ЭТНОС. Часть вторая — ’Догма’ - Павел Сергеевич Иевлев

— А в тебя, значит, до сих пор лезет? — сердито спросила Лирка.

— Так я и побольше буду, — примирительно ответил я. — Не сердись, я так. К слову пришлось. Всё взяла?

— Всё. Три раза проверила по списку.

Я её обнял и чмокнул в чёрную макушку.

— А теперь выкинь всё из головы. Ты просто провод от прицела к спуску. Канал от глаза к пальцу. Пустой и звонкий. Все рефлексии потом. Сможешь?

— Куда ж я денусь, — вздохнула девушка. — Спасибо, прем.

— Обращайся.

Коптер бесшумно канул в темнеющем небе, унося Слона и Лиранию, я долго смотрел ему вслед, а потом пошёл обратно.

У графа Морикарского рабочий день не нормирован.

* * *

Его величество изволил почтить своего графа визитом… И всё такое. Прискакал, в общем. И, даже ванну не принявши, потребовал нас пред августейшие очи.

Перидор мрачен, под глазами тени, в углах рта залегли глубокие трагические морщины. Выглядит постаревшим, хотя ему всего-то лет сорок с небольшим. Что делать, работа нервная.

Катрин, как всегда, садится рядом. Тоже вымотавшаяся и пыльная с дороги, но молодость есть молодость — выглядит хорошо. Устало улыбается персонально мне, своему паладину. Я ей незаметно подмигиваю — держись, мол, всё не так плохо, как кажется.

Император не хуже нашего понимает, что ситуация с международным ультиматумом весьма хреновая. Багратия и Киндур собирают войска у границ. Багратия осторожно, ещё не битый Киндур — торжественно и лихо. Под барабанный бой и шелест знамён. Готовы идти парадным маршем, потому что войск на востоке почти нет. Только пограничные гарнизоны, которые они просто заблокируют и обойдут.

Неудивительно, что Перидор нервничает — надежда только на чудо. И он ждёт его от нас. А мы делаем безмятежные лица и не спешим сообщить Его Величеству, что всё пошло по… По плану «Б», в общем. Не нужно Перидору о нём знать. Догадываться — одно, знать — другое.

— Ситуация в колониях стабильная, Ваше Величество, — успокаивающе рассказывает Мейсер. — Между вашими владениями и землями, присвоенными Багратией и Киндуром, лежат труднопроходимые джунгли. Сколько-нибудь существенный экспедиционный корпус через них провести сложно. Кроме того, все боеспособные части сейчас концентрируются на границах Меровии, колониальные войска оснащены и подготовлены гораздо хуже. Опасности нет.

— Это там её нет, — гневается Перидор, — а здесь меня загнали в тупик и обложили со всех сторон! Не очень-то похоже на ваши обещания!

— Не спешите, Ваше Величество, — Мейсер улыбчив и спокоен, как опытный психиатр. — Они не могут задушить Меровию экономически. Благодаря колониям страна обеспечивает себя с избытком. Конфискованные зарубежные активы незначительны, а золото… Намоем нового. На Юге его полно. Соседям придётся воевать, а это дело долгое, затратное и непредсказуемое. Да, их армии пока сильнее, но ещё неизвестно, как военная удача повернётся. Военная мощь Меровии прирастает с каждым днём. Вот, извольте ознакомиться…

Мейсер выкладывает перед Перидором схемы и графики, показывающие, как быстро мои заводы производят новые пушки, ружья и припасы к ним. В диаграммах можно спрятать слона под слоем Мосек — и никто не догадается.

Кстати, о Слонах — пора бы им уже и вернуться…

Совещание заканчивается ничем — Перидора слегка успокоили, но не убедили. Чудо пока не явлено, но и неизбежность катастрофы уже не так очевидна. В конце концов, большая часть критичных производств в центре страны, в моём графстве, а большая часть ресурсов — вообще в колонии за горами. Туда, кроме как нашим тоннелем, никак не попасть. Так что план генерала Корца — отступать, маневрировать, беречь армию, не давать генеральных сражений, то есть разменивать территории на время, имеет право на жизнь. Когда у противника будут растянуты коммуникации, его можно будет отрезать от снабжения и выматывать мелкими стычками… Впрочем, я тот ещё стратег.

— Мой паладин!

— Моя принцесса!

Мы торжественно целуемся. Катрин пахнет пылью, ветром, конским потом, прекрасными цветочными духами, которые ей подарила Нагма и просто молодой девушкой. Прибежала после совещания, не переодевшись и даже не заходя в свои покои. Джулиана была права — мода казуализируется по мере ускорения жизни, дорожный наряд принцессы проще и практичнее, чем можно было ожидать.

— Вы же что-то придумали, правда? — спрашивает она. — Я уверена. Но отец очень мрачно настроен.

— Не хочу обнадёживать заранее, но мы не сдались, честное слово.

— Я верю тебе, мой паладин.

* * *

Коптер вернулся к вечеру. Из кабины вывалился усталый Слон, с хвостовой консоли спрыгнула мрачная, как ночь, Лирания. Зыркнула на меня своими чёрными раскосыми глазами, не сказала ни слова и, подхватив винтовку, ушла.

— Как прошло, Слоняра? — спросил я, глядя ей вслед.

— Штатно, — коротко сказал он и, подумав, добавил: — В основном.

— Как Лирка?

— Стреляет отлично. В остальном — учить и учить ещё. Всё, я пойду, Докище, ладно? Умотался. Спал всего три часа, и те вполглаза. Мейсеру только доложу и отобьюсь.

— Как скажешь.

— Но знаешь, что, — сказал он мне тихо, — к девочке ты зайди попозже. Проверь, как она.

Лирания пришла ко мне сама. На дворе уже ночь, в комнате горит керосиновый фонарь, за окном стрекочут какие-то сверчки. Одета в местное платье, в котором выглядит экзотически и сногсшибательно. Не видевшие азиаток местные падают к её ногам пачками, но она равнодушна.

— Можно к тебе, прем?

— Конечно, заходи. Но твой прем теперь Слон.

— Слон мой командир. А прем…. Это твоё, Док. Потому что ты продолжаешь меня защищать. Это ужасно глупо, но очень трогательно. Слон… Ему просто нужен снайпер. Выпьем?

Лирка держит в руке бутылку, и я понимаю, что она уже сильно пьяна.

— Почему бы и нет? Сейчас достану бокалы.

Девушка избыточно твёрдым шагом дошла до кресла и повалилась в него.

— Тяжело? — спросил я, забирая у неё бутылку.

— Просто пиздец какой-то, Док. Просто пиздец.

Я разлил вино по бокалам и подал один ей. Врач во мне сказал бы, что она уже выпила слишком много, но военный во мне знает — иногда даже слишком много, это слишком мало.

— Расскажи, если можешь, — сказал я. — Будет легче, проверено. Но если не можешь,