Буддийская классика Древней Индии - Валерий Павлович Андросов

Мой перевод отличается терминологическим рядом (см. об этом [Андросов 2000а: 15–17]), сформировавшимся постепенно в процессе работы над предыдущими монографиями, а также над словарными статьями в многочисленные энциклопедии. На русском языке также издано прекрасное истолкование содержания ХС дзэнского мастера [Тхить Ньят Хань 1993: 235–256], который образно демонстрирует возможности медитации над этим текстом и над его отдельными положениями. Поэтому мои комментарии будут минимальными.

II Перевод. Комментарий

ОМ[48], да восславится благодатная, святая Совершенная Мудрость.

Я слышал так, что однажды в Раджагрихе на горе Коршуна Благодатный (Бхагаван) пребывал совместно с большой общиной монахов и с большой общиной просветлённых существ (бодхисаттв). Как раз в то время, возгласив благовестив, называющееся «Таинственное сияние», Благодатный сосредоточился на глубоком созерцании (самадхи)[49].

Благородный великосущий и просветлённый Авалокитешвара взирал на [плоды] применения Совершенствования Мудрости, запредельной [для мыслимого], и постиг, что эти пять совокупностей [дхармо-частиц][50] пусты в своей сущности.

Тогда досточтимый Щарипутра, находясь под влиянием [созерцающего] Просветлённого, так вопрошал благородного великосущего и просветлённого Авалокитешвару: «Как же надлежит применять сие таинственное Совершенствование Мудрости неким сыном или дочерью из хорошей семьи? Каким образом обучиться этому?»

Вот что возвестил благородный великосущий и просветлённый Авалокитешвара в ответ на вопрос досточтимого Щарипутры:

«Если некие сын или дочь из хорошей семьи задумают применять сие таинственное Совершенствование Мудрости, то именно для этого следует так на него взирать, что пять совокупностей [дхармо-частиц] пусты в своей сущности.

Здесь (в этом мире), о Щарипутра, цвет и форма (рупа) суть пустота (шуньята), и опять-таки пустота есть цвет и форма. Цвет и форма неотличимы от пустоты, а пустота неотличима от цвета и формы. Что [обладает] цветом и формой — то есть пустота, что есть пустота — то есть цвет и форма.

То же самое справедливо в отношении ощущений (ведана), представлений (санджня), сил и влияний прежних деяний (санскара) и собственно сознания (виджняна).

Здесь (в этом мире), о Щарипутра, всем дхармо-частицам присуща пустотность, они не возникали и не исчезали, они не загрязненны и не чисты, они не подавленны и не действенны.

Поэтому, о Щарипутра, в пустотности нет цвета и формы, нет ощущений, нет представлений, нет сил и влияний прежних деяний, нет собственно сознания, нет зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания и мышления, нет цветов и форм, звуков, запахов, вкушаемого, осязаемого и дхармо-частиц [ума], нет осознания зримою [и т. д.], как и нет осознания мыслимою.

Нет также неведения (авидья), как и нет искоренения неведения, нет старения и смерти[51], как нет и искоренения старения и смерти.

Нет также страдания, нет его причины, нет его прекращения и нет Пути.

Нет также истинного Знания (джняна), как нет ни соединения [с ним], ни разъединения.

Поэтому, о Щарипутра, будучи несвязанным и опираясь на Совершенствование Мудрости, просветлённое существо (бодхисаттва) пребывает, как неимеющий препятствий для сознания. Благодаря отсутствию препятствий для сознания он без страха преодолевает заблуждения и обретает прекращение череды рождений (нирвана) в качестве вершины [Пути]. Присутствующие в трёх временах (прошлом, настоящем и будущем), все Просветлённые (буддха), опираясь на Совершенствование Мудрости, обрели Наивысшее Подлинное Просветление.

Поэтому необходимо знать Совершенствование Мудрости как великое сокровенное речение (мантра)[52], как сокровенное речение великого Знания, как Наивысшее сокровенное речение, как несравненное сокровенное речение, как [речение], умиротворяющее все страдания и истинное, оно вне тщеты. Вот так звучит сокровенное речение Совершенствования Мудрости:

ΓΑΤΕ ΓΑΤΕ ПАРА-ГАТЕ ПАРА-САМГАТЕ БОДХИ СВАХА

(О сущая [Совершанная Мудрость], о сущая, о до конца сущая, о до конца единосущая, о да благословится Просветление.)

Так, о Щарипутра, просветлённое существо (бодхисаттва) должно обучать, если оно практикует Совершенствование Мудрости».

К этому времени Благодатный уже вышел из сосредоточения на том глубоком созерцании, и Он сердечно одобрил благородного великосущего и просветлённого Авалокитешвару: «О верно, о верно, сын [Моей] семьи. Именно так, сын [Моей] семьи, именно так, как поведано тобой, должно практиковать это таинственное Совершенствование Мудрости. Такому обрадуются и все истинносущие (татхагата)». Так молвил Благодатный.

Досточтимый Щарипутра, благородный великосущий и просветлённый Авалокитешвара, и те монахи, и те великосущие и просветлённые существа, и все собравшиеся [слушать проповедь] боги, люди, полубоги (асуры), божественные птицы (гаруда), небесные музыканты (гандхарва), и весь мир возрадовались Слову Благодатного.

БЛАГОСЛОВЕННАЯ <<ПРАДЖНЯ-ПАРАМИТА-ХРИДАЙЯ-СУТРА>>, ИЛИ СУТРА О СУЩНОСТИ СОВЕРШЕННОЙ МУДРОСТИ ЗАВЕРШЕНА.

«Алмазная сутра,

или Сутра о Совершенной Мудрости, рассекающей [тьму невежества], как удар молнии»

(«Ваджра-ччхедика праджня-парамита-сутра»)

I Вступление

«Ваджра-ччхедика» (ВЧ) — основополагающий санскритский текст раннего махаянского буддизма, созданный в Индии в первые века нашей эры. В Европе это сочинение давно называют «Алмазной сутрой» («The Diamond Sutra») по одному из значений слова «ваджра» (см. [Андросов 2000: 89; 2000а: 691]), что совершенно не передаёт смысл оригинального наименования, хотя, нужно признать, вполне отражает историко-культурное и религиозное значение памятника словесности для буддистов Центральной и Восточной Азии, в том числе по европейской шкале ценностей.

Действительно, «Сутра о Совершенствовании Мудрости» очень рано приобрела высокий авторитет среди приверженцев Махаяны. Уже во II–III веках Сутра была известна, цитировалась и истолковывалась в трудах, традиционно приписываемых Нагарджуне, величаемому Вторым Буддой и признанному основателю Махаяны. В IV веке содержанию Сутры было дано догматическое толкование в 77 строфах (кариках) одним из первых зачинателей йогачары — Асангой [Vajracchedika 1978], чей трактат пространно откомментировал его ученик и не менее знаменитый буддийский автор Васубандху[53]. Вплоть до VIII века индийцы продолжали писать комментарии на труд последнего, а также на собственно ВЧ, хотя сохранились они только в китайских и тибетских переводах[54].

Необычайной была и остаётся популярность Сутры в странах распространения Махаяны, о чём свидетельствуют её многочисленные старинные переводы на китайский (самый ранний выполнен в 400 году Кумарадживой), тибетский, хотанский, согдийский, монгольский, маньчжурский, японский языки. Знаменательно, что после изобретения книгопечатания в Китае самым первым датированным отпечатанным текстом стала китайская версия ВЧ (868 год) [Gombrich 1988: 71]. Разумеется, Сутра неоднократно переводилась на европейские языки, причём первое издание в Европе её тибетского и немецкого переводов осуществлено Российской Императорской академией наук [Schmidt 1837].

Вопросы источниковедения и историографии ВЧ чрезвычайно подробно рассмотрены в трудах буддолога Э. Конзе [Vajracchedika 1974; Conze 1958; 1973; 1978]. При подготовке данного перевода было использовано также последнее санскритское издание ВЧ и её перевод на хинди, подготовленный Шантибхикшу Шасгри и Сангхасена Симхой [äjracchedika 1979]. ВЧ переводилась с санскрита на эстонский язык Л. Э. Мяллем (см. [Pamov 1975]) и с китайского на русский язык