В лабиринтах сумерек - Ольга Вилар

Горная Дача оказалась большим домом, растянувшимся по вершине горы. Двухэтажный, с потемневшими стенами и колоннами, полуразрушенный от общего запустения.

Адш спустил Юльк на землю и, прихватив за плечо, дожидаясь, пока она сможет прочно стоять на собственных ногах, внимательно рассматривал громаду нелепого здания. Похоже, крыша была цела. Это давало надежду, что внутри всё не так запущенно, и переночевать удастся.

— Совсем вскружил девчонке голову, — пробурчала Светка, проходя мимо и неодобрительно взглянув при этом почему-то именно на Юльк.

Адш тоже перевёл на неё взгляд. Ну а как они хотели? Конечно, повисела вниз головой, голова теперь кружится. Вон и глаза какие-то шальные. Это пройдёт, быстро. А если бы эта птичка слетела в пропасть? Лучше было бы?

Убедившись, что Юльк пришла в себя, отпустил её и легко взбежал по ступеням в дом. Рассвет уже был в ходу, лучи восходящей звезды хорошо освещали комнаты. Их оказалось много. И, на удивление, сохранились они хорошо. Даже не были сильно разграблены.

Грег объяснил это тем, что сюда редко кто заходит. Место не самое удобное. Да и что отсюда забрать? Переход по тропе у обрыва достаточно сложен и без того, чтобы перетаскивать при этом какой-либо дополнительный груз.

Адш нашёл во дворе механическую колонку, насос работал. Он накачал воды в какое-то корыто, разделся по пояс и с наслаждением вымылся. Энергично встряхнул головой, разбрызгивая во все стороны капли с отросших волос.

Заметил неподалёку Юльк, с какой-то белой тряпкой в руках. Это же полотенце! Очень вовремя она подошла!

Поели, как обычно, консервированную еду. Решили, что нечего здесь опасаться. Поэтому можно ложиться спать всем, на охране никого не оставлять.

Адш выбрал для себя спальню на теневой стороне, плотно, очень осторожно задернул остатки штор по угрожающе поскрипывающим карнизам. Полумрак его порадовал. Пошарив по шкафам, нашел вполне приличное, по здешним меркам, белье. Забросил все на высокую кровать, разделся, лёг и уснул, под негромкое нытьё голосов в голове. Сегодня они вели себя с ним удивительно гуманно, нужно было этим пользоваться. Неизвестно, что будет завтра.

А потом к нему пришла Юльк.

Адш проснулся сразу, как от толчка, услышав негромкий скрип открывающейся двери. Юльк молча, медленно приблизилась, мягко ступая по полу босыми ногами, в одной длинной светлой рубашке. Глаза какие-то растерянные. Он не сразу понял, что происходит. Только когда она осторожно, как кошка, забралась к нему на кровать, легла рядом. И робко, неуверенно коснулась ладонью его обнажённого плеча.

Адш понял, женщина хочет его. А он сам?

Глухо заворочалось беспокойство. Катарения надолго отбила у него охоту к плотским удовольствиям. Эта сторона жизни стала вызывать у него омерзение. Но Юльк… в ней не было похоти, что-то иное. Адш не мог подобрать нужного слова, забыл, как это называется. А может и не знал никогда.

А Юльк ждала, опустив глаза, осторожно рисуя тонким пальчиком на коже его плеча какие-то сложные узоры. Она тоже нервничала, Адш это чувствовал. Он вообще тонко чувствовал чужие страхи, как отражение собственных.

Боялась, что откажет? Прогонит? Может быть, унизит? Эту слабую, беспомощную птичку?

И он решился.

Протянул руку, запустил пальцы в её длинные волосы, аккуратно притянул к себе ближе. Поцеловал в губы, пробуждая в себе возбуждение.

Юльк оказалась неопытной, но страстной. Отдавалась с каким-то непонятным отчаянием, вся, без остатка. Раскрывалась перед ним полностью. А потом, думая, что он уснул, тихо натянула рубашку и выскользнула за дверь.

Адшу стало любопытно. Он бесшумно оделся и последовал за ней.

Далеко идти не пришлось. Юльк обнаружилась на крыльце. Сидела и смотрела на серо-розовое закатное небо. А рядом сидел Светка и шипела на неё, не хуже змеи:

— С ума сошла? Ты что, совсем дура? А если залетишь? Ему-то что! Он скоро уйдёт к себе, в свой мир! Ты разве ещё не поняла? Этот Кайтош — он за ним точно вернётся! Такие своих не бросают!

— Свет, не о чем говорить, — тихо пробормотала Юльк. — Думаешь, я не знаю? Да, Адш скоро уйдет. А если я люблю? Люблю его… Даже если он ничего ко мне не чувствует… Всё равно. У меня была эта ночь… Тебе не понять. А Адш… я бы очень хотела, чтобы и он полюбил меня. Но он не может… нечем… он словно выжжен изнутри. Понимаешь?

— Я понимаю лишь одно, — хмуро буркнула Светка, — что плакаться ты потом будешь именно на моём плече! В очередной раз!

— В последний, Свет, обещаю, — Юльк горько улыбнулась. — Знаешь, Адш… я теперь уже не хочу больше никого другого, после него. Он… неважно… но такого мужчину мне больше не встретить никогда.

Она встала и, завернувшись в кусок какой-то холстины, которая висела у нее на плечах, ушла в дом. Светка покачала головой, выругалась. И последовала за ней.

А Адш так и остался стоять незамеченным, прислонившись к одной из колонн, в глубокой задумчивости, прикрыв неспокойные глаза.

Глава 13

Выходили снова в ночь. Юльк ничем не показывала то, что между ними что-то произошло сегодня. И Адша это устраивало. Отношения ему были не нужны. Случилось и случилось. Что ещё?

Решил в этот раз, помня, как Юльк неуклюже ведет себя на тропе, не дожидаться, пока она в очередной раз подскользнется. Но почему-то не захотел перекидывать её через плечо. Просто молча взял на руки.

Юльк тоже молчала, притихнув и ткнувшись лицом ему куда-то в шею.

И только к концу тропы Адш вдруг осознал, что он позволяет женщине касаться собственной шеи без желания немедленно убить.

Шея! Он рвал на куски и за меньшее!

А сейчас приступа не было. Это не могло не радовать.

Возможно, дело было в том, что он не чувствовал от Юльк никакой угрозы? Слишком беспомощная, чтобы представлять для него реальную опасность? Поэтому и его внутренняя суть на неё не отреагировала?

Скорее всего, так и есть.

По лесу идти было легко. Двигались прежней цепочкой, Адш в середине, за Юльк. За его спиной пыхтел Грег, периодически пытаясь подбодрить Витька, который уставал больше всех, поскольку, как обычно обвесил себя, кроме рюкзака, ещё оружием и огромным количеством подсумков. А путь становился всё круче, начинали забираться в горы.

Наконец, Адшу надоело, что Витёк все время отстаёт. Подошел, молча стряхнул с него пузатый рюкзак, шикнул свирепо, пресекая протесты. Закинул ношу себе за плечи. Ничего особенного, даже не почувствовал веса! Зато