Дверь между… - Эллери Куин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все против нее. Как-то она горячо поспорила с Карен… Из-за чего это произошло? Она не помнит. Но спор был очень горячим, и Элси — бывшая служанка Карен — подслушала. Конечно же, они раскопают Элси, они теперь раскопают все и всех, кто был связан с Карен… А потом — это было всего несколько месяцев назад, — когда доктор Макклур сообщил о своем намерении жениться на Карен, Ева была против. Ева всегда считала Карен немного странной, она никогда не любила ее. И все об этом знали. Слишком уж много тайн вокруг Карен, слишком многое скрывалось, а люди обычно скрывают те вещи, которых следует стыдиться. И Карен знала об отношении к ней Евы. После помолвки мисс Лейт с доктором Макклуром Ева и Карен были взаимно вежливы, но это была только оболочка, скрывающая неприязнь. А вдруг они узнают…
— Нет, Дик, — закричала Ева. — Нет!
Он был очень удивлен ее упорством.
— Но, Ева, я думал…
— Теперь все изменилось, Дик. Карен умерла. Проклятая тайна ее убийства, папа… Сейчас я не могу. Нужно подождать некоторое время. Пожалуйста, милый. Пожалуйста.
— Конечно, я понимаю.
Он нежно потрепал ее по руке, но она знала, что он не понял. В глубине его глаз было какое-то странное выражение.
— Извини, Ева. Вероятно, я не вовремя предложил это. Я только думал, что это может тебе помочь…
— Я знаю, Дик. Ты самый хороший, самый замечательный на свете человек. О, Дик!
Она заплакала, прислонившись к нему, и Дик облегченно вздохнул: он верил в спасительную силу слез. Они сидели посередине шумной комнаты, ничего не замечая.
Терри Ринг окликнул ее:
— Хелло. Снова проливаете ручьи?
Ева выпрямилась. Терри стоял около них и улыбался, спокойный и беспечный, как будто убийства, плачущие женщины и жуткие тайны были для него обычным, повседневным делом.
Доктор Скотт встал, двое мужчин смотрели друг на друга.
— Кто это? — резко спросил он. — Почему вы, ребята, не оставите ее в покое? Неужели вы не видите, в каком она состоянии?
— Дик, — сказала Ева, беря его за руку. — Ты не понял. Это тот самый джентльмен, который… который пришел, когда я нашла… Это мистер Ринг.
— Ах, извините. — Доктор Скотт покраснел. — Ужасное дело.
— У-угу, — буркнул мистер Ринг и взглянул на Еву. В его серых глазах были одновременно и вопрос, и предупреждение. Он предупреждал, чтобы она ни о чем не говорила жениху. И она почувствовала себя такой несчастной, что чуть снова не залилась слезами, только она их уже все выплакала. Ева молча сидела, и второй раз за последние месяцы ей захотелось тихо и спокойно умереть, только на сей раз причина была более уважительной.
9
Вторник прошел как в тумане. Еву вызывали в Главное полицейское управление. Терри Ринг был там, но с ней не разговаривал. Доктор Скотт вел себя в обстановке полицейского учреждения несколько сдержанно, но ни на шаг не отходил от Евы, в любую минуту готовый встать на ее защиту. Нужно было подписать несколько показаний, ответить на несколько вопросов. Целый день Ева ничего не ела.
Вечером доктор Скотт отвез ее на квартиру Макклуров, на 60-ю улицу. Там их ожидала телеграмма от доктора Макклура. Она была очень краткой: «Не волнуйся. Прибываю в среду утром. Бодрись. Люблю. Папа».
Ева немного всплакнула, прочитав ее, и совершенно проигнорировала остальные письма, телеграммы и телефонограммы, грудой лежавшие на столике в холле. Это были соболезнования от друзей, которые целый день нескончаемым потоком поступали на квартиру доктора, и черная Венеция буквально сбилась с ног, принимая их.
Ева бросилась на свою деревянную кровать, и доктор Скотт приложил к ее лбу холодный компресс. Зазвонил телефон. Венеция сказала, что звонит мистер Ринг. Доктор Скотт ответил, что мисс Макклур нет дома, у Евы не было сил спорить с ним.
Доктор дал Еве выпить что-то очень противное, и она быстро заснула. Когда она проснулась в десять часов вечера, он все еще был здесь, стоял у окна. Увидев, что она открыла глаза, Ричард пошел на кухню, и немного погодя Венеция принесла ей чашку горячего бульона. Ева чувствовала такую сонливость, что, выпив бульон, снова заснула. До следующего утра она так и не знала, что доктор Скотт устроился в гостиной на диване и, не раздеваясь, проспал там всю ночь, чем несказанно шокировал Венецию, баптистская душа которой постоянно возмущалась распущенностью современного общества.
В среду утром по пути в порт им с большим трудом удалось удрать от целой своры репортеров. Когда же они, наконец, достигли спасительного крова морского вокзала, первым, кого они там увидели, был Терри Ринг. В бежевом габардиновом костюме, коричневой рубашке и ярко-желтом галстуке он со скучающим видом прохаживался около таможенного бюро. На них он даже не взглянул. При виде его высокой стройной фигуры у доктора Скотта между бровями появилась маленькая складка.
Доктор оставил Еву в зале ожиданий и пошел справиться о пароходе. И как только он ушел, перед Евой как из-под земли вырос загорелый молодой человек.
— Хелло, красавица, — сказал Терри. — Сегодня вы выглядите значительно Лучше. Где это вы достали такую шляпку? Очаровательная шляпка.
— Мистер Ринг, — быстро пробормотала Ева, оглядываясь по сторонам.
— Для вас — Терри.
— Терри, я не имела возможности поблагодарить вас за все, что вы…
— Бросьте вы. Слушайте, Ева. — Он назвал ее по имени так естественно, что Ева почти не заметила этого. — Ну, как, вы случайно не выложили всю историю своему дружку?
Ева, низко опустив голову, старательно разглядывала свои лайковые перчатки.
— Нет.
— Вот умница девочка.
Ева рассердилась на себя за то, что не хотела смотреть ему в глаза.
— И дальше продолжайте держать свой язычок за зубами.
— Нет, — сказала Ева.
— А я говорю — да.
— Нет, пожалуйста, не заставляйте меня. Я не могу скрыть это от своего отца. Это нехорошо, мистер
