Мегатерион - Фрэнсис Кинг

Большинство видений, пережитых Кроули, были апокалиптическими по своей природе, но являлись, как он думал, гораздо большим, скорее даже, указаниями на пришествие великой инициации. Возьмем, например, девятнадцатый Этир. Акцент его был сделан на смерти — но Кроули интерпретировал эту смерть как угасание «эго» в нирване:

Теперь наконец приблизился Ангел Этира (альтернативное название Воздух), который подобен Ангелу четырнадцатого ключа Рота (имеется в виду козырь карт Таро под номером четырнадцать) с прекрасными голубыми крыльями, голубыми одеяниями, солнце в ее поясе подобно броши, и два полумесяца луны есть сандалии на ее ногах…

Она приблизилась, поцеловала меня в губы, и сказала: «Благословенно искусство твое, кто узрел Себека, моего Господа, в его славе. Многие являются поборниками жизни, но все ниспровергаются копьем смерти. Многие есть дети света, но их глаза должны быть выколоты Матерью Тьмы…. Я есмь сокрыта покровами, восседая между колоннами, завешанная блестящей вуалью (аллюзия на карту верхнего аркана Таро под названием Верховная Жрица) и на моих коленях лежит открытая Книга мистерий невыразимого Света. Я есть стремление достичь высшего; я есть любовь к неизведанному; Я есть слепая боль внутри сердца мужчины. Я есть посланник таинства боли… Я есть Жрица Серебряной Звезды (эзотерическое название Золотой Зари для карты верхнего аркана Таро Верховной Жрицы).

И она приподняла меня и поднесла к себе, как мать приподнимает свое дитя, воздела своей левой рукой, поднеся мои губы к своим грудям. И на ее грудях было начертано: Rosa Muni est Lilium Coeli[51] (Роза Мира есть Лилия Небес).

Кроули истолковал появление Ангела как обещание, что это создание будет его личным проводником-хранителем во время приближающейся инициации. В следующем Этире Ангел церемониально подготовил его для этого посвящения, тогда как в семнадцатом ему было дано, как он утверждал, основательное понимание оккультной доктрины равновесия, заставившее его осознать, что все движение и изменение есть отступление от совершенства и что для дальнейшего магического процесса он должен уничтожить свою личность-эго. Следующий Этир, шестнадцатый, объяснил ему, как это должно быть сделано; он должен стать единым с бесконечным. В пятнадцатом Этире он духовно перенес ритуальную инициацию, в ходе которой был формально возведен до степени Мастера Храма. Это был гигантский шаг вперед; Кроули стал одним из Тайных Глав, от которых проистекало знание и техники Золотой Зари и других оккультных обществ. Впрочем, пока он был Мастером Храма лишь по определению; новая степень могла стать реальностью, как только он получит доступ к остальным Этирам.

Кроули столкнулся с серьезными трудностями при достижении четырнадцатого Этира, призывая его на горе Дал'лех Аддин между 2.50 и 3.15 дня 3 декабря. Он срывал покров тьмы за покровом, пока великий голос, подобный колокольному звону, не возвестил: «Нет света или знания красоты стабильности в Царстве Могилы, куда ты движешься. Все то, чем ты был, оно пожрало, и все твое искусство есть его пища до завтрашнего дня. И все, чем ты должен стать, есть ничто. Ты, кто должен достигнуть владения Величайшего Ночи Тиема (эзотерическое название козыря Таро Золотой Зари под номером 21), эту ношу должен, вопреки всему, взвалить на себя».[52]

Несмотря на все попытки, Кроули не смог сорвать покровы, препятствовавшие ему, и достигнуть сердца четырнадцатого Этира. Он и Нойберг начали спуск с горы, когда Кроули внезапно почувствовал импульс исполнить ритуальный гомосексуальный акт со своим приятелем-магом и посвятить его богу Пану. Они вернулись на вершину горы, выложили большими камнями магический круг, который защитили «словами силы», написанными на песке, и возвели грубый каменный алтарь. На нем, как сказал Кроули, он принесет себя в жертву тому пути, что поглотит каждую частичку его эго — другими словами, он сознательно унизил себя, став пассивным партнером Нойберга в акте содомии. Этот почти случайный сексуальный акт, проделанный в честь Пана, изменил образ мышления Кроули. Долгое время он ощущал, что сексуальные акты были безвредны для оккультиста и не препятствовали его или ее взаимоотношениям с богами, но с этого момента поверил, что секс может выполнять вспомогательную функцию и может стать таинством, ритуалом, осуществляемым во имя славы богов.

Тем вечером, в 9.50, дневной сексуальный акт вызвал «великое чудо»; Кроули вернулся к Этиру, и темнота снова окружила его, но на этот раз Ангел прошептал магическое слово, которое дало ему допуск к компании Мастеров Храма. Он увидел перед собой то, что показалось ему кругом скал, которые, как он неожиданно осознал, были сокрытыми Мастерами, сидящими абсолютно тихо и спокойно. Затем Ангел заговорил с ним:

Узри, куда твой Ангел привел тебя! Ты вопрошал о славе, силе и удовольствии, здоровье и богатстве, и любви, и долготе и мощи дней… и вот! Твое искусство стало одним из Этих. Согнуты их спины, на коих покоится Вселенная. Сокрыты их лица, что узрели славу невыразимую.

Эти адепты кажутся пирамидами… Поистине есть Пирамида Храма Инициации. Поистине также есть она гробница. Думаешь ли ты, что есть жизнь внутри Мастеров Храма? Поистине, нет здесь жизни в них.

Израэль Регарди, американский психиатр и эксперт по современному оккультному возрождению, обратил внимание[53] на сокрушительный эффект, оказанный этим откровением на Кроули, ведь в становлении Мастера Храма он должен был умереть, поскольку была затронута его личность. С тех пор, как он впервые написал Уэйту, он желал быть допущенным в Тайное Святилище Праведников, а с тех пор, как он прошел инициацию Неофита, он желал стать одним из Тайных Глав. Теперь, в четырнадцатом Этире, он столкнулся с той же самой основной идеей, но с другой ее интерпретацией. Тайное Святилище оказалось школой, в которой уничтожалось эго учеников, и в которой учителем была Смерть; Кроули был допущен в эту школу, или так он верил, и «рекомендации допуска были свидетельством его собственной болезни», единением его духа с океаном бесконечного.

В тринадцатом, двенадцатом и одиннадцатом Этире Кроули был представлен новый ряд концепций, или — если кто-нибудь решит сделать психологическое толкование того, что случилось с ним, когда он призывал Этиры — знание, хлынувшее из его подсознания. Одна из этих концепций заключалась в природе задачи, поставленной перед Мастером Храма. Она состояла в том, чтобы присматривать за тайным садом, в котором все цветы должны произрастать в соответствии с их внутренней природой. Судя по всему, имелось в виду, что Мастер должен нести свое учение всем, не делая различий между тем или иным учеником, и не беспокоясь о том, который из его цветов должен стать «магическим сыном» — другим Тайным Главой.