Новые цари - Лена Ленина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
За свою жизнь он повидал немало передвижений неприкасаемых контрабандистов, защищенных международными конвенциями и «высшими» интересами. Ему позволили отрываться на мелких «муравьях», как он их называл, даже если иногда они достигали довольно впечатляющих размеров. Что в наркотиках неприятно, так это то, что они делают людей злыми. Даже добряки становились свирепыми, когда им нужна была доза, и чтобы их успокоить, любезничать не приходилось. Он стал знатоком пороков.
Что его, Франка, убивало, так это то, что его роль недооценивалась. Ему и его людям хватало денег только на сигареты, вкусный обед «У Фрaнсиса» и пьянки. Исполнение служебных обязанностей было под таким контролем, что малейшие премиальные, взятые с подонков, стоили бы немедленного увольнения с работы. Ты проводишь со шлюхой один час в гостинице – и у тебя в заднице Генеральная инспекция национальной полиции с обвинением в сутенерстве. Ты передаешь немножко порошка приятелю, который отдаст концы, если его не получит, – и оказываешься перед судьей с обвинением в транспортировке наркотиков. Франку до пенсии оставался один год. Один год до нищенского существования, которое ему уготовило государство.
Когда молодой денди Луи предложил ему сыграть роль в его дурацкой комедии, он отнесся к этому с подозрением. И спросил, почему именно он. Луи уклончиво сослался на общих знакомых. Франк мысленно пообещал себе докопаться до таинственных посредников. Но он был любопытен от природы, и возможность поставить на место одного из этих русских наглецов, катающихся в огромных тачках с надменно-длинноногими моделями, и ставящих за вечер на зеленое сукно столько, сколько он и вся его бригада зарабaтывали за десять лет, не могла ему не понравиться. Это был также отличный повод приблизиться к ним, померяться с их «длинными руками», имевшими тенденцию хозяйничать на его территории. В общем, причиной его согласия был не только чек с тремя нулями, здорово улучшающий его быт.
И потом, был Керим. Это он познакомил его с конторой Луи. Уже не в первый раз Керим на них работал. Обычно он подрабатывал на приемах, помогая официантам, прислуживающим за стойкой с закусками, величественно возвышающимися на огромных белых скатертях. На самом деле, когда вечеринка была в разгаре, он сдавал в аренду свой рот за тяжелыми занавесками праздничных салонов, чтобы удовлетворить прихоти некоторых гостей с нетрадиционными вкусами.
Это составляло часть услуг, которые Луи предоставлял своим клиентам, хоть они, разумеется, и не были вписаны в контракт.
Франк знал, что Керим подрабатывал проституцией, когда подворачивался случай. Героин стоит дорого, даже если его потягивать по три грамма в день. Не то чтобы службы платили ему за информацию, которую он им поставлял, чтобы успокоить неудержимый и болезненный вопль своей утробы. Смазливая мордашка и гермафродитное тело позволяли ему быть принятым в любой среде. Франк его прижал два года назад на выходе с вечеринки «Tрэш & Панк» с двадцатью граммами в кармане, которых бы хватило, чтобы запихнуть его в тюрьму Бомет на приличный срок. А такой хорошенький парнишка, как он, в тюрьме Бомет в лучшем случае становился сексуальным рабом, в худшем – половой тряпкой.
Керим стал лучшим доносчиком капитана Рюфоля, его «кузеном», говоря на профессиональном языке. Порочная красота молодого наркомана волновала старого полицейского, даже если он и отказывался это признать.
– Чего вы хотите от господина Романова?
Вопрос вывел Рюфоля из задумчивости. Он оглядел спрашивающего. Безукоризненный костюм, очки в черепаховой оправе, надменные уголки губ, уверенный тон, прищуренный глаз, который, казалось, его фотографировал. Рюфолю не составило труда определить профессиональную принадлежность типа. Он уже имел дело с одним из представителей адвокатского сословия. Чем богаче их клиент, тем они надменнее. Принимая во внимание ослепительную белизну зубов и презрение, искривившее губы, Романов под завязку набит бабками. Рюфоль же довольствовался быть под завязку алкоголизированным…
Он схватился за визитку, которую ему протянула карикатура и быстро прочел то, что уже знал: «Франсуа Де ля Мено, кабинет адвокатов Де ля Мено, Аньюс и компани…» он согнул карточку вдвое и небрежно бросил в карман.
– Спасибо. Пригодится, чтобы делать дорожки.
Луи тоже подошел. Рюфоль предпочел обратиться к нему. Де ля Мено со своей гладко причесанной головой вызывал желание его ударить.
– Я хочу, чтобы он поехал со мной. Мне нужно задать ему несколько вопросов по поводу исчезновения княжны Оболенской.
– Лена исчезла???
Все, он проснулся. Молодой олигарх издал возглас удивления, словно эта новость поразила его в самое сердце. Рюфоль не знал, притворялся ли он, но если да, то он делал это удивительно хорошо. У этого Романова была репутация скалы, a он только что показал свое слабое место. Прямо в яблочко. Вот это да!
Виталий
Виталий сидел на стуле, ножки которого были прикручены к полу. Напротив cтоял садовый столик из белой пластмассы. Стены были серого цвета. За исключением круглых часов, которые показывали пять утра, ничто его не веселило. «Веселость» заключалась в единственном заметном движении в этой камере: одуряющий бег секундной стрелки. Как и хоровод догадок, кружащихся в голове Виталия.
У него отобрали документы, платиновые часы «Ulisse Nardin» редкой модели «Kremlin Set», лично подаренные президентом, крокодиловый ремeнь Hermes и вытащили шнурки из его «Berluti», сделанных в Лондоне на заказ по хранящимся там слепкам его ступней. А главное – конфисковали оба его телефонa «Nokia». Это вызвало у него первый приступ паранойи. Несмотря на внешнюю неприметность, эти, казалось бы, простые модели, вызывающие насмешки приятелей-понтярщиков, любителей золотых «Vertu», имели, на самом деле, колоссальный объем памяти. В памяти этих телефонов содержалась вся его жизнь, все его контакты и нелегальные сделки. И конечно, номера секретных счетов, с кодами и шифрами. Виталий не доверял эту информацию офисным компьютерам и хотел всегда иметь ее при себе. Поэтому он заказал эти, дорогие как самолет, жемчужины электроники. Чтобы взломать все коды этих телефонов понадобится команда программистов высочайшего уровня и как минимум пять дней. Не надо паниковать. Эта дурацкая история не продлится больше суток. Как и положено по французским законам, ему дали поговорить с Де ля Мено. Виталий сдержал слово и ничего не рассказал ему о знакомстве с княжной, несмотря на настойчивость адвоката, которому почему-то не нравилось, как разворачиваются события. Хотя он и обнадежил клиента в том, что проблема скоро разрешится и он сделает все возможное, чтобы Виталия как можно скорее выпустили под залог.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});