Он мой, а прочее неважно (СИ) - Столыпин Валерий Олегович

Другая категория посетителей искала мишени для пикапа. Они были опытными психологами, моментально просчитывали поведение и характер визитёрш. Для них Лариса была чересчур загадочной: желаний и чувств не пробуждала.

Обстановка заведения Ларисе нравилась. Она всю неделю мечтала, что именно сегодня случится приятная, желанная неожиданность: не может быть, что её не заметит именно тот, кого ищет и ждёт так долго.

Пусть это будет не принц, но человек, способный уважать личность, а не искатель приключений, основу вожделения которого составляет винегрет из упругих ягодиц, высокой груди и точёных ножек, приправленный доступностью.

Все названные преимущества, включая замечательную фигуру, ухоженные здоровые волосы и смазливое личико у неё были в наличии. На эти приманки постоянно клевали, но совсем не те, кто мог удовлетворить её духовные и эстетические потребности.

Лариса не хотела быть девочкой на час.

Перед визитом в кафе она красилась намеренно скромно, надевала платье, делающее фигуру загадочно-непредсказуемой, но при определённом воображении способном рассказать о своей хозяйке довольно много.

Вкус у Ларисы был безупречный, не вполне обычный. В своих нарядах она походила на женщин из аристократического общества начала прошлого столетия.

Возможно, именно по этой причине серьёзные мужчины предпочитали с ней не знакомиться: кто знает, что от такой странной особы можно ожидать. Куда проще накоротке общаться с девицей в прозрачном платьице или мини юбке, поведение которой бесхитростно и предсказуемо.

Единственное исключение в своём гардеробе Лариса оставляла для обуви на высоком каблуке. Она стеснялась своего маленького роста, а мужчину своей мечты представляла в фантазиях и грёзах высоким, элегантным и статным.

Увы, сокровенные романтические видения не желали воплощаться в реальность. Просидев вечер в томительном ожидании чуда, Лариса каждый раз возвращалась домой в подвыпившем состоянии пешком на высоких каблуках, что было совсем не просто, особенно зимой.

Обычно после этих визитов её накрывала удручающая тоска, невыносимо гнетущая, высасывающая остатки энергии. Хотелось поскорее добраться до постели, продолжить наслаждаться и одновременно маяться одиночеством в уютной тишине холостяцкой квартиры под тёплым одеялом.

Лариса не понимала, почему ей так не везёт. Она рассматривала своё зеркальное отражение, слегка шатаясь от выпитого спиртного, находя его прелестным и милым.

Экскурсия в мир зазеркалья непременно завершалась слезами, потом следовала привычная чашечка очень крепкого кофе, попытка излить душу на лист бумаги в стихотворной форме.

Лариса делала эмоциональные наброски, привычно сбрасывая с себя детали туалета после каждой строфы. На каком-то этапе написания она обязательно спотыкалась, замечала, что в творческой экзальтации успела раздеться полностью.

— Ну и чёрт с тобой! Не больно нужно. Все мужики такие же сволочи, как Андрей.

Лариса зачёркивала недописанное произведение и шла спать.

В лежачем положении её начинало мутить, голова шла кругом. Женщина боялась закрыть глаза, погружалась в дремотное состояние, в котором к ней являлся орущий, издевающийся над ней Андрей.

Жизнь представлялась Ларисе нескончаемой мукой, которую не было возможности прекратить собственными силами. Ей непременно необходим спутник жизни: ласковый, нежный, щедрый и любящий.

— Где же он, где? — Слёзно вопрошала женщина, чувствуя безысходность и отчаяние.

Засыпала она обычно под утро. Пробуждаясь от звонка Алины, чувствовала к ней неприязнь. Подруга как всегда рассказывала о сказочном принце, доставившем небывалое наслаждение. Все её кавалеры были щедрые и любвеобильные.

Лариса ловила себя на мысли, что такого непременно выигрышного стечения обстоятельств не может существовать в реальности.

Скорее всего, Алина выдумывает сказочных персонажей, чтобы досадить ей, хронической неудачнице. Нет, чтобы утешить, она удобряет и без того гипертрофированный комплекс неполноценности, разросшийся до невиданных размеров.

Лариса силой несгибаемого характера заставляла себя встать, выполнить необходимые домашние дела, хотя не имела никакого желания поддерживать комфорт и порядок.

Несмотря на депрессивное настроение, она преодолевала меланхолию, готовила нехитрый завтрак, изысканно, со вкусом сервировала его, заставляла себя поесть.

Помыв посуду, Лариса просматривала вчерашние записи. Они ей не нравились, но основная мысль в стихотворении была интересной. Творческий процесс увлекал, заставлял сосредоточиться. Несколько минут, иногда часов, она была счастлива.

И снова проваливалась в мрачную бездну тоски.

С этой минуты Лариса начинала готовиться к вечернему визиту в кафе, где её должен был отыскать любимый. Именно сегодня, мечтала она, должно случиться долгожданное событие.

Однако ничего интересного опять не случалось.

Лариса весь вечер ожидала воплощения мечты, не притрагиваясь к закускам. Лишь в завершение визита она выпивала всю водку, которая тут же затуманивала рассудок.

Сегодня всё пошло не так, как обычно. Уже через час к Алине привязался какой-то самоуверенный тип.

Мужчина вёл себя хозяином положения: заказал кучу блюд, заставил официантку сбегать за цветами, сыпал комплиментами, нагло ощупывал подругу, с нескрываемым интересом попутно пытался заглянуть в вырез декольте Ларисы.

Его масленый взор, плотоядная ухмылка и недвусмысленные жесты выдавали неумеренный размер похоти. Неожиданный кавалер ухаживал за Алиной, но явно рассчитывал на победу над Ларисой. Или над обеими сразу.

Они пару раз ходили в соседний зал танцевать. Сергей Вениаминович, так этот субъект представился, по-хозяйски похлопывал Алину ниже спины, прикасался к её спелой груди, целовал тонкую шею и прозрачные маленькие уши, вёл себя непринуждённо вульгарно с подругой, но и про Ларису не забывал: откровенно поглядывал на выступающие детали её фигуры и незаметно посылал воздушные поцелуи.

Алина заметила странный интерес кавалера к подруге и попросила её исчезнуть.

Лариса выпила большую порцию водки, затем, не закусывая, ещё одну и ещё. Сергей разрушил её иллюзии раньше срока. Женщина восприняла его действия как насилие. Это было крайне неприятно.

Лариса взяла сумочку, не прощаясь, ретировалась, оставив любовников наедине.

Неожиданно сильное опьянение догнало её уже в фойе.

Женщина почувствовала, что руки и ноги ведут себя крайне непредсказуемо: они просто отказываются выполнять определённые им законами природы функции.

Начало февраля было на редкость странное: жестокие морозы соседствовали с периодическими оттепелями, снегопадами и ветрами. Коммунальные службы не желали считаться с климатическими капризами, забыв о том, для чего они существуют.

Гололёд на улице превосходил любые фантазии на эту тему: бугры и снежные наносы на тротуарах перемежалась участками, представляющими из себя сплошной каток.

Тем не менее, Лариса решила идти пешком, чтобы выветрить из себя неожиданно впечатляющий хмель.

Наблюдать за её передвижением со стороны было довольно смешно. Она выкидывала вперёд одеревеневшие ноги, как Буратино, скользила, падала, с большим трудом поднималась.

Странно было видеть, что нарядно одетая женщина ведёт себя подобным образом.

Лариса уже пожалела, что сразу из кафе не вызвала такси. Сейчас была бы уже дома, пила привычную порцию крепкого кофе, способного взбодрить и нетрализовать алкоголь.

Жалеть об опрометчиво принятом решении было поздно, нужно было двигаться вперёд.

Мороз тем временем крепчал, ветер усиливался. Лариса почувствовала, как замерзают пальцы на ногах и руках.

Сидя на льду под фонарём женщина с трудом достала из сумочки зеркальце. На щеках появились белые пятна, предвестники обморожения. Практически ничем, кроме трусиков и тонкой материи платья неприкрытые ягодицы пронзила леденящая боль.

Лариса повесила сумочку на шею, растёрла рукавичкой нос и щёки, попыталась встать. Что-то внутри непослушных членов заклинило, перемкнуло, не желало сдвигать тело с места.