Опасные объятия - Эшли Сноу

Коул провел рукой по лицу и вытер ее об сюртук.

– Я не собираюсь вам мешать. Я всегда говорю: живи и давай жить другим.

– Я рада, если так будет, – сказала Джерта и погладила его по плечу. – Эй вы, оставьте его в покое, – добавила она и отшвырнула женщин, буквально повисших на красивом священнике. – Отведите пастора в маленькую комнату. Аннет, принеси чего-нибудь выпить.

– Хотите выпить виски? – спросила Аннет, с неохотой отводя руку, которой обнимала шею Коула.

– Слишком рано для виски, – невнятно сказал Коул.

– Может быть, лимонад?

– Хорошо, – быстро согласился он. – Я, вообще-то, не хочу пить.

Коул откинулся на стуле, стараясь соблюдать дистанцию между «девочками», которые липли к нему в своих декольтированных одеяниях. Он зашел сюда со смутным желанием «снять» одну из этих девиц на время своего пребывания в городе. А вместо этого сидел сейчас и злился на себя, сознавая, что оказывает преподобному Стори плохую услугу, общаясь с этими шлюхами. Но ведь в город он приехал, чтобы собрать информацию, и быть с этими дамами на дружеской ноге вовсе не помешает. К облегчению Коула, Джерта, будто прочитав его мысли, сказала:

– Мы имеем театр на законном основании, преподобный отец. Я не хотела, чтобы вы неправильно поняли… Мы заказываем актеров и пьесы в Нью-Йорке: Эдди Фой, Ноула Форест…

– Старина Раббер Фэйс, – добавила Рокси. – И не забудьте «Детский фартук» – отличная пьеса.

Джерта кивнула.

– Развлечения на любой вкус. Если время от времени посетителям захочется получить немного больше удовольствий после спектакля, у нас для этого есть кабинки.

– Понимаю, – сказал Коул, обратив внимание, как ловко замаскированы кабинки-клетки.

Аннет хихикнула и уселась к нему на колени.

– Большая Джерта содержит миленький домик. Можешь на нее положиться.

Коул отвернулся, чтобы не чувствовать слащавый запах дешевой парфюмерии, исходивший от тела Аннет.

– Большая Джерта, – пробормотал он. Рокси рассмеялась и обхватила его за плечи.

– Мы зовем ее Большая Джерта, так как есть еще и Джерта Маленькая.

– Да, – кивнула Юджиния. – Маленькая Джерта любит, чтобы ее называли Золотой Доллар, а сама не стоит и пятидесяти центов.

– Но вам ее лучше не встречать, – говорила Аннет, поудобней устраиваясь на коленях у Коула. – У нее дикий темперамент.

– Я запомню, – ответил Коул, вставая, и бесцеремонно столкнул Аннет.

«Девочки» Большой Джерты рассмеялись, увидев, как Аннет упала на пол. Коул помог ей подняться.

– Мне нужно идти. Я должен еще кое-кого навестить.

Джерта снова оттолкнула женщин, собиравшихся повиснуть на Коуле.

– Надеюсь, вы навестите нас в другой раз? «Клетка» – первоклассное заведение, не сравнить с другими, в которых бывают только грязные шахтеры и вонючие скотоводы. Если почувствуете себя одиноко, приходите.

– Значит, шахтеры не посещают «Птичью клетку»? – переспросил Коул и направился к выходу.

– Мало. У нас – привилегированные клиенты. – Она рассмеялась. – Держу пари, ваши напыщенные священники тоже будут здесь.

Коул остановился у выхода:

– Спасибо, Большая Джерта, за прием. Джерта похлопала наклеенными ресницами.

– Думаю, я вас еще увижу здесь?

– О да! Обязательно. Как только вы закажете новое развлечение, я приду посмотреть.

Джерта пожала плечами, она собиралась услышать совсем другое.

– Вы – симпатичный, преподобный Стори. Я бы не возражала сама показать вам наши кабинки изнутри.

Коул уже вышел из комнаты, когда послышались возмущенные возгласы «девочек», обвинявших Джерту, что она отбивает лучших клиентов. Он надел шляпу, слегка кивнул провожавшей его Джерте и торопливо вышел из «Птичьей клетки», не обращая внимания на косые взгляды Джоунаса, который стоял все время за стойкой и слышал каждое слово. Коул вышел на улицу и подставил лицо яркому солнцу, глубоко вдыхая чистый воздух.

«Черт возьми! – думал он. – Что это со мной?» В другое время Коул Картерет не отказался бы воспользоваться услугами «девочек», которые так и висли у него на шее. Даже сейчас, когда он вспоминал полуобнаженные тела женщин, его охватывало это желание… Но Коул преодолел его. Все, что там было, как застоявшийся воздух: усталые, в разводах краски лица, напускное веселье, много видевшие глаза и тела, знавшие так много рук…

Он встряхнулся и зашагал по Аллен-стрит. Коул на самом деле прекрасно знал истинную причину своего поведения: перед его взором стояла Аманда, и не нужны были чувственные удовольствия от «девочек» из «Птичьей клетки». Милое, непосредственное лицо Аманды, большие, доверчивые глаза, волосы, так чудесно пахнущие… Ее фигура была такой соблазнительной и не выставлялась на продажу. Но Коул надеялся, что ему повезет, и он откроет все ее тайны… В ней больше соблазна, чем во всех этих продажных шлюхах.

Коул приподнял шляпу перед проходившей мимо женщиной, которая приветственно улыбалась ему. Улыбаясь незнакомке, он улыбался Аманде и возможности быть с ней завтра на благотворительном ужине.

Аманду тоже не оставляли мысли о благотворительном ужине, хотя она уже второй день занималась уборкой в дядиной аптеке. С пола были убраны все оставшиеся бутылки, разобраны ящики, стоявшие у стены, и был найден кожаный регистрационный журнал темно-красного цвета. В нем дядя Джордж записывал все, что продал за последние восемь месяцев, включая цены на все лекарства. Аман да деловито переворачивала страницы журнала, когда появился посетитель. Им оказался молодой фермер, который просил лекарство для больного ребенка. Минут десять она спорила, доказывая, что аптека закрыта. В конце концов его настойчивость, забота о ребенке и то обстоятельство, что больше негде купить лекарства, сломили сопротивление Аманды. Она сдалась и приготовила простые порошки от кашля. Только фермер ушел, зашли еще двое. И снова аргументы Аманды были отметены: ей пришлось «проконсультироваться» с дядиной книгой, найти стоимость лекарств и рецепт приготовления. Все утро она только и делала, что обслуживала покупателей. Троим она все-таки отказала, так как ее знаний не хватало. Правда, Аманда догадалась направить их к доктору Гудфеллоу за рецептом, сказав, что только в этом случае сможет помочь. К двум часам дня она, наконец, собрала свои щетки и метлы, собралась уходить и с удивлением обнаружила, что наторговала почти на десять долларов. Это было для нее настоящим богатством: Аманда раньше не зарабатывала и десяти центов. Она шла в гостиницу с чувством гордости и исполненного долга, что не шло ни в какое сравнение со вчерашним отчаянием, овладевшим ею.

Аманда решила управиться пораньше, чтобы умыться и одеться для ужина. Марта Пул помогла ей нагреть большой чан с водой. Аманда вымыла волосы и высушила их под солнцем, сидя в садике за гостиницей. Служанка Марты выгладила ее лучшее платье и принесла чудесный халат в белых цветах на ярко-синем фоне. Она предложила помочь Аманде сделать прическу, но девушка предпочла просто зачесать волосы назад и перевязать их голубой лентой так, чтобы они свободно падали на спину. Аманда стала перед зеркалом, осмотрела себя со всех сторон и осталась вполне довольна результатом. Аманда пыталась убедить себя, что вовсе не так уж важно, как она выглядит. Действительно, очень глупо суетиться только из-за того, что симпатичный молодой человек предложил ей пойти на этот ужин. Наверное, он весь вечер будет болтать со своей паствой, а Аманде некуда будет деться из-за этой нелепой ситуации. Почему должно иметь какое-то значение во что одеться и как выглядеть.