Лучший гарпунщик (отрывок) - Андрей Круз

Тем временем мы подошли к дверям магазинчика с витринами из не слишком качественного стекла, над которым висела вывеска: "Оденем и Обуем" Я толкнул дверь и вошел внутрь под звяканье колокольчика, и сразу оказался почти в полной темноте, как мне показалось — таким ярким было солнце на улице.

— Добро пожаловать. — послышался чей-то голос.

— И вам здравствовать. — ответили мы хором, причем я ответил, обернувшись на звук.

Проморгавшись в полумраке, я обнаружил себя в небольшом помещении с длинным прилавком, на котором штабелями лежали отрезы ткани, все больше полотняной. В углу, на вешалках, висела готовая одежда, хоть богатством выбора и не поражала. В другом углу на полках была обувь, самая разнообразная. За прилавком стоял человек в белой рубашке и "разгрузке продавца" — жилете с множеством карманов, из которых торчали ножницы, складной метр и еще куча всего, незнакомого мне предназначения.

— Тут лавка хорошая. — шепнула мне Вера. — Ее отец всегда хвалил.

Ну, раз хвалил, то и мне грех привередничать. Тем более, что с выбором тут вообще все просто, а по какому принципу выбирать, я уже успел присмотреться — тут носили все и со всем, лишь бы удобно было.

— А что вообще иметь надо? — спросил я.

— А ты от обуви думай. — так же шепотом ответила она, пока я задумчиво перебирал ботинки на полке. — Тебе на шхуну сандалии, ботинки на каждый день и сапоги неплохо — верхом придется ездить.

— Понял. — кивнул я.

Действительно, понятней некуда. Сандалии, сплетенные из какого-то разрезанного в лапшу тростника, я выбрал себе сразу, причем они мне даже понравились, где-нибудь в пляжных магазинах у нас такие бы "на ура" продавались. Нашел и сапоги — не слишком высокие, с мягким голенищем и не толстой подошвой, с дополнительным слоем кожи на пятке, явно под шпоры. Только вот кожа меня удивила — серая, шершавая и какой-то причудливой зернистой фактуры.

— Это что за кожа? — спросил я, по-прежнему шепотом.

— Акула, не видишь, что ли? — удивилась Вера. — Сносу не будет. Их тут всего одна мастерская шьет, сапоги такие. На Большом Скате их больше, но… сам понимаешь.

— Понял. — шепнул я в ответ.

Не то, чтобы они супер-удобными были, но те же военные кирзачи, какие я в свое время впервые натянул, были куда хуже. Но к сапогам я вообще с уважением, и с куда большим, если в дальние походы ходить, тогда с ними никакие берцы не сравнятся.

А вообще, как я понимаю, в таких лавках отовариваются те, кто спешит очень. А для остальных есть портновские и обувные мастерские, где по мерке сошьют. Я спросил об этом Веру, и она подтвердила мою догадку.

Ботинок на мой размер не нашлось, отчего я не слишком и горевал, зато обнаружились приличные бриджи для верховой езды, как нельзя более напоминавшие кроем и фасоном солдатские галифе старого образца, разве что слегка ушитые, не такие широкие. С такими же двухслойными коленями, только к ним добавился и второй слой ткани на заду, под седло. Не великой элегантности порты, но в таких здесь половина мужского населения ходила, да и некоторая часть женского, хоть и небольшая, как я успел заметить. И держались у всех они на помочах, которые натягивали на плечи поверх рубашек.

К радости моей, предусмотрительный лавочник торговал даже портянками в длинных рулонах, которые отрывал прямо у тебя на глазах, ловко отмеривая метром. Я уже не раз подумал о том, что с такими сапогами носки как бы и не очень будут. И не ошибся. Носок с сапогом портянке не конкурент, если мотать умеешь.

Гардероб дополнила пара рубах, куртка из грубой парусины, распространенный здесь жилет с кучей карманов, и две пары шорт длиной ниже колена. Какие мне показались незаменимыми для палубной жизни, а Вера мою догадку подтвердила.

Затраты меня не поразили — лавочник взял за все восемь рублей сорок копеек, так что мои запасы оказались почти нетронутыми, а я заодно у него и переоделся. И мы вдвоем пошли к оружейнику, причем аж на противоположный конец площади, потому что Вера сказала, что все остальные лавки по сравнению с той не заслуживают внимания.

Лавка, к которой мы подошли, называлась "Револьверный мастер Петр и его мастерские".

— Петр с мастерскими своими в Кузнецке, но здесь настоящий его товар. — пояснила Вера. — Про это все говорят. И от других мастерских плохого не берет, только самое лучшее.

Если в "Оденем и Обуем" пахло нафталином и пылью, то у оружейника стоял знакомый запах оружейного же масла. Хозяин сидел в углу, под горящей керосинкой, и возился с каким-то небольшим револьвером с вынутым барабаном. Услышав звон колокольчика над дверью, он вытащил лупу из глаза, отложил инструмент и встал из-за верстака.

— Чем могу? — спросил он, подходя к прилавку и опираясь на него ладонями.

Это был крепкий дедок годам уже к семидесяти, загорелый, лысый, со шкиперской бородой и крепкими ладонями, темными от впитавшегося масла, и когда он заговорил, то я обратил внимание на сверкнувшие во рту золотые зубы.

Я огляделся. Выбор в лавке был. На деревянных панелях прямо за спиной хозяина, на бронзовых, обтянутых кожей крючьях, лежали винтовки, карабины и ружья, не меньше тридцати. Увидел я, кстати, точно такой же «винчестер», как тот, что у меня на плече висел, и возле него мелком было написано «60». Чуть дальше, ближе к правой стене, красовалось десятка два револьверов самых разных видов.

— Револьвер мне нужен. — ответил я, разглядывая оружие. — Со средней длины стволом, под хороший патрон.

— Длинный одиннадцать миллиметров? — уточнил хозяин, отступая к стенду с короткостволом.

— Именно. — кивнул я, размышляя при этом, есть ли у них калибр крупнее обозначенного.

"С откидным барабаном" — хотел я добавить, но в последний момент одумался. А есть у них вообще такие, или как? Что-то я не вижу на стене ничего подобного.

— Переломный не хотите? — сказал он, отвернулся к стене и снял со стенда большой револьвер, здорово похожий на смесь британского «уэбли» и американского «смит-и-вессона», возле которого видны были цифры «27». — У них замки крепкие, нашей мастерской, а разболтается, так вам в любом городе поправят. Лавки везде есть.

— Дайте глянуть. — кивнул я, протягивая руку.

Револьвер был увесистым, как и подобает оружию под такой калибр. Ствол сантиметров пятнадцати в длину, застежка замка под большим пальцем слева. Открывался он с негромким щелчком, ствол «провисал» на сантиметр, примерно. Я потянул его дальше. И из оси барабана вылезла звездочка экстрактора. Выглядело и вправду все солидно. С одной стороны, от такой системы в свое время отказались из-за ее склонности к разбалтыванию, а с другой — выпускали ее тоже не один десяток лет. И до появления «нагана» с такими «смитами-и-вессонами» русская армия ходила. Правда, «наган» был с поочередной экстракцией гильз, о чем тоже думать следовало.