Трактаты - Григорий Палама

Но угодно ли тебе верно узнать еще и то, что сподобившиеся обожиться стяжают Самого Духа Святого не по сущности, но по нетварному воссиянию и благодати? Послушай говорящего: «Целью иерархии является уподобление, насколько это возможно, Богу и соединение с Ним, делающее Его тиасотов[293] божественными подобиями, прозрачнейшими и незагрязненными зеркалами, могущими принять началосветлый (αρχιφωτος) и богоначальный луч[294]» . Если же причаствуемое всеми, будучи одним, причаствуется не одинаково, но различно, то что препятствует и святым причащаться Бога, и тем, кто не таков, с той разницей между этими причащениями, что одно — нетварное, а другое — тварное? Ибо как если бы Афанасия Великого, сказавшего: «Единъ Богъ Отецъ[295], [Который есть] начало всего, по слову апостола, ибо и Слово [происходит] от Него по образу рождения, и Дух от Него [же] – по образу исхождения» [296], спросил кто: «как это ты, – притом, что все происходит от Отца, – только Сына и Духа называешь Богом истинным и нераздельным с Отцом?», – он бы напрямую ответил, что де из-за различия в бытии: ведь Сын и Дух суть от Отца как сияние и луч – от света [297] , – впрочем, в качестве самостоятельных ипостасей, – а все остальное — как творения от Создателя. Так же и мы скажем, что хотя все причастно Бога, но в причастности [Ему] святых мы видим важное и весьма большое отличие. Ибо почему, скажи мне, жизнь ни одного из чувственно, или разумно, или мысленно, причастных Богу [уже] тем, что они живут [298] , не является и не называется боговидной или боговдохновенной; и ни одно из них — божественным, или богоизбранным, или богоносным, или, тем паче, Богом, – если только оно не будет из числа обоженных? Те же, коим [по природе] свойственно жить лишь чувственно — а есть [ведь даже] и вовсе лишенные чувствования — вовсе не способны жить божественно, хотя и они причастны Бога.

Видишь, что хотя и во всем есть и всеми причаствуется Божественное, но только в святых Оно пребывает вполне, и только ими вполне причаствуется? И, таким образом, верно и истинно, что как один у нас Бог истинный, хотя многие являются и называются богами; и как один только возвещается у нас воистину Сын Божий, поскольку Он — Единородный, хотя многие являются и называются сынами Божьими, — так же и одни лишь святые называются причастниками Божьими и причастниками Христовыми, хотя многие — вернее, все — причащаются Бога. Невозможно бо , –   говорит Павел, – просвѣщенныхъ единою и вкусившихъ дара нѣбеснаго, и причастниковъ бывшихъ Духа Святаго …[299], [говорит] совершенно [так] как если бы прежде они не были причастны. И Господь обещает прийти и сотворить обитель у возлюбивших Его и возлюбленных Им [300] , совершенно [так] как если бы прежде не был с ними и не обитал в них. Итак, подобало, чтобы весьма уподобились Богу обоженные, и Сыну по природе — усыновленные. Так что как Бог –  един Сый, един Живый, един Свят, един Благ, единъ имеяй безсмертiе, во свѣтѣ живый неприступнѣмъ [301] , хотя многие и существуют, и живут, и святы и благи, и бессмертны, и обитают в свете и во странѣ  живыхъ[302], — так и одни лишь святые суть причастники Божии, хотя и все [Его] причащаются.

Не кажется ли тебе, что столь великого различия в причастии достаточно, чтобы причастие живущих божественно мы представляли нетварным, даже если бы Павел и не сказал: живу не ктому азъ, но живетъ во мнѣ Христосъ ? [303] Даже если бы и Максим не сказал также о Павле и подобных ему, что они «не носят в себе временную жизнь, имеющую начало и конец, но божественную и вечную [жизнь]вселившегося [в них] Слова» [304]? И еще: «Божественная и непостижимая жизнь, если даже и дает наслаждение собой причащающимся ее по благодати, то не дает постижения; ведь она всегда – даже в причастии наслаждающихся ею – пребывает непостижимой, поскольку по природе как нерожденная обладает беспредельностью» [305] . И еще: «Даруя в воздаяние послушным Ему нерожденное обожение» [306]; нерожденным же обожением называется «воипостазированное по виду воссияние, которое не имеет рождения, но непостижимое явление в достойных» . [307]

А великий Афанасий говорит: «тем, что мы называемся причастниками Христовыми и причастниками Божьими, показывается [пребывающее] в наспомазание [308]и печать, не сущим от природы [вещей] сотворенных [309]». И еще: «сие есть человеколюбие Божие, что для кого Он был Творцом, для тех по благодати делается потом и Отцом — когда сотворенные люди приемлют въ сердца своя Духа Сына, вопиюща: Авва, Отче! [310] А иначе, они не сделались бы сынами, будучи по природе тварными, если бы не приняли Духа сущего по природе и истинного [Сына]. Поэтому и Слово плоть бысть [311] , чтобы человечество (το ανθρωπινον) сделать способным воспринять Божество»[312] . И еще: «Как апостолам Дух и сила Всевышнего были обещаны, так же и Деве»[313] . А великий Василий говорит: «Стать посредством [принятия] Духа Святого общником благодати Христовой, наречься чадом света, причаститься вечной славы» [314] . И еще: «То, чему Дух Святой сообщил вечное движение, стало святым животным. Когда же вошел в человека Дух, то он, бывший до того землей и прахом, получил достоинство пророка, апостола, ангела, бога [315] » [316]. И еще: «Не рабское (το δουλον) приняв, делается раб сыном, и не причастием рабского получает свободу называть Бога отцом» [317] . И еще: «Причастны Творца те, что [созданы] по Его образу; бывает же сие посредством Духа. Ведь все сотворенное по сравнению с Богом жалко и по тварной природе лишено славы Создателя, если оно не причащается Божества. Недостойная же басня о Боге – будто Он пренебрегает творением, словно нагим и покинутым Им. Однако творение не настолько жалко, а Бог не настолько бессилен, чтобы не ниспослать созданиям святое причастие(μεταδοσιν)[318] » [319] . И еще: «нова, опять же, тварь [320], причащающаяся Духа, лишившаяся же Его – обветшала» [321]; «ведь подобает соответствовать изначальной новизне нынешнему обновлению и содействию. Значит, запечатлел, вдунув, не иной кто, нежели изначально вдунувший, но Тот Самый, через Которого Бог дал дуновение — тогда вместе с душой, ныне же в душу».[322] А Златоустый отец, воспевая благодать божественного крещения, говорит: «Тогда бысть человѣкь въ душу живу [323], а ныне духъ животворящь[324].И расстояние [между одним и другим] велико: ведь душа не подает другому жизнь, а Дух не только сам живет, но и другим подает это. Таким образом, и мертвых воскрешали апостолы».[325]

Пространнее это излагает и божественный Кирилл, опровергая и утверждающих, будто божественное дуновение сделалось для человека душой. Уже заканчивая свою речь, он говорит: «о вдунутом же от Него, несомненно, мыслится, что Оно является Его собственным, то есть, Его сущности. Как же тогда иже отъ Бога Духъ [326] преложился бы в природу души? Следовательно, животное получило душу, — говорит он, — неизреченной силой Бога и через подобие Ему сделалось, как это обычно бывает, благим, правед­ным и способным к восприятию всякой добродетели. Оно освятилось, сделавшись причастным божественного Духа, Которого и отвергло[затем]посредством греха» [327]. Где суть говорящие, что боготворящий дар Духа — это тварное и естественное подражание, а не божественная, и неизреченная, и неизреченно зарождающаяся [внутри] энергия? И заметь, что святой Максим говорит: «Обожение, как сущее превыше природы, мы испытываем, а не совершаем»[328]. И еще: «Ничто не может по природе производить обожения».[329]