Ты уверен, что хочешь это знать? - Шервинская Александра Юрьевна Алекс

– Конечно, деточка, ты можешь ему рассказать, когда сочтёшь это необходимым, – снисходительно махнула рукой королева, – не думаю, что он причинит нам вред. Маркус славный мальчик, – тут я поперхнулась, услышав столь оригинальную характеристику жениха, – хотя и несчастный. Думаю, его проблемы гораздо серьёзнее наших.

– А что с ним не так? – не удержалась от вполне естественного вопроса я, – что за проблемы у второго человека в государстве?

Привидения переглянулись, причём на этот раз все трое, и слово взяла Моника, видимо, как самая деликатная. Она несколько раз тяжело вздохнула, обмахнулась невесть откуда взявшимся веером и, смирившись с неизбежным, сказала:

– Понимаешь ли, Клотильда, нынешний хозяин замка, молодой лорд Крайтон, однажды поссорился с очень могущественной дамой. А у обидевшейся на лорда дознавателя особы был достаточно влиятельный покровитель из тех, с кем лучше никогда не ссориться, ты ведь понимаешь, о ком я говорю, да?

– Честно говоря, не очень, – призналась я и пояснила, – я ведь всю жизнь прожила в другой части империи, поэтому плохо ориентируюсь в местной расстановке сил.

– Ну хорошо, – идеальное лицо Моники на секунду потемнело не то от страха, не то от неприятных воспоминаний, – я говорю о тех, кого чаще называют Отнимающими Жизни.

– Ох, о них слышали даже у нас, хотя, хвала всем богам, в нашу глухомань они не добирались на моей памяти ни разу, – я почувствовала, как ледяной страх коготками прошёлся по моей спине, – да разве с ними можно ссориться?

– Нельзя, – согласилась Моника, – но Маркус никогда и ничего не боялся. К тому же привык чувствовать постоянную поддержку императора, с которым он состоит в большой дружбе. Мы-то, как ты понимаешь, всё время за ним наблюдали, как до этого за всеми обитателями замка.

– Кстати, а почему вы обитаете в этом замке, а не, к примеру, в императорском дворце? – вдруг сообразила я, мысленно отвесив себе оплеуху: с этого надо было начинать, а не о романах разговоры вести.

Дамы смущённо переглянулись, а барон сделал вид, что его чрезвычайно интересует что-то за окном, но я нахмурилась и сказала:

– Наше сотрудничество может быть успешным только при условии определённого доверия. Иначе не стоит и начинать, чтобы не разочароваться потом. Я не прошу раскрыть мне все ваши тайны, да и сама не планирую делиться с вами сокровенным, но мы должны обладать определёнными сведениями друг о друге, если хотим в дальнейшем мирно сосуществовать. Я, со своей стороны, готова поделиться стартовой информацией. А вы?

– Мы тоже, – вздохнула королева, снова переглянувшись с Моникой, – понимаешь ли, дитя, мы появились в этом замке раньше, чем его нынешние владельцы. Ты наверняка знаешь, что призрак чаще всего бывает привязан к месту смерти… своей смерти.

Я молча кивнула, всем видом демонстрируя абсолютное внимание, впрочем, так и было: я действительно не понимала, что делают эти три призрака (хорошо, если их тут действительно три, а не тридцать три) в замке лорда Маркуса.

– Так вот, – продолжила уже Моника, – раньше, два века назад, этот замок принадлежал императорской семье и считался чем-то вроде загородного поместья: уж очень тут красиво, ты сама могла уже заметить. Но однажды, когда мы с её величеством Фелицией приехали сюда отдохнуть от столичной суеты, произошло что-то, после чего мы пришли в себя уже… в таком виде, какими ты нас видишь.

– То есть вас убили? – я во все глаза смотрела на призрачных дам, которые, не сговариваясь, кивнули.

– Мы не помним, что произошло, – снова взяла в свои руки разговор королева, – но, раз мы остались здесь, значит, и умерли мы тоже здесь. Так что ты сама понимаешь, что все эти рассказы о том, что Моника покушалась на меня и Леопольд сослал её в монастырь, – бред чьего-то воспалённого сознания. Так вот, после нашей… смерти Леопольд хотел разрушить этот замок, чтобы стереть даже память об этом зловещем месте, но один из Отнимающих Жизни попросил отдать замок ему, мол, ему безумно нравятся горы и сама долина.

– И почему же его величество ему отказал? – я невольно заинтересовалась этой невесёлой историей, переворачивающей с ног на голову все мои представления о прошлом собственной страны.

– А он и не отказал, – пожала плечами Моника и тяжело вздохнула, – он отдал замок одному из них, а сам больше ни разу не приехал.

– Следующий вопрос, – я снова потеряла нить повествования, – тогда откуда здесь взялись Крайтоны? Не хотите же вы сказать, что они… из этих.

– Нет, что ты, дитя, – махнула рукой Фелиция, – Крайтоны – вполне приличное семейство, хотя и со своими сложностями и скелетами в шкафах.

При этих словах королевы барон как-то особенно язвительно фыркнул, и мне это не понравилось от слова совершенно. Поэтому на всякий случай я уточнила:

– Вы же сейчас не в прямом смысле слова? Я имею в виду про скелеты?

– Почему же, – королева расслабленно махнула рукой, – но ты не бойся, Флавиус вполне приличный скелет, не позволяет себе ничего лишнего, воспитан, в отличие от некоторых, – тут Фелиция покосилась на барона, – никогда не лезет не в своё дело и не шастает по ночам, гремя костями. Ты с ним подружишься, дитя, я почему-то в этом совершенно уверена.

После этих слов я уже меньше стала удивляться странной текучке среди претенденток на сердце и, чего уж там, симпатичную тушку лорда главного дознавателя: призраки в ассортименте, так сказать, плюс скелет… как там его… Флавиус, кадеты опять же шастают… по ночам какая-то жуть творится. Какая приличная девушка выдержит? Никакая… Но дело в том, что я-то девушка не совсем приличная, а если честно – то совсем не она.

Поэтому, постаравшись не думать о скелете Флавиусе, я вернулась к интересующей меня теме появления призраков именно в этом замке:

– И как же замок оказался у Крайтонов?

– Предок нынешнего лорда, душки Маркуса, выиграл его в кости, – таинственным шёпотом сообщила Моника, – и категорически отказался возвращать даже за двойную цену.

– А Отнимающий что? Так с этим и смирился? – я недоверчиво прищурилась, как-то слабо представляя, что прежний владелец не воспользовался своими связями и колоссальным влиянием своего ордена.

– Он хотел, но тогдашний император, мой внук, тоже Леопольд, названный так в честь великого предка, счёл, что прав Крайтон, а не Отнимающий. Очень уж он их не любил, – доверительно пояснила королева, – вот так Крайтоны и стали владельцами замка и назвали его Гервельс, в честь соседней долины. А потом и Академию здесь открыли, в городке, что чуть в стороне. Точнее, перенесли, но это такие магические сложности, что я не возьмусь объяснять.

– Я её видела, – кивнула я, вспомнив поистине волшебный пейзаж, который имела удовольствие наблюдать с замковой стены, и продолжила расспросы, – а вы, барон, как оказались здесь? Судя по всему, ваше посещение замка тоже оказалось… не слишком удачным.

– Увы, – Джастин Холланд картинно развёл руками и покосился на кровавое пятно, – меня сюда привела моя страсть к артефактам, но эта экспедиция оказалась, к сожалению, последней.

– К артефактам? Ах, барон, – я понимающе покачала головой, – наверняка в сокровищнице замка хранится множество уникальных драгоценностей и прочих чудесных предметов. Но как же вы так неосторожно?

Призраки незаметно переглянулись, явно насторожившись, хотя внешне это никак не проявилось: улыбки были по-прежнему доброжелательными, но ощущение пробежавшего ледяного ветерка мне не почудилось. Может, не стоило настолько откровенно их провоцировать, но сделанного не воротишь: теперь придётся попытаться выяснить побольше.

– А ты тоже интересуешься древними артефактами, дитя? – спросила королева, – какое необычное увлечение для юной леди…

– Я? – выражение искреннего удивления мне всегда удавалось прекрасно, сказывалась солидная многолетняя практика, – ну что вы, ваше величество, для этого у меня нет ни подходящего образования, ни надлежащих знаний. Я, скорее, из тех, кто артефакты использует, а не ищет.