Дворец Тысячи Комнат - Ингрид Самбарус

О, нет, приглашая вас, я всего лишь выполнял повеление моей августейшей бабушки, которая считает своего незаконнорожденного внука давно умершим. Должен вам сказать, что мой поступок вполне в традициях нашей семьи, когда-нибудь, я, возможно, поведаю вам о некоторых забытых страницах королевской хроники… Но довольно пустых разговоров, нас ждут государственные дела. Итак, вы готовы выполнить возложенную на вас миссию, готовы ли вы первым присягнуть мне на верность?

Для Конана, который и без этого не отличался долготерпением, особенно когда речь шла о подлецах и предателях, эти слова послужили последней каплей, которая переполнила чашу. Его уговаривают совершить бесчестный поступок, обречь на мучительную гибель ничего не подозревающих людей, тех, кто прибудет сюда, доверившись ему. Более того, среди них будет женщина… Ни слова не говоря, варвар потянул меч из ножен.

Мохсендар отпрыгнул от него и выхватил из поясной сумки нечто похожее на костяную детскую свистульку.

— Значит, вы отказываетесь от чести, которая была вам оказана?! Тогда вы сами умрете!

Советник поднес свистульку к губам. Раздался резкий звук, похожий на голос морской собаки, обитающей где-то на побережье земель пиктов. Но существо, появившееся в зале, значительно превосходило размерами это животное и выглядело гораздо страшнее.

Задняя стена разлетелась, как если бы была сложена из глиняных кирпичей, и в проломе показалось нечто, напоминающее водяного ящера, грозу жителей Черных Королевств. Но вслед за вытянутой уродливой мордой в зал протиснулось обезьянье тело, покрытое отвратительной буро-зеленой слизью.

Чудовище выпрямилось, почти достав головой до массивного металлического светильника, потом, повинуясь еще одному свистку, начало медленно поворачивать голову к Конану. Крохотные злобные глазки остановились на киммерийце, изо рта, полного длинных острых зубов, раздалось нечто среднее между свистом и змеиным шипением.

Могучий варвар предпочел напасть первым, но лапа, которая была размером в половину его роста, с легкостью отбросила его к стене. Меч гоже лишь скользнул по боку чудовища, не оставив даже малейшей царапины. Отступать перед противником, как бы силен он ни был, вовсе не входило в привычки Конана из Киммерии и предстоящая схватка лишь горячила его кровь. Но если судьба предоставляет возможность одержать победу более простым способом, стоит ли отказываться от такого подарка?

Совершив несколько головокружительных прыжков, которым позавидовал бы любой гимнаст-канатоходец, северянин оказался рядом с Мохсендаром, который удобно устроился на крохотной банкетке, вознамерившись полюбоваться спектаклем. Схватив вероломного советника за ногу, Конан энергично встряхнул его. Подобрав выпавшую свистульку, северянин дунул в нее и швырнул несостоявшегося Мохсендара Первого прямо под ноги своему питомцу. Услышав знакомый звук, чудовище посмотрело на Конана уже без той злобы, с которой взирало на него несколько мгновений назад.

Природная сообразительность подсказала варвару издать тот же короткий переливчатый свист, что и его недавний спутник. Взгляд непонятного существа с мгновенно вспыхнувшей злобой обратился на бывшего хозяина, который пытался незаметно уползти в сторону, громадные лапы схватили его и в мгновение ока превратили незадачливого претендента на королевский престол в мешок сломанных костей.

Оставшись один на один с кошмарным созданием, Конан не растерялся; подобное было ему вовсе не свойственно. Если он смог с помощью свистка приказать чудовищу расправиться со своим бывшим хозяином, то отчего бы не велеть ему, например, спрыгнуть с крыши дворца? И хитроумный варвар двинулся наверх, продолжая время от времени издавать тихий манящий свист. Инстинкт и знания, полученные за время, проведенное в Шадизаре, помогли ему найти наилучший путь, ведущий на крышу.

Осталась позади анфилада парадных залов, чьи-то скромно обставленные личные комнаты. Парадная лестница из белого немедийского мрамора сменилась более узкой из красноватого резкого дерева. Дверь, которая преграждала путь на чердак, была отброшена мощным ударом и отлетела, рассыпавшись на множество лакированных щепок.

Чердак был огромным, потолок и дальние стенки его лишь угадывались в царящем здесь полумраке. И, тем не менее, когда-то чердак был обитаем. Более того, кто-то устроил здесь магическую лабораторию. Об этом ясно давали понять стол, заваленный склянками всех форм и размеров, небольшой постамент, на котором громоздились пожелтевшие свитки и книги в темных кожаных переплетах. Здесь же, на почти прогоревшей металлической жаровне неведомый чародей разводил огонь, не опасаясь пожара или надеясь на что-то ведомое лишь ему самому. Хотя, судя по тому, как почернела наклонная стенка и обуглились стропила, однажды пожара избежать все же не удалось.

Внезапно варвар едва не споткнулся, наткнувшись на что-то напоминающее сверток ткани. Бросив взгляд вниз, Конан почувствовал, как ярость снова охватывает его. Еще несколько дней назад это была девушка, молодая и хорошенькая; служанка, если судить по тому, что осталось от ее платья. Была, пока омерзительная помесь водяного ящера и обезьяны не притащила ее сюда, предварительно выпотрошив подобно тому, как хозяйка на кухне чистит рыбу… Киммериец и не заметил, как под влиянием гнева зубы его сжались и костяная свистулька обратилась во множество обломков.

Не растерявшись, Конан попытался воспроизвести манящий звук без помощи свистульки, но это лишь раздразнило чудовище… Киммериец отпрыгивал, уворачивался, пытаясь достать его мечом, но ничего этим не достиг. Отвратительное существо продолжало с завидным упорством наскакивать на него, мгновенно взбираясь на стены, чтобы сверху прыгнуть на того, кого считало своей законной добычей.

Варвар бросил взгляд на выгоревшее пятно над самым карнизом и счастливая мысль блеснула в его мозгу. Он сделал вид, будто сейчас побежит именно в ту сторону и спрячется в угол. Чудовище, как он и предполагал, прыгнуло в самый центр обугленного пространства. Крыша, не выдержав его веса, проломилось и существо, созданное при помощи запретной магии, вывалилось наружу и повисло, уцепившись одной лапой за резной карниз, изображающий стаю крылатых жаб.

Конан вылез на крышу и направился в ту же сторону, осторожно ступая по скользким изумрудно-зеленым плиткам. Чудовище уже ухватилось за карниз второй лапой, сейчас оно подтянется и тогда неизвестно чем кончится их противостояние. Решив зря не испытывать судьбу, Конан вынул из ножен меч, выкованный его отцом из стали древних атлантов и одним ударом отделил карниз от остальной крыши. С жутким леденящим душу воем чудовище полетело вниз, с размаху ударившись об устилавшие двор плитки розоватого камня.