История Германии. Том 2. От создания Германской империи до начала XXI века - Бернд Бонвеч

Дебаты по налоговой реформе выявили, что в рейхстаге произошла перегруппировка сил. Консерваторы, главный элемент «бюловского блока», продемонстрировали свою нелояльность по отношению к нему. С консерваторами активно искала сближения партия Центра, чтобы ослабить неприемлемого для нее канцлера и взять реванш за «готтентотские» выборы, которые исключили ее из числа правительственных партий. В результате оформился «черно-голубой блок», состоявший из депутатов партии Центра и консерваторов (название происходит от черной одежды духовенства и «голубой» крови аристократии). 24 июня 1909 г. законопроект был отклонен. Бюлов, который с его принятием связывал свою дальнейшую политическую судьбу, подал в отставку. В принятом в июле 1909 г. законе налог на наследство был заменен налогом на ценные бумаги и биржевые сделки. Прусские юнкеры в очередной раз отстояли свои интересы и переложили груз военных расходов на плечи рядовых налогоплательщиков и части буржуазии.

Германия в период канцлерства Т. фон Бетман-Гольвега

Преемником Бюлова стал Теобальд фон Бетман-Гольвег (1856-1921). Он обладал типичными качествами прусского чиновника: был исполнительным, энергичным, коммуникабельным. Но, как и Каприви, он не являлся творческой натурой, был неспособен к хитроумным комбинациям. Бетман-Гольвег ранее занимался внутренней политикой, но не был искушен во внешнеполитических и военных вопросах — двух сферах, которые имели решающее значение для будущего Германии. В сложных ситуациях канцлер полагался на кайзера, который и ценил его за это. «Верен, как деньги», — был вердикт императора.

Канцлерство Бетман-Гольвега пришлось на период обострения внутриполитической ситуации в стране. Он сознавал, что политическая система Германии нуждается в реформах, но, будучи консервативным, не допускал и мысли о переходе к парламентарному правлению. Его попытки заручиться поддержкой рейхстага, как это вначале удалось Бюлову, вызвали противодействие двора, чиновников, военных. В рейхстаге, значение которого возросло, влияние упрочил Центр, но обострились отношения между недавними партнерами: либералами и консерваторами. В 1910 г. леволиберальные группы объединились в Прогрессивную народную партию, которая не исключала сотрудничества с СДПГ.

Первое поражение Бетман-Гольвег потерпел при попытке провести требуемую прогрессивной общественностью реформу сословной избирательной системы в Пруссии. Он предложил заменить двухстепенные выборы прямыми и расширить круг избирателей привилегированного первого класса. В него входило менее 5 % избирателей, но они выбирали треть депутатов. Реформу отклонил сплоченный консервативно-протестантский блок. Не увенчалась успехом попытка Бетман-Гольвега осуществить более тесную интеграцию Эльзас-Лотарингии в империю, путем увеличения ее автономии. Провинция получила лишь ограниченное самоуправление. Канцлер не сумел оздоровить отношения с польским меньшинством в Пруссии.

В годы канцлерства Бетман-Гольвега кульминации достигла милитаризация германского общества. В качестве «новой идеи» правящие круги Германии с конца XIX в. использовали лозунг «интегрального национализма». Он свидетельствовал об утрате немецким национализмом освободительного содержания и был призван сплотить все группы германского общества в целях «мировой политики». Империалистический образ мышления распространился не только в высших слоях общества, но проник в средние слои и даже в отдельные группы рабочего класса. В дворянских и буржуазных кругах модным стал «милитаристский стиль». Предприниматели добивались для своих сыновей чина офицера-резервиста в престижных полках. На предприятиях утвердился полувоенный стиль управления, требующий беспрекословного подчинения персонала «хозяину». Идеи шовинизма, национализма, милитаризма получили благодатную почву в студенческих корпорациях, объединениях буржуазной молодежи, развернувших военную подготовку своих членов. Милитаристские настроения демонстрировал сам канцлер, который для своего первого выступления в рейхстаге надел форму майора-резервиста. Склонность к национал-патриотизму проявил даже ряд представителей правого крыла СДПГ. Пропаганду войны вели многочисленные милитаристские, националистические организации. Ведущее место среди них занимал Пангерманский союз, с ним консолидировались Колониальное общество, Флотский союз, Союз Восточной марки.

Широкую известность получила книга пангерманца, бывшего генерала Фридриха фон Бернхарди (1849-1930) «Германия и грядущая война» (1912). Выступая с позиций социал-дарвинизма, он воспевал «борьбу за существование», доказывал «превосходство» германской нации и называл войну биологической необходимостью, «нравственным требованием». Бернхарди призывал правящие круги империи воспитывать в народе готовность «жесткими способами участвовать в превращении Германии в мировую державу», «утверждать германский дух» на просторах земного шара. Для выполнения этой задачи он требовал ликвидации основ буржуазной демократии, борьбы с социал-демократами и пацифизмом.

В атмосфере национализма быстро росла численность Имперского союза борьбы с социал-демократией, который накануне войны имел в своих рядах 200 тыс. человек. Увеличился поток антисемитских изданий, среди которых наибольшей известностью пользовались труды Пауль Антон де Лагарда (1827-1891), Теодора Фритча (1852-1934), Хьюстона Стюарта Чемберлена (1855-1927). В 1912 г. Фритч организовал Имперский союз молота, поставивший цель защитить германскую расу от еврейства. Символом его стала свастика. О степени распространения антисемитизма свидетельствовал меморандум, подписанный 200 известными в империи людьми, в том числе Вильгельмом II, требовавший сурового наказания для лиц, повинных в смешении германской и еврейской крови.

Выборы в рейхстаг в начале 1912 г. привели к очередному внутриполитическому кризису. На них СДПГ получила 4,2 млн голосов избирателей. Соглашение с Прогрессивной партией во втором туре выборов привело к увеличению ее представительства в рейхстаге с 43 до 110 депутатов. Она стала сильнейшей фракцией парламента. Оформление левоцентристского блока сделало невозможным правительственное большинство. Партийная система империи оказалась в тупике. Социал-демократы могли создать большинство в рейхстаге, заключив блок с либералами и представителями национальных меньшинств. Однако СДПГ догматически отказывалась вступать в коалиции с буржуазными партиями. Национал-либералы со своей стороны тоже считали такой союз не подлежащим обсуждению. В результате, ни одна из трех крупных парламентских группировок не была в состоянии обеспечить стабильную деятельность рейхстага. В этой ситуации Бетман-Гольвег старался как можно реже обращаться к рейхстагу и проводить надпартийную политику. Он опирался на те круги в обществе, которые испытывали недоверие к парламентским партиям и поддерживали канцлера против непрерывно дискутирующих депутатов. В итоге парламент терял авторитет в германском обществе. Вильгельм II в одном из писем презрительно называл его «бандой обезьян», «собранием болванов».

Успех СДПГ на выборах 1912 г. вызвал панику в правом лагере. Представители прусского чиновничества, верхушки армии и юнкерства предрекали в скором будущем демократизацию Германии, истерично требовали защитить государство и отвергали всякую попытку рейхстага ограничить их привилегии. Они резко критиковали канцлера за слабость и нерешительность. В этой ситуации Бетман-Гольвег, под давлением Тирпица, попытался изыскать 100 млн марок на строительство флота путем введения налога на наследство, но, как и Бюлов, был вынужден отступить из-за противодействия прусских властей. Зато ему удалось провести в 1913 г. закон об увеличении армии сразу на 117 тыс. солдат и 19 тыс. офицеров, и даже обеспечить финансирование этого мероприятия путем введения налога на прирост стоимости унаследованного имущества. При обсуждении этого закона, форсирующего подготовку Германии к войне, социал-демократы отступили от последовательно антимилитаристских позиций — они голосовали за закон. Их новые лидеры Густав Носке (1868-1946), Фридрих Эберт (1871-1925), Филипп Шейдеман (1865-1939) считали, что вотум недоверия закону не найдет понимания в среде рабочего класса, часть которого с 1890-х гг., как и другие группы общества, постепенно проникалась духом национализма и шовинизма. Некоторые группы трудящихся оказались восприимчивыми к доводам правительства о том, что Германской империи необходимо повышать обороноспособность в связи с готовящейся агрессией со стороны «нецивилизованных славян».

Яркой демонстрацией широкого распространения настроений милитаризма, национализма, и капитуляцией канцлера перед военщиной стал конфликт, произошедший в ноябре 1913 г. в эльзасском городке Цаберн. В речи перед новобранцами один из офицеров сделал несколько оскорбительных выпадов против местного населения, что вызвало ряд выступлений, направленных против прусской армии, ранее неоднократно нарушавшей права населения Эльзаса. Против демонстрантов было применено оружие. Аресты производились по приказу командира гарнизона, а не по решению суда и полиции. В ответ на протесты командир гарнизона взял управление областью на себя, объявил осадное положение в Цаберне, а действия населения квалифицировал как оскорбление прусской армии. Военный трибунал, перед которым все же предстали два прусских офицера, признал их действия правомерными. В конце 1913 г. Цабернский конфликт обсуждался в рейхстаге. Военный министр Эрих фон Фалькенхайн (1861-1922), опираясь на поддержку кайзера, фактически оправдал действия своих подчиненных. Бездействие канцлера в этой ситуации привело 2 декабря 1913 г. к вотуму недоверия ему в рейхстаге, но решение не имело последствий, так как канцлер не зависел от его доверия. В Цабернском конфликте прусское государство в очередной раз продемонстрировало, насколько велико его влияние в империи.