Огонь и лед - Эрин Хантер

Кошечка обернулась на хруст ломаемых стеблей, испуганно сверкнула глазами и юркнула на тропинку, бегущую вдалеке от деревьев. В следующую секунду она подбежала к изгороди, вскарабкалась на нее и исчезла на территории Двуногих.

— Какой ты увалень! — разозлилась Пепелюшка. — Я сама хотела погоняться за ней! И почему мне так не везет? Папоротник, наверное, сегодня пой мал множество разной дичи!

— Зато он наверняка не залезал на Змеиную Горку! — усмехнулся Огнегрив. — И это не его чуть было не укусила гадюка! — Он вильнул хвостом в сторону. — Пошли. Я проголодался.

Пепелюшка поплелась следом, изредка принимаясь ворчать, когда сосновые иголки впивались ей в лапки. Огнегрив велел ей закрыть рот и идти молча. Место было голое, неприятное, в случае внезапной опасности спрятаться будет негде. Как и все коты, Огнегрив чувствовал себя неуверенно на открытой местности. Вскоре они вышли на вонючую просеку, оставленную чудищем Древогрызом. На просеке было тихо. Огнегрив знал, что так будет до следующего сезона Зеленых Листьев. До первых листочков только глубокие зубчатые колеи, подернутые льдом, будут напоминать Грозовому племени о чудищах, живущих в их лесу.

Когда они вернулись в лагерь, Огнегрив еле волочил ноги от усталости. Сказывалось давешнее путешествие с племенем Ветра. Пепелюшка тоже слегка притомилась. Очутившись дома, она отчаянно зевнула и побежала разыскивать братца.

Огнегрив заметил Крутобока, кивающего ему из-за зарослей крапивы.

— Иди скорее! Я оставил тебе немного свежатины, — мяукнул друг, подцепил когтями мышку и бросил Огнегриву. Огнегрив поймал завтрак зубами и с удовольствием растянулся на земле рядом с Крутобоком.

— Как дела? — пробормотал он с полным ртом.

— Лучше, чем вчера, — серьезно ответил Крутобок. Огнегрив встревоженно поднял голову, но тот спокойно продолжал: — Знаешь, мне понравилось… Папоротник очень способный малыш, я это сразу понял!

— Пепелюшка точно такая же, — кивнул Огнегрив, вновь принимаясь за еду.

— Ты не поверишь, — улыбнулся Крутобок, — порой я забывал, что я наставник, и чувствовал себя учеником! Эти малыши не дадут расслабиться!

— У меня та же беда, — кивнул Огнегрив.

Друзья болтали до сумерек, и лишь когда на небо взошла луна, вечерняя прохлада заставила их вернуться в пещеру. Вскоре Крутобок уснул, а Огнегрив все никак не мог сомкнуть глаз. Из памяти не шла давешняя кошечка. Он лежал, окруженный запахами родного племени, но в ноздрях все еще стоял нежный аромат домашней кошки. Что за наваждение?!

Наконец он уснул, но и во сне запах не отпускал его. И Огнегриву приснился сон: он снова был котенком. Вместе со своими братишками и сестренками он лежал, прижавшись к материнскому животу. Под ним была постель — да такая мягкая, что ни одно гнездышко из мха не могло сравниться с ней. И снова пришел запах кошечки…

Огнегрив проснулся, как от толчка, и резко распахнул глаза. Ну конечно! Встреченная в лесу кошка была его сестрой!

Глава X

Он проснулся на рассвете — и тут же снова вспомнил о сестре. Огнегрив поскорее вылез из пещеры, надеясь, что привычные дневные заботы прогонят навязчивые мысли. Утро снова выдалось морозное. У выхода из лагеря сидели Буран и Долгохвост, готовые заступить в патруль. Маленькая юркая Кисточка бежала к ним через поляну и, поравнявшись с Огнегривом, весело поприветствовала его. Буран недовольно окликнул Горчицу, та выскочила из своей пещеры и в последний момент успела присоединиться к уходящему патрулю. Эту сцену Огнегрив наблюдал множество раз, но сегодня впервые ему не захотелось присоединиться к патрулю, уходящему в морозную свежесть леса.

Он медленно побрел через поляну к пещере учеников. Интересно, проснулась ли Пепелюшка?

Из узкого выхода детской с трудом вылезла Чернобурка. За ней на свет выбрался крапчатый котенок, затем еще двое. Четвертый малыш выкатился следом и неуклюже упал на землю.

Чернобурка подхватила котенка за загривок и бережно поставила на лапки. Ее ласковая забота заставила Огнегрива замереть на месте. Наверное, мама вот так же нежно выхаживала его, когда он был слепым котенком…

Он не мог сдержать зависти при мысли о том, что все в лагере обладают тем, к чему он так безнадежно стремится. Все они были прирожденными членами клана. Огнегрив привык гордиться своей верностью Грозовому племени, которое приняло его и подарило судьбу, немыслимую для домашнего котенка. Он и теперь был верен племени и, не задумываясь, отдал бы за него жизнь, но впервые эта верность была омрачена горечью. Почему никому из членов племени не приходит в голову мысль уважать его происхождение?! Вот вчерашняя кошечка наверняка поняла бы его с полуслова! У них могли бы быть общие воспоминания, общая судьба…

От таких мыслей у Огнегрива защемило сердце. К счастью, сзади раздались тяжелые шаги Крутобока. Огнегрив повернулся и приветственно потерся носом о нос друга.

— Ты не мог бы сегодня взять с собой Пепелюшку? — вдруг спросил он. Крутобок изумленно уставился на друга.

— Зачем?

— Да так, ничего особенного, — ответил Огнегрив, старясь, чтобы его голос прозвучал как можно небрежнее. — Просто вчера я кое-что заметил, сегодня хотелось бы проверить… Ты, пожалуйста, приглядывай за Пепелюшкой, у нее есть привычка пропускать слова мимо ушей. Не спускай с нее глаз, она так и норовит куда-нибудь улизнуть. Крутобок весело пошевелил усами.

— Похоже, тебе достался настоящий бесенок! Что же, думаю, она даст хороший пример моему Папоротнику. Он и шагу не сделает, прежде чем не обдумает, стоит ли шевелиться!

— Спасибо тебе! — обрадовался Огнегрив и со всех лап побежал к выходу, прежде чем друг успел поинтересоваться, куда же он все-таки направляется.

Когда за деревьями появилась земля Двуногих, Огнегрив замедлил шаг и припал к ней. Широко разинув рот, он вдохнул морозный воздух. Отлично! Не пахнет ни патрулем Грозового племени, ни Двуногими. Он перевел дух.

Огнегрив медленно подполз к изгороди, за которой вчера исчезла кошечка. Тут он помедлил, внимательно огляделся и снова принюхался. Затем собрался в комок и прыгнул, единым махом перелетев через ограду. Двуногих поблизости видно не было. Перед ним лежал пустынный сад с незнакомыми, сильно пахнущими растениями.

Огнегрив забеспокоился. В облетевшем саду он чувствовал себя беззащитным. К счастью, прямо над его головой свисала толстая ветка какого-то дерева. Листья с нее давно облетели, но спрятаться наверху все-таки легче, чем на земле. Огнегрив молча подпрыгнул, растянулся на ветке, прижавшись к шершавой коре, и приготовился ждать.

Со своего места он отлично видел откидывающу-юся доску в двери жилища Двуногих. Когда-то давно, маленьким котенком, он сам лазил в дом через такой ход. Огнегрив уставился на доску, терпеливо дожидаясь, когда из-за нее покажется мордочка сестры. Солнце медленно взбиралось на небо, но Огнегрив лежал неподвижно и вскоре начал замерзать. Влажная ветка, казалось, высасывала тепло из его тела. А что если Двуногие держат сестру взаперти? В конце концов, она должна скоро окотиться! Огнегрив облизнул лапу. Может, пора возвращаться в лагерь?

Внезапно снизу донесся резкий хлопок. Огнегрив опустил глаза и увидел сестру, вылезавшую через откинутую доску наружу. Шерсть у него на спине встала дыбом от нетерпения, и он едва сдержался, чтобы не спрыгнуть в сад. Его удержал только страх напугать ее, как это произошло вчера. Ведь теперь от него пахнет диким лесным котом, а не домашним котенком.

Огнегрив дождался, пока сестра добежит до края газона, а затем сполз на краешек ветки, соскользнул на ограду и бесшумно спрыгнул на растущие под ней кусты. Запах домашней кошки вновь напомнил ему сегодняшний сон.

Но как привлечь ее внимание, не напугав до полусмерти? Огнегрив в отчаянии напряг память, пытаясь вспомнить, как Двуногие называли сестру, но из прошлого всплыло только собственное имя. Он тихо окликнул ее:

— Эй! Это я, Рыжик!

Кошка застыла на месте и огляделась. Огнегрив затаил дыхание и медленно высунулся из кустов.

Глаза кошечки округлились от ужаса. Огнегрив прекрасно понимал, что он выглядит ужасно — тощий, дикий, пропахший резкими лесными запахами. Сестра выставила вперед когти и угрожающе зашипела. Ее отвага восхитила Огнегрива.

И тут наконец он вспомнил ее имя.

— Принцесса! Принцесса, это я, Рыжик!

Она заметно расслабилась и теперь с удивлением смотрела на незнакомого кота, откуда-то узнавшего ее имя. Огнегрив, смиренно сгорбившись, ждал ее решения. Наконец, сердце его запрыгало от радости — страх сестры сменился живым любопытством.

Рыжик? — Принцесса настороженно принюхалась. Огнегрив шагнул вперед. Сестра не двинулась с места, тогда он сделал еще один шаг. Принцесса оставалась неподвижна, и вскоре Огнегрив подошел так близко, что между ними едва могла бы пробежать мышка.