Хранители магии - Кэролайн Стивермер

— Я не пытаюсь на что-то намекать. — Лэмберт решил быть абсолютно честным. — Если я оставлю вас здесь одну, то, думаю, вы могли бы дать волю любопытству.

Джейн ощетинилась.

— Ах, да неужели?

— Простите меня за прямоту, мисс Брейлсфорд, но я знаю, как опасно недооценивать женщин. Особенно англичанок.

Лэмберт был изумлен, когда в ответ на это Джейн мило улыбнулась.

— Отлично, мистер Лэмберт. В этом случае я признаю, что вполне способна дать волю любопытству. Давайте пойдем вместе и найдем начальство.

Лэмберту не сразу удалось разыскать того человека, которого следовало бы проинформировать относительно случившегося в кабинете Фелла. Молодой человек, отвечавший за читальный зал, послал за кем-то, обладавшим большими полномочиями, а тот — еще за кем-то. Наконец один из членов совета, Рассел, пришел посмотреть на место происшествия.

— Честно говоря, выглядит не намного хуже, чем обычно. — Рассел посмотрел на стопку бумаг. — Фелл сможет подать официальную жалобу, если выявит пропажу. А пока оставьте все как есть.

— А как насчет мужчины в котелке? — спросил Лэмберт.

— Если вы еще раз его увидите, то попросите, чтобы он пришел и ответил на несколько вопросов. Но если он не вернется, сделать ничего нельзя. — Рассел вывел их обратно в коридор. — Вы проявили большую сознательность, сообщив об этом.

Лэмберту его тон ясно сказал, что он считает Лэмберта и Джейн парой назойливых доброхотов, которые решили сделать из мухи слона.

Лэмберт с интересом отметил, что Джейн, похоже, восприняла тон Рассела точно так же, как и он сам: она выглядела крайне раздосадованной, когда Рассел вывел их из архива и оставил на пороге.

— Ну что ж. — Девушка осмотрелась без всякого энтузиазма. — Бдительный Гласкасл в самом лучшем своем проявлении.

— Что за кислый вид, Джейн! — Роберт Брейлсфорд жизнерадостно окликнул сестру, присоединяясь к ней и Лэмберту вместе с Адамом Войси. — Отведала лимонов на ленче?

— У меня вообще не было ленча. — Одна эта мысль заставила Джейн заметно повеселеть. — А что, уже время ленча?

Роберт поздоровался с Ламбертом и ответил Джейн:

— Вижу, что ты нашла для прогулки экскурсовода себе по вкусу. Я должен был догадаться, что так получится.

Лэмберт не замечал сходства между Джейн и ее братом, пока не увидел их рядом. Цвет волос у них был похожим, но больше всего их родство проявлялось в постановке головы и очертании скул. Рядом с поджарым и высоким ректором Войси Роберт Брейлсфорд казался коренастым и крепко сбитым, но отнюдь не рыхлым. У Джейн невысокий рост оборачивался изяществом.

Облик мисс Брейлсфорд был полон укоризны.

— Ты обо мне забыл, да?

— Забыл, — моментально ответил Роберт. — Целиком и полностью. Джейн, позволь познакомить тебя с новым ректором Гласкасла и деканом колледжа Тернистого Пути, Адамом Войси. Адам, позвольте представить вам мою сестру Джейн Брейлсфорд, выпускницу Гринло.

Умение держаться не изменило Войси. Он был так любезен, словно Джейн носила титул герцогини. Лэмберт наблюдал за ними с невольным восхищением. В качестве ректора Войси представлял весь Гласкасл. Он был человеком занятым, однако разговаривал с Джейн так, словно она являлась единственным человеком в мире. Подобным манерам научиться невозможно. Это врожденная вежливость, отточенная годами практики.

Под восхищенным взглядом Войси настроение Джейн заметно улучшилось. Она отвечала комплиментами на комплименты, не говоря по сути ничего, но делая это изящно и уверенно.

— А вы, Сэмюэль, — сказал наконец Войси, — как вы? Думаю, умираете от голода?

Лэмберт уже давно привык к тому, что Войси обращается к нему очень непринужденно. Именно Войси принадлежала мысль пригласить самого меткого стрелка, и, казалось, он относится к Лэмберту почти как к названому младшему брату. Плюсом такой непринужденности было то, что Лэмберт мог говорить откровенно.

— Завтрак был уже давно.

— Думаю, если мы сосредоточимся на поиске, то отыщем что-то для подкрепления сил. Теперь, когда лорд Файви и мистер Уистон вернулись к своим пенатам, я, слава богу, снова принадлежу самому себе. Не согласитесь ли вы быть моей гостьей, мисс Брейлсфорд? В это время года повара колледжа Тернистого Пути по вторникам готовят недурных тушеных перепелов.

Секунду ему казалось, что с губ Джейн готов сорваться саркастический ответ. По переменчивому лицу девушки Лэмберт почти угадывал ее мысли, пока она перебирала в уме возможные ответы. Однако каким бы сильным ни был соблазн, вежливость возобладала. Она вежливо приняла приглашение Войси, и они вчетвером отправились в столовую колледжа. Лэмберта удивил слабый, но заметный укол разочарования, который он почувствовал. Теперь он так и не узнает, какой именно непочтительный ответ Джейн собиралась дать Войси.

Джейн старалась не выглядеть раздраженной, но мысленно она кипела все время, пока Войси и Робин увлекали ее с собой, предоставив Лэмберту плестись следом.

Благодаря предусмотрительности, планированию, терпению и крохам удачи Джейн удалось оказаться у ворот Гласкасла вовремя, чтобы сидеть и ждать, когда Лэмберт пройдет мимо. И то, что ее замысел нарушил не кто иной, как собственный брат, вызывало у нее желание сыпать проклятьями.

То, что Лэмберт заговорил о Фелле, более чем компенсировало то время, которое было потрачено на восхищение — несомненно восхитительной — архитектурой Гласкасла. А возможность увидеть кабинет Фелла оказалась неожиданным подарком, тогда как то, что они пришли туда первыми и увидели учиненный там беспорядок, одновременно интриговало и пугало. Она намеревалась снова остаться с Лэмбертом вдвоем, как только начальство будет найдено и проинформировано. И то, что теперь она вынуждена снова превратиться в официальную гостью, которую сопровождали и снисходительно опекали, тем более бесило Джейн, поскольку разбивало надежды услышать новые сведения о Фелле от человека, который, похоже, знал его лучше других.

За столом в трапезной, где еда действительно оказалась такой вкусной, как обещал ректор, Джейн втянулась в разговор с Войси и магистром Джеймсом Портеусом, математиком. Портеус был старше Войси и ее брата не меньше чем на пятнадцать лет, и его серьезная манера держаться соответствовала возрасту.

— Вы должны простить меня, Адам, — объявил Портеус, — за то, что я завладел вниманием юной дамы. Для вас гостеприимство — вещь вполне обычная, для меня же, представителя поколения, более закрытого для мира, в нем есть очарование экзотики.

Джейн поймала взгляд Лэмберта.