Три вечных слова - Шарон Фристоун

Теперь ей было ясно, как ему удается поддерживать себя в идеальной спортивной форме.

— Каждый день, — уточнил он, проводя рукой по мокрым волосам. Их глаза встретились. Его немигающий взгляд заставил Кэтрин судорожно сглотнуть образовавшийся в горле ком. — Но ты не ответила на мой вопрос. — Он оглядел ее с головы до ног, не упустив ни аккуратной прически, ни костюма, ни туфель на высоком каблуке. Судя по всему, Кэтрин собралась отнюдь не на прогулку по окрестностям. — Итак, куда ты собираешься? — повторил Ларри свой вопрос и, подойдя к Кэтрин вплотную, навис над ней мрачным утесом.

У Кэтрин застучало в висках. Она видела перед собой превосходный образец представителя мужского пола, спортивный наряд которого скорее подчеркивал, чем скрывал совершенства крепкого тела, оценить достоинства которого она имела счастье прошедшей ночью. Кэтрин встряхнула головой, желая прогнать сладко-горькие воспоминания, тем более что, по его собственному признанию, она была для Ларри одной из многих, в то время как он стал ее первым мужчиной. Он привык иметь дело с опытными партнершами и поддался ее обаянию только потому, что принял ее за такую.

Выдержав его взгляд, Кэтрин расправила плечи и спокойно сказала:

— Я еду сегодня домой, если есть подходящий рейс. Все вопросы мы решили, и у меня нет причины задерживаться здесь еще на несколько дней.

Ларри вдруг схватил ее за запястья и, слегка повернув голову к изумленной Гвен, пояснил:

— Кэтрин немного не в себе. Будь добра, Гвен, принеси нам кофе в кабинет.

— Отпусти меня! — Кэтрин попыталась вырвать руку, но не получилось.

Ни слова не говоря, Ларри потащил ее за собой в коридор, а оттуда в кабинет.

— Объясни, что за игру ты ведешь, Кэтрин, — потребовал он сурово, втолкнув ее в комнату. — Мы ведь заключили сделку, не так ли?

Кэтрин, овладев собой, подняла на него спокойный взгляд.

— Я от нее и не отказываюсь. У тебя нет основания для беспокойства.

Ларри сверлил ее ледяным взглядом, от которого у Кэтрин по спине побежали мурашки. Ей потребовалось все самообладание, чтобы не выдать своего страха.

— Я не вижу причин для моего дальнейшего пребывания здесь. Отца больше нет в живых, и ему все равно, в Австралии я, в Америке или в Африке. Кроме того, меня ждут дома.

— Ты должна провести здесь неделю, как мы договаривались, и я настаиваю на этом.

Черты его лица оставались непроницаемыми, в то время как глаза излучали холод. Скользнув взглядом по ее обольстительным формам, Ларри попытался обнять Кэтрин, но она увернулась и насмешливо спросила:

— В память о моем отце?

Она его раскусила. Он хочет секса. Вынужденный задержаться в этом захолустье на несколько дней, Ларри нуждался в партнерше, а она вчера повела себя неосторожно, и он, видимо, решил, что она тоже не прочь развлечься.

Он обозвал ее шлюхой, обвинил в корысти, и все же, находясь рядом с ним, Кэтрин не могла отрицать, что ее все еще влечет к нему.

— Прошу прощения, но это невозможно, — произнесла она твердо, призвав на помощь всю силу воли. Отвернувшись, Кэтрин отошла к стеллажам, тянувшимся вдоль одной из стен. — Перед отъездом я бы хотела взять что-нибудь на память об этом доме.

Кэтрин весьма кстати вспомнила, что должна привезти матери какую-нибудь вещь, иначе придется признаться, что целью ее поездки были все же деньги. Кэтрин знала, что, если скажет матери правду, та ни за что не согласится воспользоваться деньгами Энтони.

Ее внимание привлекло банджо, подаренное отцу одним из поклонников его таланта.

— Пожалуй, это подойдет, — сказала Кэтрин и, повернувшись, оказалась нос к носу с неслышно приблизившимся к ней Ларри.

Кэтрин нервно облизнула пересохшие вдруг губы, сердце в груди колотилось, как у перепуганной птицы.

— Хватит лгать мне и себе, — горячо зашептал Ларри, беря ее за руку. — Ты хочешь со мной близости не меньше, чем я. — Он устремил на нее пылающий взор. — Я слишком хорошо помню, как ты обнимала меня и не желала отпускать, каким податливым и послушным было твое тело…

Краска бросилась Кэтрин в лицо при воспоминании о минувшей ночи. Она ненавидела, себя за слабость.

— Замолчи… немедленно замолчи! — выкрикнула Кэтрин и вырвала руку, намереваясь ударить Ларри по лицу.

Но Ларри оказался проворнее и схватил ее за запястья с такой силой, что Кэтрин уронила банджо на пол.

— Драться нехорошо, — назидательно сказал Ларри и вплотную приблизил к ней лицо. — Ты меня удивляешь. Лучше побереги свой темперамент для постели.

Прежде чем Кэтрин успела опомниться, Ларри впился в ее губы. Она сердито замотала головой и попыталась его оттолкнуть, но он еще сильнее сжал ее в объятиях. Кэтрин продолжала сопротивляться, ужасаясь чувственному трепету, в который повергали ее поцелуй Ларри. Поняв, что он сильнее ее, Кэтрин угрожающе приподняла колено, предупреждая, что готова прибегнуть к крайнему средству.

— О нет, ты этого не сделаешь, дикая кошка, — прорычал Ларри, и Кэтрин на секунду ощутила себя свободной.

Но в следующее мгновение Ларри припечатал ее к стене всей мощью своего тела, и Кэтрин отчетливо почувствовала степень его возбуждения.

— Сейчас же отпусти меня, негодяй, или я закричу!

Глаза Кэтрин яростно сверкали. Она боялась не столько Ларри, сколько самой себя. В висках гулко стучала кровь. Обдаваемая жаром его разгоряченного тела, Кэтрин была готова растаять и сдаться на его милость. Но сможет ли она уважать себя после этого?

— Да будет тебе известно, женщины, предупреждающие, что будут кричать, никогда не приводят угрозу в действие, — произнес Ларри насмешливо, и в его глазах заплясали дьявольские огоньки.

Его наглость еще больше разъярила Кэтрин, и она открыла рот, но крик, не успев родиться, умер, заглушённый поцелуем. Воспользовавшись ее замешательством, Ларри продемонстрировал ей все, что умел, и этот аргумент оказался достаточно весомым, чтобы сломить ее волю к сопротивлению. Не контролируя себя больше, Кэтрин отвечала на ласки со всей страстью, на какую была способна.

Что ты делаешь? — услышала она слабый голос своего рассудка, но внимать ему не имела желания, ибо испытываемые ею ощущения затмевали реальность. Тело снова одержало верх над разумом.

— Никаких споров, — пробормотал Ларри. — Ты остаешься!

Кэтрин уже хотела согласиться, но взглянула ему в лицо, и искры нескрываемого триумфа, мерцавшие в глазах Ларри, заставили ее усомниться, и она испугалась собственной слабости. Она дала Ларри повод думать, что одного его поцелуя достаточно, чтобы она растаяла. Самонадеянность Ларри вызвала у Кэтрин новый прилив неукротимого гнева.