Наслаждения - Диана Сидни

Обогнув северную часть Женевского озера, они прибыли в Женеву. Здесь Сен-Клеру пришлось лавировать в потоке уличного движения. Время близилось к полудню.

Андре ненадолго остановился, чтобы свериться с картой, а потом направил автомобиль в сторону шоссе. Вскоре они уже поднимались в горы. Склоны поросли густым лесом, однако встречавшееся временами редколесье указывало на приближение альпийских лугов. Буйство красок, оттенков, полутонов — эта пестрота очень понравилась Ясмин.

Лиственные леса и луга вскоре сменились скучными сосновыми и пихтовыми пейзажами, а когда путешественники миновали лесные заросли, Ясмин увидела унылые каменные пустоши с огромными валунами. Покрытые снегом скалы внезапно и круто обрывались вниз, туда, где в бездне лежали нагромождения больших остроконечных камней — следствие частых лавин. Вдали Ясмин видела покрытые вечными ледниками склоны еще более высоких гор. Всякий раз, когда Андре мастерски проходил крутой поворот дороги, Ясмин от страха закрывала глаза.

И каждый раз, открывая глаза, Ясмин не могла оторвать взгляд от длинных грубоватых пальцев и черной поросли его волосатых рук, уверенно державших руль в кожаной оплетке. Она также поглядывала на ноги Андре, обтянутые тканью брюк.

Ведя машину, Ссн-Клер говорил о чем угодно, но только не о том, куда они едут. Он спрашивал Ясмин о ее поездке в Грецию, о лете, проведенном в Сорбонне, спрашивал о любимых предметах. Ясмин чувствовала себя в положении маленькой девочки, беседующей со своим дядюшкой. А когда она решилась спросить, куда же они все-таки едут, Андре улыбнулся загадочной улыбкой и ответил:

— Это сюрприз.

Ей ничего не оставалось, как строить догадки, избегая разговора о действительно важных вещах. Она была готова просто взорваться от накопившихся вопросов, но Андре, видимо, не желал говорить ни о чем, кроме как о геологических достопримечательностях мест, которые они проезжали. Вскоре дорога стала еще опаснее, повороты круче, а глубокие пропасти справа заставили Сен-Клера еще больше сосредоточиться. Ясмин исподволь изучала его лицо.

Она решила, что Андре обладает чудесным скульптурным профилем — похожим на те, что ей приходилось видеть на классических бронзовых бюстах в Афинах. Линия подбородка — сильная, волевая, почти воинственная. Орлиный галльский нос с широкими ноздрями говорил о столетиях тщательного генетического отбора. Временами Ясмин хотелось дотронуться до Андре — провести рукой по линии скул или почувствовать его мускулы под рубашкой. Но девушка сидела смирно, держа руки на коленях, то поглядывая на Сен-Клера, то переводя взгляд на ландшафт.

Чем выше они поднимались в Альпы, тем больше вокруг становилось облаков. Вскоре машину окутало мягкое, ватное одеяло влажного тумана. Впереди было видно на расстоянии не более трех футов. Андре снизил скорость до черепашьего шага. И вдруг неожиданно они въехали в длинный колодезно-черный тоннель. Казалось, они проехали несколько миль, прежде чем Ясмин увидела в конце этой мрачной пещеры смутный белый круг — там кончалась гора, сквозь которую они ехали.

Наконец они выехали из тоннеля, туман поредел. Впереди на вершине огромной крутой скалы возвышался белоснежный замок. Башни, шпили и зубчатые стены походили на чудо из сказки.

— Ой, посмотри! — показала рукой на замок Ясмин. — Какая волшебная красота!

— Рад, что тебе нравится, — улыбнулся Андре. — Именно туда мы и направляемся.

— А что это? Чей-то замок?

— В средние века этот замок был неприступным убежищем одного строптивого рыцаря. А теперь там отель, который держат монахи-цистерцианцы. Сейчас начало сезона, отель только что открылся, так что мы можем остановиться здесь на ночь.

— А почему отель не открыт круглый год? — спросила Ясмин, у которой перехватило дыхание от магической красоты замка.

— Зимой здесь сильные снегопады, практически невозможно добраться до замка. А то, конечно, они были бы открыты круглый год, хотя монахам скорее всего такое расписание на руку: всю зиму они имеют возможность в мире и спокойствии предаваться благочестию и молитвам.

Андре провел машину по каменному мосту, перекинутому через ущелье, и въехал под высокий арочный свод, ведущий во внутренний двор замка.

— Когда-то; вместо этого каменного моста здесь был цепной деревянный. Рыцарь имел возможность совершать небольшие набеги, после чего безнаказанно возвращался под надежную защиту неприступного замка, поднимая за собой единственный ведущий в него мост. Никто не осмеливался одолеть эту пропасть, так что рыцарь чувствовал, себя вполне спокойно-, !!

— А какие «небольшие набеги» он совершал? — заинтересовалась Ясмин. — Как Робин Гуд?

— Скорее, как Синяя Борода. — Андре, прищурившись, взглянул на Ясмин. — Для чего же еще строить такой красивый замок, как не для того, чтобы наслаждаться в нем украденными прекрасными девами?

Прежде чем Ясмин успела ответить, из украшенного орнаментом парадного входа отеля к ним устремился парнишка в алой униформе. Он открыл дверцу Ясмин. Девушка вышла из машины, зажав под мышкой сумочку. Андре открыл багажник и передал ключи молодому человеку.

— Он принесет наш багаж в номера и позаботится о машине, — заверил Андре и, взяв Ясмин под локоть, повел ее в главный холл. — Сначала мы зарегистрируемся, а потом отдохнем и пообедаем.

Холл был отделан белым мрамором и освещался свечами в хрустальных канделябрах. Стены увешаны изящными гобеленами с изображениями средневековых кавалеров и дам, играющих под сенью раскидистых деревьев на лютнях, скрипках и псалтерионах[22]. Серебряные груши, темно-красные яблоки и яркие фиолетовые сливы густо усеивали траву вокруг коротких, стройных стволов деревьев, на ветвях которых сидели жирные голуби, а у ног людей резвились поджарые гончие псы.

Разноцветные нити блестели так же ярко, как и сотканный ими на гобелене день, и Ясмин едва смогла оторвать взгляд от этого зрелища. Андре расписался в регистрационной книге. Консьерж — высокий, узкоплечий мужчина неопределенного возраста — вручил ключи мальчику, уже появившемуся в холле с багажом вновь прибывших постояльцев.

Андре последовал за мальчиком в небольшой лифт, находившийся около винтовой лестницы с резными перилами. Ясмин молча поплелась за ними. Неожиданно она поняла, что нервничает. Маленький лифт медленно и со скрипом полез вверх, потом остановился, двери отворились, и мальчик вынес чемоданы в коридор, поставив перед двумя невысокими арочными дубовыми дверьми.

Взглянув направо, Ясмин увидела темную каменную лестницу под низким навесом, уходившую куда-то вниз — в бездонную пропасть неизвестности.