Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа - Михаил Зефиров

В апреле того же года были выявлены «всяческие безобразия» и в заводском магазине № 3. Оказалось, что продавцы подмешивали в муку соль, незаконно повышали цены на товары, кладя выручку в карман, и даже уничтожили жалобные книги с жалобами рабочих. Качество продуктов было хуже некуда, покупателям предлагался кислый на вкус хлеб, в котором время от времени попадались еще и гвозди!

Хватало «безобразий» и в других местах, отвечавших за обеспечение завода продовольствием. В овощехранилище «воздух насыщен запахом гнили, кругом плесень», в нем держалась температура +17 °C, при которой продукты быстро портились. В заводском крольчатнике питомцев не кормили, заведующий фермой постоянно пьянствовал, и в итоге только 29 июня «от голода умерло 10 штук».

В 1935 г. проверка «накрыла» заводской магазин № 12. Здесь комиссия снова застала неприглядную картину: «…грязь, валяются окурки, антисанитария, продавцы в рваных грязных халатах, хлеб режется ржавыми ножами, нет заверточной бумаги». Продавщицы работали в нетрезвом состоянии, но при этом не забывали постоянно обвешивать и обсчитывать рабочих.

При хроническом невыполнении плана многие мастера находили время, так сказать, для частного предпринимательства. Так, в ноябре 1934 г. мастер Анохин организовал в механическом цехе подпольное производство мундштуков, но, не успев как следует развернуться, был разоблачен. В апреле 1937 г. мастер Разуваев наладил на станках завода силами подчиненных рабочих производство приспособлений для прокатки охотничьей дроби. И это только отдельные разоблаченные случаи, получившие широкий резонанс.

В кассе завода неоднократно вскрывались воровство и растраты казенных средств. В частности, в июле — августе 1934 г. были «выданы деньги неизвестно кому», то есть указанных в ведомостях на выплату рабочих на заводе вообще не числилось. Хищения всевозможных материалов носили массовый характер. Так, в июле того же года выяснилось, что отдел снабжения УКСа за подписью ответственного исполнителя Ракова выписал по четырем требованиям 29 кругов манжетной ткани. Помощник кладовщика с неназванной фамилией десять кругов изрезал на подошвы и продал на базаре.

Но самой выгодной кормушкой стали отдел снабжения и связанные с ним структуры. Изучение деятельности коммерческой части (КЧ) завода № 92 по линии наркомата вооружений в январе 1940 г. выявило многочисленные злоупотребления. С молчаливого согласия ее начальника товарища Зака распродавались на сторону дефицитные материалы, в т. ч. автомобильные колеса и бензин. За счет «левых» доходов служащим отдела и директору незаконно повышалась зарплата.

Отдел капитального строительства во главе с неким Картом под видом «технической помощи» разбазаривал цемент, олифу, спецодежду, олово и другие материалы. Общий убыток от деятельности отдела составил 700 тысяч рублей. На складе № 5 отдела снабжения выявилась недостача 12 кг ферросилиция и 4,5 тонны ферромарганца, которые, вероятно, были расхищены и проданы на другие заводы.

В отделе рабочего снабжения (ОРС) завода в октябре 1936 г. были выявлены растраты членских взносов и нецелевое расходование средств. [133 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 2, Д. 170, Л. 169.]

24 августа 1936 г. на машзаводе № 92 вообще произошел вопиющий случай. Начальник гаража Годяев напился, после чего решил погонять по городу на машине. Угнав личный автомобиль самого главного конструктора Грабина, он выехал с завода и помчался по улицам Сормовского района. Однако на первом же перекрестке Годяев выехал на встречную полосу и попал в аварию. Сам «угонщик» уцелел, а вот конструкторское авто восстановлению уже не подлежало.

Впрочем, воровство и хищения имели место на многих предприятиях военной промышленности. Так, в приказе наркомата вооружений от 25 февраля 1940 г., разосланном директорам всех заводов, приводились следующие факты: «Только за ноябрь 1940 г. с завода № 6 украли 21 гр. платины, 1,2 тонны меди; с завода № 92 — свыше 0,5 кг серебра, 0,7 т латуни, 1,6 т меди; с завода № 71 украли 3,1 т никеля». [134 — Приказы НКВ за 1940 год, Л. 29.] У некоторых читателей сразу возникнет вопрос, куда же в 30-е годы ХХ века сбывали ворованный цветной металл? Ответ прост — на другой завод. В условиях нехватки сырья предприятия охотно скупали все, что «народ принесет». Да и стали бы воровать, если бы некуда было продать?

Рабочие таскали по мелочи, а кто-то вывозил украденное по железной дороге. В частности, 20 января 1941 г. бойцы ВОХР задержали работника транспортного отдела завода № 92 Родионова, вывозившего в вагоне доски. Подобным же образом исчезал с территории предприятия и цветной металл.

Тяжелейшие социально-бытовые условия и условия труда на предприятии приводили к тому, что некоторые специалисты, присланные по распределению, вскоре сбегали с завода. Так, в заводской газете «За ударные темпы» от 3 апреля 1934 г. рассказывалось о молодом специалисте технике Черняеве. Он прибыл по распределению из Ленинграда и был направлен на работу в мастерскую № 4 на должность сменного мастера. Ему предоставили комнату в общежитии. Однако уже в первые дни работы Черняева ограбили по пути с работы, затем он был «обыгран в карты» и обобран соседями по «общаге». В итоге, не выдержав подобного, он через два месяца «безо всякого разрешения» попросту сбежал с завода обратно в Ленинград.

Однако по версии начальства Черняев бежал не от плохих бытовых условий и условий труда, а потому, что его «манили огни большого города». По приказу тогдашнего директора завода Радкевича в упоминавшемся выше номере газеты «За ударные темпы» была помещена статья с громким названием «Позор дезертирам». В ней, в частности, говорилось: «Этот жалкий дезертир, не понимающий величайшего долга каждого советского специалиста перед нашим социалистическим строительством — позорно обанкротился».

Аналогичным образом «сбежал» в Москву мастер цеха нормалей Разуваев. [135 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 2, Д. 72, Л. 87.] Бегство рабочих на другие заводы отмечалось и на заседаниях завкома, заводских культурно-бытовых конференциях.

Конечно же, завод пытался что-то сделать, чтобы улучшить жизнь людей. В 1934–1936 гг. были достигнуты определенные успехи в благоустройстве территории завода и поселков, в налаживании культурного обслуживания работников. Были организованы радиоузел на 450 точек и духовой оркестр, значительно пополнилась библиотека, открыта диетическая столовая на 400 человек, 154 работника были отправлены на отдых на курорты.

Кроме того, завком начал проводить культурно-массовые мероприятия: гуляния, лекции, лотереи и беседы. [136 — Там же. ] Например, 17 марта 1936 г. проводился вечер самодеятельности комсомола и молодежи завода, в котором в качестве выступающих участвовали 48 человек. В программу входили русские песни, цыганские пляски, песни и частушки и т. п.

Правда, все это обходилось заводу в копеечку. Советские люди, как и нынешние, любили деньги и работать за спасибо не хотели. По этому поводу один из выступавших на заседании завкома как-то сказал: «Очень много тратим денег на культурные развлечения. Конечно, это не плохо, но порой бывает обидно за своих рабочих, а именно очень много в нашем заводе музыкантов, разве они не могут в обеденный перерыв поиграть на баяне, гармошке, нет, они этого не хотят. Как тов. Королев из машиностроительного цеха, выложи ему 35–40 рублей, тогда он поиграет». [137 — ГУ ЦАНО, Ф. 2439, Оп. 2, Д. 72, Л. 14.]

По инициативе завкома в поселках были организованы и развивались так называемые красные уголки. В частности, на заседании комитета 26 марта 1935 г. отмечалось, что красные уголки должны стать центрами культурно-просветительской работы в жилых поселках. В них должны были проводиться читки газет, беседы по гигиене и безопасности, организовываться игры в шахматы, домино и занятия по ликвидации неграмотности. Затем 5 сентября 1936 г. завком принял постановление о выделении средств на приобретение для красных уголков столов, стульев, табуреток, географических карт и другого инвентаря.

В бараки высылали так называемых беседчиков, которые читали жильцам лекции на различные темы с использованием наглядности. Проводилась антирелигиозная пропаганда, особенно накануне праздника Пасхи. [138 — Там же, Л. 4.]

Завком также оказывал большую помощь рабочим в разрешении конфликтных ситуаций, в приобретении путевок, а также денежную помощь. Например, на заседании 7 июля 1936 г. были приняты следующие решения: «…2) Учитывая многосемейность тов. Мальхановой (6 чел., оклад 120 руб.), выдать ей на приобретение путевки в детском очаге на дачу 60 руб. 4) Оказать помощь больной работнице транспортного отдела Калашниковой в размере 150 руб. 5) Предоставить тов. Шеронову (сборочный цех) путевку в пионерлагерь бесплатно». [139 — Там же, Д. 170, Л. 118.]

Однако нередко путевки на курорты в первую очередь давались «блатным», а тем, кто в них действительно нуждался, отказывали. Так, рабочий Беспалов заболел язвой желудка. Медицинская комиссия дала заключение о необходимости курортного лечения, однако завком долгое время отказывал в путевке. Потом Беспалову предложили уже использованную путевку с оставшимся сроком на одну неделю. Потеряв всякую надежду, рабочий обратился с просьбой разрешить ему продать облигации займа и на эти деньги поехать на лечение. Но в ответ Беспалов получил издевательский ответ: «Продажу облигаций на лечение мы не разрешаем, вот когда ты умрешь, то на твои похороны мы разрешим продать облигации».