Идеальное тело Пятачка - Дарья Донцова

– За что? – удивилась я. – Вы мешаете девочке уроки готовить?

– Она сама кому хочешь жить не даст, и мама ей потакает, – горько ответил Леня. – Меня ремнем в детстве драли, поэтому я хорошим человеком вырос, а Натке любая шалость с рук сходила, видите ли, она девочка. Чуть на второй год не осталась, дали ей задание на лето, сейчас она на экзамене находится. Во, написала: «Кто придумал сказку „Огниво“.» Я про такую даже не слышал. Знаете, что дальше произойдет? Натка за экзамен «лебедя» огребет, ее в седьмой не переведут, а мать мне выволочку устроит, год грызть будет: «Ты старший, обязан выручать младшую».

– Беде легко помочь. Сказка «Огниво» принадлежит перу автора по фамилии Андерсен.

Леонид недоверчиво прищурился.

– Точно?

– Можешь не сомневаться, – заверила я, – Андерсен.

– Ну спасибо, – с облегчением выдохнул охранник. Начал нажимать на кнопки и неожиданно спросил: – Как пишется – Памела или Помела?

Я растерялась.

– Кто?

Леня потряс сотовым.

– Я Натке ответ пишу. Памела или Помела? Ну имя Андерсен!

– Ганс Христиан, – сказала я. – При чем тут помесь грейпфрута с апельсином? Или что там скрестили, чтобы получить помело.

Леонид тоже перешел на «ты»:

– Ты прикольная! Люблю веселых! Сама ж сказала, сказку написала Памела Андерсен, она в «Спасателях Малибу» снималась. Кинушка старая, но я ее видел. Красиво сделано – море, девчонки...

Меня охватило возмущение:

– Ты никогда не слышал про Ганса Христиана Андерсена?

– Нет, а кто он такой? – разинул рот охранник.

Я решила дать парню урок западной литературы.

– Автор многих замечательных сказок – уже упомянутого «Огнива», «Стойкого оловянного солдатика», «Снежной королевы» и других. Неужели не читал?

– Мультики смотрел, – радостно заявил Леня. – Значит, не Памела? Исправить имя?

– Непременно! А то твоя Наташа точно во второгодницы попадет, – заявила я.

Раздался резкий гудок, на этот раз телефон сработал у меня.

– Танечка, мурлысечка, я привезла тебе чемоданчик, – просюсюкала Марта, – брожу у главных ворот, но местная горилла в форме... кстати, она даже не пытается прикинуться человеком... тупо лает: «На территорию нельзя».

– Сейчас приду, – пообещала я.

– Постарайся прибыть до полуночи, – сахарно-медовым голосом журчала Карц, – мне не хочется ночевать на дороге. Понимаю, тебе тяжело быстро ходить, но...

Я захлопнула крышку мобильника и повернулась к Лене:

– Как добраться до центрального входа?

– По аллее прямо, – отчеканил охранник.

– Далеко?

– Порядочно. А чего?

– Подруга привезла мои вещи, – пояснила я.

Леонид постучал рукой по раме велосипеда.

– Садись, с ветерком домчу.

– Железка погнется, – попыталась я пошутить, – и ты с места не сдвинешься, я вешу много.

Охранник снова похлопал по раме.

– Давай, не кочевряжься, я на нем че только не перевозил. Или боишься? А мешок пусть тут останется, садовники уберут.

Поколебавшись, я боком устроилась на железной трубе, Леня схватил руль и без видимых усилий закрутил педалями. От парня пахло мылом и почему-то конфетами, никакого «аромата» табака или водочного перегара от него не исходило.

Вид Марты, расхаживающей около машины, потряс меня до глубины души. Наша светская львица была одета в розовые бриджи, усеянные стразами, и в белую футболку с принтом голубой собачки. Сегодня Карц явно не успела заглянуть к стилисту, ее длинные белокурые волосы были собраны в хвост, а личико освежал залихватский макияж: свекольный румянец, оранжевые губы, зеленые веки и склеенные тушью ресницы. Но самое шокирующее впечатление производила иномарка, чей год рождения я назвать не берусь. Похоже, тачка в два раза старше дочери олигарха.

– Ну наконец-то! – заорала «подруга» и замахала рукой, на которой болталось штук десять железных браслетов с брелоками. – На животе ползла? Я целый час на солнце прыгаю, мигрень уже началась. Пошли!

Чуть не потеряв одну из туфелек, расшитых «изумрудами», Карц направилась к прадедушке автопрома.

– Ну и карета! – не выдержала я. – И ты в таком... э... необычном виде.

Похоже, необходимость вылезти из-за руля своего выпендрежного авто обозлила коллегу до крайности, а тряпки, взятые у челноков, просто бесили, поэтому Марта зашипела змеей:

– Разве у бабы, засовывающей в слона клизму, может быть подружка на «Бентли» и в приличной одежде? По Сеньке и шапка! Каков поп, таков и приход! Я еле доехала сюда на этой таратайке. А ты, гляжу, времени даром не теряешь, обзавелась кавалером. Весьма трогательное зрелище: Танечка и Ванечка на велике. Вытаскивай багаж сама, я не приспособлена для такой работы. Чего уставилась? Чемодан не нравится? Ну да, не фирма, согласна!

Я оценила размер поклажи.

– Очень уж большой саквояж.

Марта закатила глаза. Потом заорала:

– Эй, ты, на велике!

– Я? – испуганно уточнил Леонид.

– Ты видишь тут отряд велосипедистов? – наехала на него светская львица.

– Нет, – замотал головой охранник.

– Взять кофр и отвезти... – Марта запнулась. – Не знаю куда, Таня скажет. Мне пора. Чао, бамбино!

Карц стукнула по бамперу ногой, на нем незамедлительно образовалась небольшая вмятина.

– Вау! – подскочил Леонид.

– Проблемы? – язвительно спросила Марта. – Живот болит? Котлет пережрал?

– Машину жаль, – по-детски честно признался секьюрити.

Глаза Карц превратились в блюдца.

– Ма-ши-ну? Ну, здоровеньки булы, татары! Машина... Ха! Таз на колесах!

Марта скользнула за руль. Антиквариат, бряцая металлическими частями, на удивление бойко покатил по дороге.

– Вот стерва! – выпалил Леонид.

– Ага, – машинально согласилась я. Но сразу опомнилась: – Не смей так говорить о моей подруге! Она отличный товарищ и просто красавица!

Секьюрити скорчил пренебрежительную гримасу.

– Не заметил привлекательности. Ну, стояли тут замотанные в тряпки грабли... Считаешь свою Марту Мисс мира?

Я не ответила, но Леонид не остановился.

– На Кощея Бессмертного она похожа. Девушка должна иметь здесь – во, а тут – о! Как у тебя. Кстати, что ты собралась делать после работы?

Изумленная странным поворотом беседы, я пробормотала:

– Хотела рано лечь спать.

– Могу тебе парк показать, знаю много красивых мест, – начал соблазнять меня молодой ловелас. – Торопиться нам некуда, если ты сегодня устала, договоримся на завтра.

– Я слышала, здесь есть интересный храм. Древний, построенный при Петре Первом, – прикинулась я любительницей архитектурных памятников. – Хотела его изучить.

Леонид вздрогнул.

– И не думай!

Я изобразила смесь удивления и растерянности.

– Почему?

– Опасно, – коротко отрубил юноша, – ни в коем случае на развалины не ходи.

– Боишься? – решила я подначить Леню.

Но тот вдруг честно признался:

– Ага. Гиблое место! Чуть подальше брошенное кладбище, лес... Мороз по коже продирает! Там деревья высокие, от церкви остались лишь стены, ничего интересного. И привидение ходит злобное. Про Клауса слышала?

– Ты веришь в байки? – поддела я парня. – Трусишка!

– Никто правды не знает! – воскликнул Леонид. – И я его видел.

– Кого? – ехидно ухмыльнулась я.

– Клауса, – мрачно сообщил секьюрити.

– Во сне? – предположила я. – Лег на полянке под деревом, сладко закемарил и...

Охранник замедлил шаг.

– Не-а, на дежурстве дрыхнуть нельзя. В тот день Лаура Карловна позвала меня ящики с консервами для животных из подвала таскать. Я их носил, носил и упарился, решил отдохнуть. Да только где спрятаться? Ну и залез за гору туалетной бумаги. Лаура запасы как перед войной делает, до неба рулоны сложены. Думал, посижу четверть часа, отдышусь...

Я вся обратилась в слух.

Экономка не только предусмотрительна, но еще и бережлива, зажигать свет на всю мощь разрешает лишь в хозяйской части особняка и на кухне, где полумрак не способствует правильному приготовлению пищи. В прочих помещениях ввинчены маломощные лампочки, а уж в подвале почти темнота.

Леню стало клонить в сон, внезапно парень уловил звук шагов и испугался. Неужели Лаура Карловна решила лично проверить, как движется перенос консервов, и сейчас Леня получит пендель. Но уже через секунду парень сообразил: вредная бабка не могла воспользоваться неудобной железной лестницей, и она не станет красться. Лаура шагает по-хозяйски. А еще она, на радость нерадивой прислуге, постоянно что-то бубнит. О приближении бабки горничные узнают заранее, услыхав ее ворчание:

– Безобразие! В центральном коридоре на ковре пятно, а в библиотеке диван не пропылесосили...

Девочки, мирно сидевшие в креслах, вскакивают и принимаются с бешеной скоростью орудовать тряпками и метелками. Когда Лаура предстает перед горничными во всей красе, она видит их при деле и не ругает.

Но сейчас было слышно лишь осторожное и деликатное позвякивание. Леня глянул в дырку между неплотно сложенными упаковками пипифакса и окостенел. По подвалу перемещалась черная фигура в плаще с капюшоном. Рукава хламиды были обшиты по краю бубенчиками. Если шевелить руками, должен возникнуть резкий звон. Но существо не хотело шуметь, шло, не совершая лишних движений. А на шее у него висел барабан.