Пропавшая Джина - Сергей Токарев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Поднимайтесь! — скомандовал он. Где-то далеко наверху отозвалось эхо. Он стал быстро и умело перебирать руками и ногами. Его фигура становилась всё меньше и меньше. Теперь старик действительно стал очень похож на паука. Ким, за ним Поля, потом Валя тоже устремились вверх по лестнице. Здесь было довольно зябко, пахло погребом. Редкие перекладины задумывались явно не для детских ног, и каждый раз приходилось тянуться и высоко подтягивать коленки. Но сёстры старались не отставать. Они уже успели пожалеть, что не оставили свои рюкзаки там, в каморке. Без них было бы в сто раз проще. Когда сил почти не осталось, Поля заметила, как по её плечу скользнул лучик света. Она подняла голову. Дедушка Паук остановился и светил в их сторону фонарем. «А сейчас собраться для броска, и я чемпион по скалолазанию!» Эта мысль и правда взбодрила Полю.
Скоро они выбрались на ровную площадку. Лестница здесь не заканчивалась. Она уходила выше. Только теперь она шла в сторону от просторной прямоугольной ниши, в которой стоял и ждал их дедушка Паук. Он дышал абсолютно ровно и, казалось, совсем не устал от скоростного подъёма.
— Ну вот, теперь вы все тоже немного пауки!
Его глаза сверкнули улыбкой в луче фонаря, а лицо показалось ещё более морщинистым, чем при свете лампы в красном абажуре. Он дал всем отдышаться, потом посветил вглубь ниши. Площадка, сужаясь, уходила вдаль прямым коридором, который заканчивался кирпичной кладкой. А в ней темнело круглое отверстие.
— Это и есть правда в сказке про клумбу с волшебными часами, — кивнул в сторону чёрного круга дедушка Паук.
Ребята стояли и напряжённо вглядывались туда, куда указал старик.
— Объясните, пожалуйста, что всё это значит! Я совершенно ничего не понимаю! — не выдержала Валя.
— Как вы уже наверно поняли, никакого механизма, будь он из железа или другого твёрдого материала, который может повлиять на ход событий, здесь нет. Это выдумка. Но есть что-то гораздо лучшее и более надёжное. Эта труба, — старик снова осветил фонарём отверстие в конце коридора, — только лишь путь к цели. А сила, которая проведёт вас по этому пути и доставит к цели, находится в каждом из вас.
— Гм. Понятнее не стало! — недоверчиво пробубнила Поля.
— Если вы уверены, что знаете, какое событие привело вашу подругу и вас сюда, нужно хорошенько представить себе то место и то время, в которое вы хотите вернуться. Нужно вспомнить всё очень подробно: кто был рядом с вами, обстановку, кто что говорил — любые мелочи и детали. Это первое. А потом нужно просто очень сильно захотеть оказаться там и верить, что, когда вы спуститесь по этой трубе и окажетесь по ту её сторону, всё будет именно так, как вы представили. У вас должно получиться! Детям это даётся гораздо проще, чем взрослым.
— Значит, здесь были и другие дети и взрослые? — догадалась Поля.
— Конечно! — ответил старик. — Это место недоступно только одному человеку. Кире Адольфовне. Хоть и прошло невероятно много времени, она до сих пор с ужасом вспоминает своё падение и страшно боится всяких колодцев. Лететь в бесконечную пропасть должно быть очень страшно и неприятно. Даже будучи владельцем фабрик, заводов, дворцов, пароходов, такое падение не вспоминать без ужаса может только тот, кто полностью лишился памяти. А она точно многое помнит. И эти воспоминания мучают её. Вы же знаете про её страхи, связанные со всем молочным?
Девчонки закивали, вспомнив фиолетовую кашу на фабрике.
— Можно мне фонарик? — попросила Валя и протянула руку. Старик передал ей фонарь, и она, стараясь не обращать внимание на предательски одеревеневшие ноги, решительно направилась в сторону отверстия в стене.
Сначала она не почувствовала ничего необычного. Но потом каждый новый шаг стал даваться с бо´льшим трудом, чем предыдущий. Стены, пол и потолок одновременно сужались, поэтому идти приходилось чуть в горку. Кроме того, Вале начало казаться, что коридор всё круче забирает вверх. Потолок при этом тоже стремительно опускался на голову, а стены съезжались. Когда до трубы оставалось меньше метра, она уже могла легко достать рукой до потолка. Валя посветила фонарём в центр чернеющего круга. Внутри было точь-в-точь как в горке-трубе на площадке перед старым ДК, где они любили гулять. Тот же жёлтый пластик. И труба также почти сразу загибалась вправо, поэтому нельзя было понять, что там дальше, за поворотом. Валя завороженно постояла у трубы, потом развернулась и пошла обратно. Идти назад было значительно легче. Пол уходил вниз, потолок резко поднимался, а стены разбегались в стороны. Она пустила пучок света в сторону стоявших на том же месте Кима, Полю и дедушки Паука. Ким вздёрнул руку, будто хотел помахать, но передумал. И сунул руку в карман.
— Поля, мы сможем! Я готова, а ты?
Взглянув на сестру чуть испуганно своими большими глазами-бусинами, Поля кивнула.
— Ким, ты с нами?
— Я бы очень хотел. Но мне нужно остаться здесь и найти папу. Я почти уверен, что он там, за ржавым забором.
Дедушка Паук потрепал его по плечу.
— Обещаю вам, милые барышни, помогать вашему другу. Я уверен, что вы ещё встретитесь. С такими замечательными детьми всё будет хорошо! Мир существует миллионы лет как определённый порядок. Если не верить в это, то во что вообще тогда верить. А ложь — это что? Беспорядок. Значит, она только на время. Я ни на минуту не сомневаюсь, что у вас всё получится. Эти ваши приключения — вряд ли просто случайность. Если бы мы могли увидеть свою жизнь сразу, целиком, как картину, стало бы ясно, что каждое её событие — важная деталь. Испытания закаляют. Правда, Ким? Делают нас мужественными и сострадательными. Выходит, что в них есть польза, и они нужны нам! Чтобы при встрече с ложью, предательством и их тёмными друзьями, для нас не было выбора, на чьей стороне быть.
— А как же остальные дети? Ведь там, на фабрике, есть хорошие ребята, — Поля снова вспомнила Петю Ганнушкина. — Мы что, вот так вот их всех здесь бросим?
— Не волнуйтесь, добрая барышня! Я не просто так остаюсь здесь. Вы же узнали историю про клумбу с часами? А как вы думаете, кто та бабушка, точнее тот дедушка, который рассказывает эту сказку детям?
— Неужели это вы?! — воскликнула Поля.
Глаза старика хитро прищурились, и он едва заметно кивнул.
— Все
