Тропа в сингулярности - Алексей Абвов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"Так-так, это мы уже, кажется, проходили", — про себя подумал я, — "тут явно что-то постороннее происходит". Я вспомнил всё то, что произошло в пещерах некоторое время назад. Вспомнил, что я сделал и какой беззвучный крик возник у меня в сознании. Всё это было очень похоже на повторение начала той истории. Списать всё это на воздействие озера сейчас было нельзя. Это какой-то совершенно другой процесс, который кто-то навёл на меня. "Если сейчас потянуться к Осс и слиться со своим образом… — нет, так дело не пойдёт. Это надо исследовать под присмотром аппаратуры", — твёрдо решил я, и стал мысленно связываться с Осс. "Да, я тоже кое-что подобное чувствую", — сразу откликнулась она. — "Приходи немедленно в медицинский отсек, я там сейчас одна. Сама едва держусь на ногах, сижу на стимуляторах, я уже несколько суток не спала, сны идут в фоне". Я почувствовал как свою её усталость и бегом бросился в медицинский отсек. Даже когда я бежал по безлюдным коридорам станции, за фоном сознания продолжались сновидения-воспоминания. Они никуда не хотели уходить, прочно заняв своё место в моей голове, помимо моей воли. В другое время, я бы даже не обратил на них никакого внимания, но только не сейчас.
Вбежав в медицинский отсек, я сразу заметил, что людей в анабиозе добавилось. В одной из камер я увидел ту самую женщину-медика, которая ещё недавно обследовала меня. "Да, ситуация явно ухудшается", — про себя успел подумать я, протискиваясь в лабораторию.
Осс встретила меня слабой улыбкой и указала мне на диагностический бокс.
— Ложись и расслабься, сейчас будем принимать важные решения. Похоже, тут всё только от нас двоих теперь зависит.
— А как же командование? — удивился я.
— Командование почти всё лежит в анабиозе. На станции только шесть человек, включая нас двоих, ещё что-то могут делать. С остальными всё плохо. Митей Пит формально оставил меня за главную, не в силах больше держаться. Через двое суток сюда прибудет команда зачистки, состоящая из роботов-терминаторов. Адмирал Восс обещал мне их немного придержать, но если мы не справимся…
— Понял, — сказал я, — можешь не объяснять, и так понятно, что всё плохо и дело зашло слишком далеко.
Я лёг в диагностический бокс, закрыв его за собой. Осс включила режим быстрого сканирования. Меня в этот раз не парализовало, чему я был даже рад.
— Вот, — сказала Осс, глядя на монитор, — ты сейчас так же заражен, как и все остальные члены экипажа. Но на момент предыдущего сканирования, ты был чист. Что произошло за прошедшее время?
Я рассказал ей вкратце о своём сне и своих догадках.
— У меня, похоже, тоже самое, — с грустью в голосе, заметила Осс. — Нас всех тут поражает невидимая ментальная инфекция, идущая неизвестно откуда и непонятно как проникающая на станцию, а мы ничего не можем с этим поделать.
— Ну почему же ничего, — оптимистично ответил я, — первый раз мы с тобой, похоже, как-то с ней справились. Так что можно повторить, но теперь под наблюдением аппаратуры, именно за этим я и пришел.
— Хорошо, — сказала она, — я сейчас запущу процесс диагностического наблюдения и тоже залезу в другой бокс. Будем ставить двойной эксперимент.
Я немного задумался. Одно дело просто повторить эксперимент, но всё же очень хочется понять, что же это такое: что или кто пытается навязать нам свою волю. Тут мне пришла интересная мысль, которой я тут же решил поделиться с Осс.
— Знаешь, давай в этот раз чуть изменим порядок действия. По крайней мере, попробовать стоит, всё равно терять, похоже, нечего. Я сосредоточусь на тех фоновых воспоминаниях, которые у меня идут, войду в них полностью, растворюсь и захвачу их, а ты в это время соединишь мой образ с моим образом в себе через меня. Сможешь?
— Попробую, — неуверенно ответила она, — сложно, но можно попробовать. Если не получится, учти, я буду будить тебя электрошоком, по таймеру, так что пеняй на себя.
— Договорились, — уверенно закончил я, — электрошоком, так электрошоком, хуже точно не будет.
Устроившись удобнее, я вытеснил всё лишнее восприятие из своего рассудка, остановил поток мыслей. Тут же память моего далёкого прошлого обрушилась на меня. Я вошел в неё, смакуя каждый момент, каждую маленькую деталь, каждую малую подробность. Моё внутреннее пространство памяти обрело целостность и объём, время и события слились в одну большую реку, наполнились силой жизни, так как будто я проживал всё это в данное мгновение. Я почувствовал какой-то неясный слабый контакт, какую-то связь. Неизвестное существо жадно присосалось к моим воспоминаниям, черпая из них жизненную силу, впитывало меня в себя, впитывало целиком и полностью, наслаждаясь процессом и торжествуя долгожданную победу. Похоже, это было именно то, что я предполагал, это была та самая инфекция, которая поражала всех людей на этой планете. Я стремительно вливался в это существо, стараясь заполнить его собой, в надежде связать и захватить, даже понимая, что вскоре не смогу ему сопротивляться, растворившись в нём полностью, и надеясь только на Осс. И она оправдала мою надежду, явившись в самый нужный момент, когда я уже почти потерял себя. Секунда — и я взорвался, вернее, я почувствовал, что хочу разорваться изнутри. Меня сжало огромным давлением, придавая мне совершенно чуждую форму, которая была для меня совершенно невыносима. Жар и холод одновременно, немыслимая скорость полёта через пространство. Время разорвалось на мелкие кусочки. Всё смешалось воедино, завертелось в стремительном вихре, уходящем в глубокую воронку, которая всё засасывала в себя. Я чувствовал свою смерть, смерть не физическую, но куда более страшную. Мне хотелось кричать, но сил не было, возможности терпеть тоже, а смерть всё не приходила. Я снова и снова терял и обретал себя, будучи надёжно запертым в неимоверном вихре. Постепенно вокруг всё поблекло, растворившись в вихре, и, наконец, наступило забытье.
В это время ко мне стало возвращаться сознание. Сознание себя самого и того, что происходит. Я ощутил себя лежащим в боксе, полным сил, с ясным рассудком, и уверенностью в том, что всё кончилось для меня хорошо. Воспоминания прошлого полностью исчезли, но появилось забавное чувство, что во мне кто-то есть. Кто-то, кто хочет или вырваться, или умереть, смирившись с неизбежностью, и кто теперь полностью зависит от моей воли. "Попался, голубчик", — весело про себя думал я, — "ты нам ещё пригодишься".
Теперь пришла очередь Осс, понял я и мысленно обратился к ней. Но ответа не последовало, она едва-едва ощущалась мной. Её разум и жизнь, похоже, сейчас висели буквально на волоске. Я мысленно бросился к ней, сливаясь с ещё теплящимся ощущением, исходящим от неё, впустил в себя, полностью соединяясь с её образом, заполняя её бурлящей во мне жизненной силой. Я вливался в неё, будучи уже не собой, а её образом, я ощущал, что она почти потеряла свою привычную форму, призрачное нечто почти досуха высосало её. Я собирал её дух буквально по кусочкам, сжимая, сращивая в одно целое, наполняя жизнью каждый вдох и выдох её тела. У меня получалось, я почти одержал немыслимую победу, но тут нечто, что разрывало её изнутри, бросилось на меня. Ментальный удар был настолько сильным, что я едва не потерял сознание. Искрящаяся боль взорвала всё моё тело. Я едва держался, но продолжал твёрдо удерживать жизнь Осс в своих невидимых руках. Существо бросилось на меня второй раз, с ещё большей силой и напором, но я уже был к этому готов. Не сопротивляясь его атаке, я впустил это существо в себя, но не просто в себя самого, я втолкнул его в тот вихрь, который удерживал внутри меня другое подобное существо, которое чуть раньше поглощало меня. Вихрь стремительно стал засасывать второго агрессора, не давая ему ни малейшей возможности опомнится или сопротивляться. Я почувствовал, как вихрь разделился на два потока, которые замкнулись сами на себя. Один поток остался во мне, а второй остался в Осс. В этот момент на меня, вернее на нас двоих, обрушился поток невиданной жизненной силы, которая быстро восстанавливала всё разрушенное ранее. Я почувствовал поток любви, исходящей от меня к Осс и от неё ко мне, мы снова сливались вместе, образуя одно существо с двумя телами. К ней снова вернулся разум, и я услышал внутри себя самого её слова, вернее не слова, а невыразимые словами страстные желания.
Мы выбрались из своих боксов навстречу друг другу, чтобы слиться снова, слиться в объятиях друг друга. Ничто не могло нас ни остановить, ни задержать. Всё остальное сейчас для нас перестало существовать. Только мы и весь мир, в котором кроме нас никого нет, да и не может быть вообще. Время остановилось, вернее, потерялось где-то, остались только мы посреди вечности и бесконечности.
Сколько продолжалось наше катание по полу медицинского отсека, сказать сложно. Всё пролетело, как одно мгновение, даже если тянулось целую вечность. Наши тела сделали за нас всё, что было необходимо, позволив насладиться происходящим в полной мере. Даже обнаружив себя на полу, посреди разбросанной одежды и поваленной аппаратуры, я не испытывал ни малейшего дискомфорта. Я снова ощущал себя собой, мы опять разделились, разделились на мужчину и женщину, которые вполне могут меняться телами при желании. Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами, на её лице была сияющая улыбка, которая говорила без всяких двусмысленностей, что у нас получилось и всё будет хорошо.