Возможно, маленькая часть, отделенная от большего, продолжает хранить связь, являя собой целое. В принципе, и ящичек письменного стола с безделушками, накопленными за жизнь, и музейный стенд – реликварии, когда ценность реликвий определяется скорее сакральностью отношения, нежели стоимостью объекта. Для кого-то билет на спектакль, виденный десять лет назад, может оказаться ценнее билета на спектакль, еще не посещенный. Я понял, что некоторым людям удается в своем сознании создавать реликварий собственной жизни. Не свалку, а собрание того ценного, магического, звенящего – даже по прошествии многих лет: истории, забавные случаи, добрые воспоминания о встречах. Создание внутреннего реликвария требует некоторых навыков, умения хранить ценное и избавляться от мусора. Однажды я слышал, как д-р Виттевен – бывший министр финансов Голландии – сказал: «Хорошо стареть, так как с каждым годом ты все больше и больше наполняешься прекрасными воспоминаниями».

Как-то в пионерском лагере я познакомился с пареньком, которого звали Равиль, он не блистал ни умом, ни силой, но был уважаемым человеком в нашем отряде. Он умел делать «штучки». Это были редкие оригами, самоходки из катушки, карандаша и аптечной резинки, самолетики невиданных конструкций. Он был хранителем детского реликвария умений и рукоделия. Уже тогда это было ценнее, чем способность пробежать быстрее всех. Дневник – тоже хранилище ценностей: мыслей, встреч, ситуаций. Пожалуй, только теперь человек, который пишет в онлайновый дневник о своей кошке, пишет на века, как мальчик Онфим – на берестяной грамоте, рисующий себя поражающим змия. Реликвариум обладает уникальной способностью восстанавливать структуру воспоминаний и развития человека. В трудный момент может показаться, что в жизни ничего не было хорошего, эта черная дыра отчаяния начинает поглощать человека, и спастись от падения в нее может лишь сухая роза, привезенная из Дели, с гробницы великого музыканта и мистика, который сказал: «Если человек достаточно мудр, чтобы собрать обрывки воспоминаний и сделать вывод из прожитого, ни один миг жизни не пройдет даром».

Репост. А есть такой способ помогать, когда человек вместо того, чтобы потрудиться самостоятельно, быстренько звонит кому-нибудь из знакомых и озвучивает задачу или трудность, которой его самого нагрузили. Переложив на кого-то решение, человек считает, что помог. Хотя на самом деле он запустил строительство пирамиды из окружающих, которые даже не понимают, зачем и для кого они это делают. Это дает иллюзию помощи или даже выполнения религиозных заповедей. Принцип социальных взаимодействий хорошо работает, когда люди честно поддерживают равновесие в сделанном друг для друга. А иначе получается, как в одной коммуне, где жило семь человек, убирался один самый совестливый – но в семь раз больше.

Ритуализация. Некоторые вещи трудно делать регулярно, но необходимо. Звонок маме или бабушке можно ритуали-зировать, чтобы впоследствии не раскачивать себя стыдом и раскаянием, что опять забыл позвонить.

Ритуальное беспокойство. Беспокойство бабушки, что внучок работает в каком-то непонятном «интернете». Она звонит дочери, ведет долгие задумчивые разговоры, при этом живет на деньги, зарабатываемые внуком. Заметил, что нас окружает много механического беспокойства, которое появляется в виде реакции на случайно увиденное или услышанное. Получается так, что информационный мусор, какой болтается на периферии нашей жизни, оказывается в самом центре нашего внимания, и поэтому беспокойство это – не настоящее, а ритуальное, поскольку, общаясь с близкими для самостимуляции, нужно найти объект для тревоги.

Родитель не педагог. Очень хорошо, когда родитель безгранично любит своего ребенка, но с точки зрения педагогики это не очень хорошо: ребенок перестает получать обратную связь. Вероятно, поэтому функции педагога и родителя традиционно разнесены. Я знаю очень хороших педагогов для других, но при этом плохих педагогов для собственных детей.