Чудо для нефтяного магната - Дина Исаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя короткое время я всё же делаю над собой усилие и поднимаюсь с постели, чтобы посетить уборную. Удивительно, что меня поместили в одиночную палату повышенной комфортности. Здесь чисто, светло, сделан свежий ремонт, а на стене висит плазма. Это обычный городской роддом, не частная клиника…
Взглянув на себя в зеркало, отшатываюсь. Лицо бледное, словно полотно, глаза покраснели и выглядят болезненными. Кое-как пригладив волосы и умыв лицо холодной водой, принимаю решение поискать врача самостоятельно, придерживаясь за стену, чтобы не упасть. Ждать и изводить себя дурными мыслями это не обо мне. Нужно действовать.
Как только я выхожу из уборной, дверь в палату распахивается. На пороге стоит доктор в белом халате и очках с чёрной оправой, а позади него… Я едва не падаю в обморок от неожиданности, потому что вижу Руслана.
Отца моей дочери. Нашей с ним дочери.
Как он здесь оказался? Неужели бросил работу и свою невесту в Америке, чтобы прилететь? Дыхание спирает, а пульс частит.
Я жалею о том, что не сказала ему о дочери чуточку раньше… Вдруг всё пошло бы по другому сценарию. Но, увы, прошлого уже не вернуть.
- Как себя чувствуете, Татьяна? – спрашивает бодрым тоном доктор.
- Со мной всё в порядке. Лучше скажите, как мой ребёнок?
Сабуров всё это время молчит. Стоит в дверном проёме и, опустив руки в карманы брюк, внимательно на меня смотрит. Лучи его поддержки ощущаются так, как если бы он меня обнимал. Слёзы наворачиваются на глаза, его красивый мужественный образ плывёт. Он здесь, приехал. Не знаю, что ждёт нас дальше, но от осознания того, что Руслан рядом, становится легче. И откуда-то берется уверенность, что с нашей дочерью точно все будет в порядке.
Глава 21
Таня
В моей палате много света, так много, что я отчетливо могу рассмотреть мужественное лицо Сабурова. Не передать словами, как я счастлива, что он сейчас здесь. С нами.
- Вам пока лучше лежать, - говорит врач, заметив, что меня пошатывает. - У вас низкий гемоглобин. Обильная кровопотеря. Нужно восстановиться.
- Я хочу увидеть дочь, пожалуйста, - сбиваюсь с дыхания, потому что очень больно стоять. Все тело болит, как будто побывала под бетонными завалами. Или пропустили через мясорубку.
- Для начала возвращайтесь в кровать, - настаивает врач. - Девочку к вам принести сейчас нельзя. Она под присмотром неонатологов. Вы же пока очень слабы и не дойдете до отделения, где мы держим недоношенных деток.
- У меня есть фото, Таня, - мягко говорит Руслан. - Делай как просит врач, и когда тебе станет лучше, я сам тебя к ней отведу.
- Есть фото? - на глаза наворачиваются слезы, хотя я обещала себе не плакать.
Я медик и не такое видела, но видеть и проживать - разные вещи.
Руслан приближается и берет меня за локоть, помогает лечь в кровать, заботливо поправляет одеяло и присаживается на край постели, поглаживая ноги. Врач рассказывает мне о состоянии Виктории, просит подписать бумаги. Руслан сдержанно кивает, мол, там ничего серьезного: разрешение на его присутствие и еще что-то. Строчки плывут перед глазами. Но я все же читаю, что подписываю. И в самом деле ничего ужасного.
- Не плачь, Таня, - тихо говорит Руслан и накрывает мою ладонь своей, когда врач покидает палату и мы остаемся одни.
Сабуров сжимает ее и мне действительно становится чуточку спокойнее.
- Все будет хорошо. Ты правильно сделала, что позвонила мне. Все же следовало сразу сказать правду, но я теперь рядом и не позволю случиться ничему плохому, - заверяет Руслан. - Ты мне веришь?
Я киваю. Верю. С ним действительно ощущаю себя спокойнее и безопаснее. Хочется попросить, чтобы не уходил.
- Спасибо, Руслан, - шепчу я. - Что приехал, и за палату… Я…
- Потом, Таня. Ты объяснишь мне потом, почему сразу не сказала правду. Сейчас главное - это твое состояние и здоровье нашей дочери.
- У тебя ведь должна быть свадьба. Ты...
- Я перенес торжество. Сейчас я хочу быть с вами. Ты придумала имя нашей дочери? - он так искренне и тепло улыбается, что у меня сердце сжимается в груди.
- Виктория. Вика. Победа...
- Да, очень знаковое имя. Малышка у нас сильная. Справится.
-Ты говорил у тебя есть фото. Покажешь? - всхлипываю я.
- Конечно, - смотрю на губы Руслана, думая о малышке. Хочу, чтобы у нее были такие же пухлые, как и у ее отца.
- Я трогал Вику, и брал на руки. Ей уже значительно лучше, Таня. Все будет хорошо, я тебе обещаю.
Руслан протягивает свой телефон. Я долго смотрю на снимок, на котором запечатлен маленький комочек в кювезе. Видно личико и темные волосики моей девочки. Нашего Чуда.
- Она такая крошка… - слишком очевидно впадаю в панику, потому что желание быть с ней становиться лишь сильнее, но я понимаю, что пока мне этого никто не разрешит.
- Удивительно было, если бы она была крупного веса. Два семьсот. Она прелесть, Таня. Самая красивая на свете.
Поднимаю взгляд, рассматривая Руслана. Впервые вижу такое выражение на его лице. Глаза наполнены светом, теплом, нежностью. Сердце щемит в груди.
- У нее черный пушок на голове и пухлые губки. А еще крошечные пальчики и много трубок, - еще раз смотрю на снимок и на глаза наворачиваются слезы.
Руслан убирает телефон.
- Ты реветь что ли вздумала? - чуть насмешливо спрашивает он. - Тань, соберись. Ты же хочешь ее увидеть? Пока тебе лучше не станет, тебя действительно никто не выпустит из палаты.
- Сейчас пройдет, - вытираю кулаком влажные щеки.
Руслан прав. Нужно быть сильной. Дочери нужна мама. Пусть все прошло не так как я планировала, но главное мы живы.
- Что произошло, Таня? - лицо Сабурова становится серьезным. - Все же было хорошо и ничего не предвещало внезапных родов.
- Меня Игорь напугал, - смотрю растерянными глазами на Сабурова и почему-то уверена, что после такого моему бывшему жениху туго
