Космические демоны - Джилиан Рубинстайн

Джон в недоумении переводил взгляд с одного на другого.

- Что с вами такое?

- Джон. - сказал Бен, - твой брат последнее время ходил к Эндрю?

- На этой неделе каждый день. - ответил Джон. - Чудно, правда? Трудно было себе представить, что они подружатся.

- Они не подружились, - сказал Бен мрачно. - Какой был Марио?

- То есть как?

- Ну, он вел себя как-нибудь чудно?

- Он всегда ведет себя чудно, - сказал Джон. - Он не знает, как вести себя нормально.

- Ну, а все-таки хуже, чем всегда? - нетерпеливо спросила Элейн.

- Эндрю, например, так уж точно. Сегодня как будто спятил. Мистер Рассел чуть не послал за смирительной рубашкой.

Джон задумался.

- Я бы сказал, в последнюю неделю Марио был ужасный, - проговорил он медленно. - Да, если подумать, это была самая плохая неделя изо всех. - Он вчера вечером с отцом схлестнулся. Папа даже хотел ему ремня дать, но за ним теперь не угнаться. Он удрал и явился только в полночь. Я ему открывал - у меня ночное дежурство. А сегодня утром папа ушел на работу в шесть, так что они не встретились, но папа вчера сказал, что ему еще покажет. Он сказал, если и дальше будет так, то просто вышвырнет Марио из дому. Я ему это утром передал, а он ответил: "Ничего у него не получится. Я до того еще убегу". Но при чем тут Эндрю?

- Джонни, не видишь ли ты что-нибудь странное краем глаза? - прервала его Элейн.

Джон повертел глазами и скорчил рожу:

- Да ничего необычного. Что это с вами происходит? Что за чудные вопросы вы задаете?

Бен и Элейн переглянулись. Элейн сказала безразличным голосом:

- Так, ничего особенного. Ты не сходишь, не поищешь отца, спроси, долго ли нам еще ждать?

- Схожу, - сказал Джон без восторга.

Когда он вышел из спортзала, Бен сказал:

- Ты что-нибудь понимаешь?

- Ни шиша, - ответила Элейн. - А что ты думаешь?

- Эндрю и Марио, должно быть, играют каждый день. И чем больше играют, тем больше ненависти собирается. Она разливается повсюду. А чем больше ненависти, тем больше этим демонам пищи. Вот они и растут. Они становятся все более реальными.

- Сколько же они могут так расти? - спросила Элейн с волнением.

- Мне они уже кажутся вполне реальными! - сказал Бен.

- Что же будет дальше?

Элейн так нервничала, что сделала сальто, чтоб немного успокоиться.

- Не знаю. Они нас за что-то преследуют. Они гоняются за нами, потому что мы побывали в игре. Мы им зачем-то нужны.

- Никто из нас не хотел в эту проклятую игру, - сказала Элейн сердито. - Эндрю засунул нас туда. Ох, и ненавижу я этого парня!

Легкое колебание пробежало по воздуху. Демоны чуть-чуть подросли. Никто этого не заметил. В дверях появился Джон.

- Твоему папе надо еще полчаса. - объявил он. - А мне надо идти. Уже почти шесть.

- Мне тоже пора, - сказал Бен.

Оба мальчика ушли, а Элейн отправилась искать отца. Он все еще пылесосил зал свободных занятий. Она отправилась в контору поболтать с миссис Филдс, которая как раз заканчивала что-то печатать. Они подружились с тех пор, как Дэвид стал делать уборку. Элейн любила проводить время в конторе. Это было теплое и уютное местечко, где можно было посидеть в холодную погоду. Миссис Филдс поила ее чаем и угощала кусочком домашнего пирога.

- Моя дочка выходит замуж в субботу, и у меня столько дел! Поможешь мне сложить эти листочки и разложить по конвертам?

Ее руки бегали по клавишам машинки. Элейн вспомнила, как она первый раз пришла в контору. Как все изменилось за это время! И в общем все образовалось. Она с удивлением поняла, что отец был прав. Если бы он не работал школьным уборщиком, она бы не смогла пользоваться спортзалом вместе с Беном. И Джон в общем-то оказался вовсе не плохим мальчиком. И вот она сидит здесь с человеком, который, она знала, любит ее. Она поняла, что сейчас она куда менее одинока, чем раньше. У нее было по крайней мере три человека, которых она могла бы назвать своими друзьями.

И вот, когда Элейн обернулась, чтобы взять новую пачку писем, она ощутила с некоторым страхом, как нечто вышло из поля зрения.

"Вот теперь, когда все так хорошо, - подумала она в тоске, - надо же было этому Эндрю..."

- И заметь, я совершенно не знаю, куда себя девать, когда все это кончится, - продолжала миссис Филдс говорить о свадьбе. - И вот мой последний цыпленок покидает дом. Он станет такой тихий без нее. Семерых вырастили мы в этом доме - четверых своих и троих приемышей. Теперь мы с Лессом будем перекатываться по нему, как пара горошин!

Она вскрикнула сердито, вытащила лист из машинки, порвала и вставила чистый.

- Так мне и надо за болтовню, - сказала она. - Я адресовала письмо доктору и миссис Хейфорд, а надо было написать только миссис Хейфорд. В учительской сегодня говорили: Хейфорды разъехались. Отец Эндрю уехал жить в Сидней.

- Эндрю Хейфорд? - поразилась Элейн.

Она не верила своим ушам. Ей всегда казалось, что у такого, как Эндрю, должна быть идеальная семья.

- Ох, не надо бы мне сплетничать, - продолжала миссис Филдс. - Не говори никому, ладно, Элейн? Это такой ужас - такая прелестная семья. Эндрю, бедненький, выглядел таким печальным последние дни.

"Бедненький Эндрю", - подумала Элейн.

Это все представляло его в совсем другом свете. Уж никак не могла бы она раньше назвать его "бедненьким".

Она почувствовала, что это известие скорее ее обрадовало.

- Мистер Рассел собирается организовать гимнастический класс в следующей четверти, - сказала она отцу, когда они возвращались домой.

- Не очень-то рассчитывай, - сказал отец, не отрывая глаз от дороги. - В следующей четверти нас может тут и не быть.

Все надежды тут же испарились. Она подскочила, схватила его за руку:

- Что ты хочешь сказать?

- Тихо ты, - сказал он резко.

Машина вильнула, и водитель машины на соседней полосе тревожно засигналил.

"Хорошо бы мы в нее врезались", - подумала Элейн.

- Что ты хочешь сказать? - повторила она. - Почему мы не будем здесь?

- Я почти что кончил дом, лапушка. К тому же штатный уборщик возвращается на работу на следующей неделе, так что во мне больше нет нужды. Я думал, поедем с тобой на север. В Дарвине можно легко найти работу.

- Дарвин! Так это же за тысячи миль отсюда! Я не хочу ехать в Дарвин!

Для нее это была ужасная новость.

- Ну вот опять это со мной случилось! - злилась она сама на себя. - Я не должна была. Я даже не заметила как. Я опять пустила корни. Я завела друзей. Я забыла, что мы нигде не остаемся навсегда.

Машина подъехала к дому. Элейн выскочила и сильно хлопнула дверью. Она вбежала в дом и огляделась. Как она могла не заметить произошедшей здесь перемены? Отделка кухни была закончена. Сосновые скамьи и кухонные буфеты с голубыми дверями, бледно отсвечивающие пробковые квадраты на полу, все это нагло таращилось на нее. Снаружи, там, где раньше хлюпало болото, сейчас была уложена аккуратная кирпичная дорожка под крытой аллеей из ползучих роз. Сырости не было. Дом становился прехорошеньким. Казалось, он теперь вполне стоит своих ста тысяч долларов. Он дразнил ее: "Эх ты, бедная дурочка, опять ты влипла!"