Сестра Грибуйля - Софья Сегюр

Он поддает клетке метлой, и та укатывается на середину комнаты.

– Так! А теперь она оказалась на самой середине!.. Это чтобы ее сразу заметили и чтобы мне опять влетело… Ну, нет уж!.. Я не позволю, чтобы еще и клетка надо мной издевалась! Загоню-ка ее метлой за портьеру; а когда Каролина вернется, попрошу подобрать, раз я связан обещанием… Я ведь дважды поклялся ничего не брать…

Эмили, вошедшая с братом Жоржем в то время, как Грибуйль бьет клетку метлой, смотрит на него с удивлением; подбегает к нему и останавливает.

– Что ты делаешь, Грибуйль? Ты сломаешь мою красивую клетку!

ГРИБУЙЛЬ. – Ах, мадмуазель, мне тут ничего не сделать; она упала, мешает проходу: надо ее укатить.

ЖОРЖ. – Почему ты ее просто не подберешь, вместо того, чтобы гонять метлой?

ГРИБУЙЛЬ. – Я не могу, сударь, я связан словом. Я дважды поклялся.

ЖОРЖ. – Какое слово? В чем ты поклялся?

ГРИБУЙЛЬ. – Это священное слово, сударь! Я дважды поклялся госпоже Дельмис, вашей матушке, моей хозяйке, которая здесь присутствовала, не брать ничего, кроме метлы, перьевой метелки и щетки для натирания полов. И даже насчет щетки сестрице Каролине пришлось выпросить отдельное разрешение: ведь моя добрая сестра огорчится, если я сотру кожу на подошвах, натирая полы без щетки.

Жорж глядит на Эмили, та глядит на Грибуйля; его взбудораженный вид пугает ее, и она выскакивает из комнаты с криком:

– Грибуйль сошел с ума! Каролина, на помощь!

Каролина стремительно вбегает; Грибуйль стоит, опираясь на метлу и снисходительно улыбаясь; Жорж не знает, смеяться ли ему или кричать. Каролина идет прямо к Грибуйлю.

КАРОЛИНА. – Ну, Грибуйль! Что опять случилось? Что ты наделал, чем так напугал мадмуазель Эмили?

ГРИБУЙЛЬ, торжественно. – Ничего, ничего… ничего, говорю тебе. Мадмуазель не поняла, что, будучи связанным словом, я не мог подобрать эту клетку, которую метла уронила на пол.

КАРОЛИНА, с удивлением. – Почему ты не можешь ее поднять?

ГРИБУЙЛЬ. – Но ты же помнишь, что я дважды поклялся ничего не брать, кроме моей…

КАРОЛИНА. – Я знаю, знаю, но ты забыл, бедный братец, что мадам добавила: «Все, что необходимо для работы».

ГРИБУЙЛЬ, ударяя себя по лбу. – А ведь, честное слово, правда!.. Ты мой добрый ангел-хранитель, сестрица!.. Точно же!.. «Все, что необходимо для его работы». Она так и сказала. Ах! Она так и сказала!.. А я-то все не решался поднять эту клетку. Как я глуп! Как я глуп! Ха-ха-ха! Какая забавная глупость! Ха-ха-ха!.. Бедный Грибуйль, да! Ты дурак, друг мой; ты дурак!

Грибуйль разражается хохотом; Жорж не понимает причины такого веселья; Каролина вздыхает, замечает удивление Жоржа и объясняет, что произошло между госпожой Дельмис и Грибуйлем. Жорж в свою очередь смеется и спешит пойти успокоить сестру, заметив ее в садовой аллее.

Каролина грустно говорит Грибуйлю:

– Мой бедный братец, и я попрошу у тебя обещания. Работай всегда со мной; когда тебе надо будет что-то сделать, зови меня, мы будем работать вместе. А в свою очередь и ты будешь помогать, когда мне надо что-то сделать, по кухне или по дому. Таким образом ты никогда не причинишь ущерба и бранить тебя никогда не будут, раз я буду рядом и все объясню вовремя и как надо Ты сделаешь это? Обещаешь?

ГРИБУЙЛЬ. – Да, обещаю, сестрица, моя добрая сестрица. Я вижу, я чувствую, что ты мой добрый ангел на земле. Я хорошо понимаю, что мне недостает разума, что я не такой, как все. Но я постараюсь, заверяю тебя, постараюсь больше не делать глупостей; я так бы хотел чтобы ты была довольна, не ради хозяйки, а ради тебя, тебя, единственной, которую я люблю и которая меня любит.

С этими словами Грибуйль обнял Каролину и поцеловал ей руки.

КАРОЛИНА. – Все хорошо, дружок; я принимаю твое обещание и знаю, что ты его не нарушишь. Давай закончим вдвоем убирать гостиную, а потом пройдем на кухню, и ты мне поможешь приготовить обед и помыть посуду.

XV. Бедный Жако

Каролина и Грибуйль быстро закончили уборку и перешли в столовую, чтобы накрыть стол для обеда. Только они постелили скатерть, как Каролина услышала зов госпожи Дельмис.

ГРИБУЙЛЬ. – Ты пойдешь к ней, Каролина?

КАРОЛИНА. – Конечно. Хозяйке надо одеться и причесаться, поэтому она меня и зовет.

ГРИБУЙЛЬ. – А мне что тогда делать? Я же пообещал ничего не делать без тебя.

КАРОЛИНА. – Когда можно; но нельзя же так всегда!..

ГРИБУЙЛЬ. – Значит, иногда можно нарушить обещание, сказав себе: «Нельзя же так всегда»?

КАРОЛИНА. – Да… и… нет… Надо посмотреть, подумать… и сделать, как лучше.

ГРИБУЙЛЬ. – А если лучше не получится? Вот смотри, я всегда стараюсь как лучше, а мне каждый раз говорят, что это плохо. Когда я поставил попугая посередине стола, это наверняка было очень хорошо. А видишь, что вышло! Получилось, как будто я сделал глупость.

– Каролина, Каролина, где же вы? – кричала г-жа Дельмис.

КАРОЛИНА. – Иду, сударыня; иду. Ставь приборы, Грибуйль, и, главное, не разбей ничего.

Каролина убежала; Грибуйль проводил ее взглядом.

ГРИБУЙЛЬ. – Конечно, я буду стараться сделать как лучше: но скажут ли, что вышло хорошо?

– Грибуйль! Ха-ха-ха! Грибуйль дурак! Полоумный Грибуйль! Ха-ха-ха! – произнес громкий голос из-за портьеры.

ГРИБУЙЛЬ. – Что такое? Кто говорит про Грибуйля?

ПОПУГАЙ. – Жако! Бедный Жако! Грибуйль его побил!

ГРИБУЙЛЬ. – А! Это ты! Лгун! Вор! Разбойник в перьях! А! Ты здесь… и мы одни! Ну, берегись: теперь – кто кого, клеветник! Предатель!

Грибуйль кинулся к окну и тут же обнаружил попугая, который прыгал по портьере, помогая себе клювом и когтями. Увидев подбежавшего врага, Жако скорее поскакал вверх с воплем: «Ха-ха-ха! Грибуйль идиот!».

Новое оскорбление так ожесточило Грибуйля что он, вне себя, кинулся на попугая, но ухватил только хвост, и несколько перьев остались в его руках. Он снова прыгнул на портьеру, по которой бедный Жако метался в диком ужасе, продолжая кричать: «На помощь! Грибуйль! Жако! Грибуйль его побил! Бедный Жако!»

На этот раз Грибуйль лучше рассчитал натиск: одной рукой вцепившись в портьеру, другой ухватил Жако поперек тела и сильным рывком сорвал его от шторы.

– Вот ты и попался, мерзкий клеветник, негодяй, ябеда! – произнес Грибуйль, с ненавистью глядя на попугая. – А-а-а! Надеешься, что все обойдется словами? Так сейчас получишь достойное наказание, подлец! Вот тебе! Так! Так!

И Грибуйль, сопровождая слова действием, обрушил на спину и голову Жако град ударов кулака; бедное животное кричало изо всех сил:

– Бедный Жако! Грибуйль его побил!

– А! Зовешь хозяев! А! Опять хочешь, чтобы мне попало! Ну-ка, покричи теперь, покричи!

С этими словами Грибуйль сжал горло врага, продолжавшего барахтаться и повторять полузадушенным голосом: «На помощь! Бедный Жако!.. Бе…ный… Жа…»

Ему не удалось произнести последний звук; голос прервался, клюв и глаза широко раскрылись, крылья обвисли, и руки Грибуйля продолжали сжимать трупик.

Заметив наконец, что попугай неподвижен, Грибуйль отшвырнул его.

– Убирайся! И больше так не поступай; видишь теперь, что не ты тут самый главный!

Жако не двигался.

– Гляди-ка! Теперь мертвым прикидывается! Уберешься ли ты отсюда, мерзкое животное!

Грибуйль пнул его ногой.

– Так! Что это он? Что с ним? Не шевелится… Неужели… Гм-гм! Неужели я чересчур сильно его сдавил?… Раз он больше не шевелится, словно мертвый. (Грибуйль опускается на колени и кричит попугаю на ухо). Ладно, Жако!.. Хватит глупостей!.. Будем друзьями, согласен! Жако, подними голову!.. Говорю же тебе, нечего больше бояться! (Грибуйль вскакивает, с испугом глядя на попугая и стиснув руки). Я думаю… боюсь… как бы он не умер, как мама… Он отправится к ней и скажет, что это я его убил… О! Он это скажет!.. Он такой злой! И мама ему поверит, раз меня там не будет, чтобы ей объяснить… Ах! Да… Но когда я тоже умру и приду к маме, то много чего ей порасскажу такого, что не доставит удовольствия Жако… Но что же теперь делать? Они все закричат, что это я… А потом хозяйка как разозлится! Как разозлится! Лишь бы она не прогнала Каролину!.. Ах! Боже мой! Каролина, бедная сестрица! Что делать? Что делать? Ах! Идея! Хозяин мой друг: пойду спрошу у него совета.

И Грибуйль, запинав бедного Жако подальше за портьеру, побежал к Дельмису.

Г-Н ДЕЛЬМИС. – Что такое, Грибуйль? У тебя такой испуганный вид.

ГРИБУЙЛЬ. – Есть из-за чего, сударь! Если бы вы знали, что со мной произошло… Но я больше не боюсь, потому что месье мой друг; он за меня заступится.

Г-Н ДЕЛЬМИС. – Перед кем надо за тебя заступаться, бедный мальчик? Это опять мадмуазель Роза или госпожа Пирон?

ГРИБУЙЛЬ. – Ах, сударь! тут дело потруднее, это мадам.

– Хо-хо! это… куда труднее, – сказал г-н Дельмис, принимая серьезный вид. – Рассказывай, что случилось.

ГРИБУЙЛЬ. – Вот что, сударь. Я, стало быть, накрывал на стол, и тут слышу голос, ох! ну и голос! Если бы месье его услышал, то ему бы этого хватило, как мне!