Назугум (СИ) - Ивар Рави

разгулявшееся воображение и погасил внутренний гнев. В конце концов я мужчина, а женское тело лишь сосуд. При слове сосуд — заныло между ног — так бывало раньше, когда думал о предстоящем сексе с девушкой. Но сейчас это была фантомная боль — такую испытывают люди, потерявшие конечность. "Ампутировали достоинство',- тоскливо забилось в голове мысль, заставляя с новой силой ненавидеть всех, кто лишил меня прежней жизни. Но, прежде чем призвать их к ответу — предстоит помучаться с ними. Я хочу выжить после того, как нанесу удар. А для этого мне нужны паспорта, деньги, пластика и еще многое другое, чтобы сбить со следа мстителей.

Вечером у нас был ужин в ресторане отеля — американская, саудовская и французские делегации тоже были внизу. Вокруг Саудитов было оживление — отель бросил половину своих официантов, чтобы ублажить дорогих гостей. Надо будет присмотреться — может среди них есть мои знакомые, те, кто задолжал мне.

А вот Тао Ханя я нигде не видел, хотя китайских болванчиков из разведки в отеле паслось немало. Несколько человек все время находились в вестибюле, копаясь в своих планшетах. Времена, когда агенты «усиленно читали» газеты прошли, теперь скучающие «наружники» копались в смартфонах и планшетах, благо вай-фай отеля был шикарный.

Уже засыпая, представил себе, как мерзко будет целовать в губы китайца: меня даже передернуло. С фотографии, показанной мне Проскурновым, Тао Хань выглядел настоящей змеей — с узкими щелочками глаз и ледяным выражением лица.

Глава 9

Тао Хань

Тао Хань родился в провинции Цзянсу, в округе Тайчжоу в небольшой деревушке Ханьван. Это была их родовая деревушка, на что указывало название селения. Начиная со времен династии Цин, его предки селились в этой уединенной деревне, возделывая рис. С самого детства, маленький Тао помогал своим родителям в выращивании риса. От постоянного пребывания в воде, ноги его матери болели и маленький Тао каждую ночь массажировал их. Он клялся матери, что когда вырастет, она не будет ни в чем нуждаться. Его мать Ли Дзан Хань только смеялась в ответ, поглаживая по голове единственного сына. Политика «одна семья-одна ребенок» была очень актуальна, когда она познакомилась со своим будущим мужем Дяо Ханем. Свадьбу сыграли быстро, в деревнях не принято тянуть с такими делами. Рис, основа жизни в округе Тайчжоу, не ждет пока молодожены насытятся друг другом и сразу на утро после свадьбы, Ли Дзан отправилась на рисовое поле.

Их первым ребенком была девочка — Дяо очень расстроился, рождение девочки означало, что в старости они с женой останутся без детей. Дочь подрастет и выйдет замуж, а они останутся со старой женой. Завися от социальной пенсии для крестьян. Но судьба распорядилась иначе — маленькая Мин умерла от переохлаждения в годовалом возрасте, открыв возможность появления на свет Тао.

Помня о судьбе дочери, молодые родители берегли сына до трехлетнего возраста. Обычно, в деревнях китайские дети уже научившись ходить, начинают в силу своих возможностей помогать родителям.

Когда Тао исполнилось шесть лет, его отдали в школу, расположенную в соседнем селении. Уже спустя два месяца к семейству Хань пришел учитель, сообщивший, что их малыш Тао гений.

— Это поможет ему лучше выращивать рис? — слова учителя Дяо, отец Тао, встретил хмуро.

— Он может стать другим человеком, не возделывать рис до конца своей жизни, а стать учителем, врачом, начальником.

— Наш род с древнейших времен выращивал рис, значит и мой сын продолжит мое дело, — пресек Дяо попытки учителя навязать учебу маленькому Тао. В китайских провинциях, крестьяне давали детям закончить начальную школу из трех классов. Лишь единицы детей из отдаленных деревень могли претендовать на дальнейшее обучение — таких детей отбирала специальная комиссия. Ли Дзан оказалась прозорливее мужа — долгими зимними ночами она ублажала мужа, прося лишь об о том, чтобы ее маленький Тао мог учиться дальше. Вода камень точит, три года неусыпной ласки мужу, сделали свое дело — Тао разрешили учиться дальше в специальной школе для бедных детей в Нанкине.

Нанкин поразил Тао своими размерами — этот огромный город некогда был столицей Поднебесной. Повсюду сохранились символы государственной власти характерные для столицы. Их школа имени Конфуция была детищем Коммунистической Партии Китая — она давала дорогу в жизнь детям из бедных семей провинции. При школе был интернат, где дети жили, их полным обеспечением занимались власти.

Маленький Тао оправдал надежды школьного учителя — десятилетний план учебы он закончил с опережением на два года, повторив рекорд легендарного Лина Суньжоу, чей портрет уже двадцать лет висел на почетной доске. О талантливом ученике было доложено куда следует, дальнейшая его судьба была связана с Министерством государственной безопасности Китая. Именно под их патронажем он поступил в Пекинский университет на факультет информатики и инженерии. Его кураторы из МГБК верно расставили приоритеты, верно оценив математический склад ума Тао и его тягу к информатике.

За все время учебы, Тао не позволил себе пропустить ни одного дня занятий — к концу учебы он превзошел своих учителей в программировании в языке Паскаль и Бейсик. Сразу после окончания университета Тао был принят на работу в Министерство государственной Безопасности, аналитиком во второй отдел. Аналитиком он скорее числился — его специализация была создание и внедрение и вредоносных программ. Тао сильно удивился, узнав, что направлением его работы будет Россия. Он много читал про эту страну, являвшуюся основоположником государственного строя в его родном Китае. Совсем недавно, могучий Советский Союз распался, на обломках которого поднималась Россия. В школе он увлекся историей этой Великой страны, даже начал изучать язык.

Целых пять лет Тао занимался отслеживанием разработок российских программистов, сам, попутно совершенствуясь в разработке новых вредоносных программ. Первым его серьезным заданием стало посещение Москвы, инновационного центра Сколково. Начальник второго отдела Ван Ли Гуень верно рассчитал, что на блестящего программиста и инженера российские спецслужбы обратят внимание, попытаются завербовать его. Тао, следую ранее выработанному сценарию, слегка посопротивлялся, а затем согласился на сотрудничество с ФСБ. Несколько лет, он исправно поставлял ФСБ устаревшую информацию относительно кибербезопасности в Министерстве Государственной Безопасности. Порой, с ведома шефа, он отсылал информацию важную, но не имевшую значения в вопросах практической безопасности. Только спустя два года после начала сотрудничества, Тао стал добавлять свой знаменитый скрипт в отсылаемую информацию. Со стороны, скрипт выглядел как неудаленный ошибочный набор команды. Тао специально оставлял его на виду, понимая, что программисты ФСБ скрипт исследуют. Но именно в этом заключался его коварный замысел — только после удаления, скрипт становился активным. Каждый удаленный скрипт, оставался в кэше компьютера, становясь очередным звеном скрытного «трояна».

Когда