Ложь в твоем поцелуе - Ким Нина Окер

Воспоминание о нем с болью отзывается в сердце, хоть это и не так болезненно, как в самом начале. Осматриваясь в широких коридорах, я спрашиваю себя, как бы все это воспринял Сандер? Как кульминацию своей карьеры? Это было бы чертовски печально, ведь ему, в конце концов, минуло всего восемнадцать лет. Неужели один-единственный вечер и в самом деле стоил для него всех этих бесконечных часов тренировок и подготовки?

В какой-то момент я попадаю в меньший холл, двери которого, несмотря на прохладу, широко открыты. Нерешительно прохожу туда, пока не оказываюсь в гигантском саду. И тут же невольно ахаю. Я словно попала в голландскую картину XVII века: цветы повсюду. Прежде всего, конечно, тюльпаны, но есть и нарциссы, крокусы и гиацинты. Здесь весна уже наступила по-настоящему. Ветви исполинской ивы ластятся к цветам, вокруг порхает множество бабочек.

Кончиками пальцев я осторожно провожу по ярко-красным тюльпановым лепесткам. Все цветы выглядят так, будто только что проснулись от зимней спячки. Неужели этот сад круглый год имеет такой вид? На Калинойе даже летом царит что-то вроде мягкой зимы, и это состояние природы затрагивает и растения. Думаю, здесь все примерно так же, так что эти цветы, скорее всего, цветут круглый год. Наверное, здорово. С точки зрения разнообразия ландшафтного дизайна весна, конечно, куда лучшее время года, чем зима.

Я медленно шагаю через сад, наслаждаясь его спокойствием и время от времени кивая садовникам, которые, вероятно, тоже заняты здесь круглый год. Интересно, причисляются ли они к категории более важных членов семьи. Конечно, обычный персонал не принадлежит к узкому кругу, но я почему-то сомневаюсь, что Весна безучастна к своим садовникам.

Обогнув могучий дуб и оказавшись у каменной стены, я улавливаю шум, который заставляет меня остановиться. Тихие мужские голоса, потом какая-то возня и брань, от которой на глаза моей матери навернулись бы слезы.

Останавливаюсь и оглядываюсь по сторонам. Слева от меня участок огибает стена, справа раскинулся сад, где-то позади – деревья и розовые кусты. Никого из людей не видно: последнего садовника я встретила примерно десять минут назад.

– Хэлло? – спрашиваю я на английском, чувствуя себя при этом довольно глупо.

Снова шорох, потом тишина. Может, в Весеннем Дворе белки умеют говорить? Абсурд, конечно, но не абсурднее, чем глушить лодочные моторы одной силой мысли.

– Хэлло? – доносится, наконец, из кустов низкий голос.

Осторожно подаюсь вперед, но, услышав шаги, поспешно выпрямляюсь. Как раз перед тем, как из кустов выходит высокий парень, примерно моего возраста, который начинает подозрительно меня рассматривать.

Я нервно откашливаюсь.

– Прости, – говорю я, отступая на несколько шагов назад. – Не хотела никому мешать. Я с Зимнего Двора, решила немного прогуляться.

Он разглядывает меня так внимательно, что я начинаю нервничать еще больше. Чтобы смотреть ему в лицо, мне приходится едва ли не запрокидывать голову. Не сказать, чтобы я была такая уж низкорослая – во мне метр семьдесят, но парень возвышается надо мной на целых две головы. Однако самое поразительное в нем – его волосы. Они коротко подстрижены и имеют седоватый оттенок. Некоторые пряди в свете послеполуденного солнца отливают серебром. У меня и самой довольно светлые волосы, но таких волос, как у него, я не видела ни у одного своего ровесника. С темными глазами, выразительным подбородком и в черной одежде парень выглядит просто потрясающе. И ничуть не похож на богатеньких сынков из сезонных Домов, которых я привыкла видеть.

– Ты – из Зимних? – внезапно спрашивает он и делает еще один шаг мне навстречу. По-английски он говорит с четким акцентом. Я не могу его понять, да и очаровывает меня не он, а его глаза. Они темно-карие и как-то совсем не подходят к его седым волосам. Взгляд такой пронзительный, что проникает мне сквозь кожу в самое нутро. Он и в самом деле красив, и этот факт не может скрыть даже моя нервозность.

– Да? – Вообще-то я собиралась дать утвердительный ответ, чтобы показать, что он вовсе не пугает меня, но ничего не вышло: мой ответ больше напоминает вопрос. – Я приехала на сегодняшний бал, ну, ты знаешь.

Озадаченное выражение на его лице заставляет меня умолкнуть. Он что, не знает, о чем я говорю? Но ведь это означало бы, что ему здесь не место, а кроме того, то, что я только что рассказала постороннему человеку что-то о…

– А разве тебе тогда не следует делать прическу и собираться? – наконец спрашивает он, подавляя мою зарождающуюся панику. – Бал начнется через три часа.

– А тебе? – спрашиваю я в ответ, скрестив руки на груди. Это утверждение уже значительно больше соответствует тому типу людей, которых я ожидала здесь увидеть, и его внезапное высокомерие окончательно вытесняет мою неуверенность. – Разве тебе не нужно подпиливать ногти, завязывать идеальный узел на галстуке или выбирать подходящие запонки?

Явно удивленный таким ответом, он колеблется, а я подавляю усмешку.

– Туше, – с одобрительным кивком признает он.

– Знаю.

Его брови взлетают вверх, на губах расплывается кривая улыбка. Эта улыбка… ого! Парень был красив и тогда, когда мрачно смотрел на меня исподлобья, но теперь, когда улыбается, выглядит совершенно очаровательным. В его глазах есть что-то дерзкое, и это пробуждает мой интерес.

– А ты за словом в карман не лезешь, – замечает он. – Нервничаешь из-за торжества и всего этого?

Да, но причинами этого делиться с ним, конечно, не собираюсь.

– Это такой же бал, как и все остальные.

Секунду он пристально смотрит на меня, словно ищет более глубокий смысл моих слов. Затем уголок его рта дергается, и парень отступает назад.

– Хочется надеяться на обратное.

Понятия не имею, что он хотел этим сказать, но я замечаю нотки флирта в его голосе. Губы против моей воли расплываются в улыбке.

– Что ж, – чуть неуверенно говорю я. – Тогда увидимся позже?

Он подмигивает мне.

– Я найду тебя, Зимняя девушка.

Прежде чем я успеваю что-то ему ответить, парень разворачивается и… снова исчезает в кустах. Он движется меж ветвями окружающих деревьев, словно по подиуму, пока, наконец, зеленая листва не скрывает его от моего взора. Несколько секунд я стою неподвижно и смотрю на то место, где парень исчез, как будто сейчас он снова выскочит и закричит: «Сюрприз!» Но этого, само собой, не происходит.

Какой странный тип. Совершенно очевидно, что он принадлежит к одной из семей Сезонов, хотя ни его манеры, ни поведение не соответствуют тому, чего я ожидала от истинного члена семьи. С другой стороны, мои манеры и тоже оставляют желать лучшего, но я, скорее, исключение.

Когда я возвращаюсь в свою комнату – в самом деле затем,