Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина

— Высокий, со светлыми волосами. Его невозможно не заметить.

Рядом с Джулианом стоял Зефир, более высокий, чем все они, с зачесанными назад светлыми волосами. Темные круги окружали его глубоко посаженные глаза цвета светящихся изумрудных кристаллов. У них с Джулианом, казалось, были разногласия, и там, где их взгляды были прикованы, это не имело никакого отношения к игре в бильярд. Обе пары глаз были устремлены в нашу сторону.

Феникс хлопнул двумя кружками по стойке перед двумя клиентами, сидящими рядом с нами, и мы трое вздрогнули, когда пена выплеснулась из края стаканов. Не говоря ни слова, даже не взглянув в глаза, он отошел к следующему посетителю.

— Мне нужно еще выпить после этого, — сказала я впервые в своей жизни.

По мере того как ночь продолжалась, то же самое происходило с музыкой и напитками. Маверик, Майло и Айви снова появились вместе с несколькими другими, и их число росло. Было трудно уследить за всеми их именами и лицами, тем более что в раскачивающейся комнате у меня двоилось в глазах.

— Тобиас Морган — твой отец? — спросил парень по имени Кейн, сидя на табурете рядом со мной. Я кивнула, мои глаза переместились с его очаровательных черт лица туда, где сидели Полые Язычники. Игра в бильярд закончилась, и все они собрались в другом конце бара. — Я хочу, чтобы ты познакомилась с моим отцом, — добавил Кейн, но его голос затих из-за того, как Джулиан смотрел на меня краем глаза. Я бездумно крутила кольцо настроения вокруг пальца, когда наши взгляды встретились и переплелись, и…

— Фэллон?

Я резко наклонила голову вперед.

— Да.

— Мой отец, я хочу, чтобы ты познакомилась с ним, — повторил Кейн.

— Разве ты не должен был сначала пригласить меня на свидание?

Я пошутила, и его пустые глаза моргнули.

— Успокойся, я шучу. Я не очень хороший комик и просто выплевываю слова, когда мне неловко.

— Верно…

Лицо Кейна сморщилось.

— Я не люблю говорить о своем отце, — призналась я, но правда была в том, что мне не нравилось говорить об этой тайной стороне отца, которую знали все остальные. Это заставило меня почувствовать себя так, как будто я его совсем не знала.

— Ну, Тобиас был лучшим другом моего отца в детстве. Он был бы рад познакомиться с тобой, после свидания.

Он поднес стакан к губам, затем повел плечом.

— Прости.

Я рассеянно кивнула.

— Это была шутка. Я не это имел в виду.

Сверхъестественная попытка дать задний ход моей вспышке гнева. Они были первой группой, которая когда-либо проявляла неподдельный интерес к желанию познакомиться со мной, и я не хотела отпугивать их своей социальной неловкостью.

Кейн покачал головой и встал из-за стойки, допивая остатки своего напитка.

— Все в порядке, я к этому привык. Но правда в том… что ты просто не в моем вкусе. Это не значит, что мы не можем быть друзьями или что ты не можешь познакомиться с моим отцом.

«Ты просто не в моем вкусе», — повторил мой мозг. Еще один термин, который я слышала много раз раньше, не спрашивая об этом. Неважно, сколько раз я это слышала, все равно было больно.

— Конечно, — согласилась я с вымученной улыбкой.

Первый такт ремейка «Сочувствия дьяволу» оборвался, и Кейн поднял брови в тот же момент, когда толпа разразилась ревом. Наполненные напитком руки взлетели высоко в воздух, и алкоголь разлился по полу. Переполненный бар превратился в безумие.

Мандэй взвизгнула и перелезла через табурет на стойку, и три сестры Салливан присоединились к ней.

— Что происходит?

Я окликнула Кейна, когда мужчины схватили свои напитки из бара, освобождая его для танцующих девушек.

— Ты собираешься подняться туда? — Спросил он, не отвечая мне, затем опустил свою мягко-каштановую голову, его нос коснулся моих волос.

— Или город еще не добрался до тебя?

— Добрался до меня?

Я взглянула на Феникса, который перекинул полотенце через плечо и прислонился к задней стене, наблюдая за Фэйбл, качая головой, пока музыка и топот обуви вибрировали в баре. Серебристый взгляд Джулиана прикован ко мне, он положил локти на стойку и зажал напиток в одной руке, как будто ждал, когда я приму решение.

— Что ты собираешься делать, Фэллон? Ты чужак или одна из нас? — Кейн двинулся дальше.

Фэйбл протянула руку, и у меня в голове помутилось.

— Хорошо, — сказал я, не подумав, наполовину кивнув, наполовину рассмеявшись.

Уже приняв решение, я соединила свою руку с рукой Фэйбл. Кейн схватил меня за бедра и поднял на перекладину, и как только я оказалась высоко в воздухе, я оглядела комнату. Толпа смотрела на меня, пока музыка лилась из динамиков, все ждали, что я что-нибудь сделаю.

— Я местная! — закричала я, высоко вскидывая руки в воздух. — И я чертовски пьяна!

Вся комната заорала от моего заявления, и все вернулись к танцам под уникальную кавер-версию песни, включая меня. Толпа превратилась в размытое пятно, когда я закружилась на месте, раскинув руки по бокам, мои волосы взлетели во все стороны. Фэйбл схватила меня за руку и потащила в центр, и они с Мандэй начали учить меня своему топающему танцу. Я понятия не имела, что делаю, и была слишком пьяна, чтобы обращать на это внимание. И, возможно, именно поэтому люди пили, чтобы не думать.

Чтобы забыться. Чувствовать себя свободными.

Мое лицо горело от искренней улыбки, растянувшейся на моих онемевших губах. Мои конечности двигались так, как будто у них был собственный разум, и когда я посмотрела туда, где сидел Джулиан, он уже наблюдал за мной снизу с таинственным удивлением в глазах. Внутри меня поднялась волна гравитации, ощущение невесомости после преодоления небольшого холма. Свободное падение. У меня защекотало в животе.

Но потом моя нога соскользнула.

Глава 6

Джулиан

Я отреагировал. Я не должен был реагировать, но прежде чем я смог остановить себя, я уже скользнул через стойку и поймал ее, прежде чем у нее был шанс упасть на пол. Фэллон Гримальди была в моих объятиях, и казалось, что весь мир остановился. Музыка перестала играть. Толпа перестала танцевать. Все наполненные ужасом глаза устремились в нашу сторону. Все остановились, кроме меня. Я не смог остановить свое чертово «я» от реакции.

Она была в моих объятиях, и я не мог этого исправить.

Фэллон тонула в своей улыбке. Она ни капельки меня не боялась. Навеселе, но без страха.

— И снова здрасьте, — прошептала она, ее