Рыцарь для английской леди - Кэтрин Марч

Фальк пожал плечами.

– Прекрасно.

Он повернулся, чтобы уйти, и в этот момент Рэндал неожиданно прыгнул, ударил Арви связанными кулаками по лицу, выхватил меч из его ножен и замахнулся на Фалька. Анжуйцы закричали, Фальк обернулся и выхватил меч. Он был уверен в своих силах, но драться было трудно – замахнувшись, можно было задеть потолочные балки, а позади находился люк.

Сталь ударилась о сталь. Фальк не спускал глаз с Рэндала, уклоняясь вбок и стараясь заманить сакса к открытому люку. Там внизу залаял Кенвард, его дружно поддержали другие собаки, почуявшие драку. Фальк сделал выпад и поразил Рэндала в предплечье. Тот вскрикнул, но не остановился.

– До смерти, норманн, – прорычал он сквозь стиснутые зубы. – До смерти.

Фальк согласно кивнул и, прыгнув вбок, сделал выпад. Рэндал вскрикнул, почувствовав, что под его ногами нет опоры, и, провалившись в люк, с шумом рухнул на сложенное внизу сено.

Фальк быстро спустился по стремянке и оказался внизу, как раз когда Рэндал готовился сесть на коня.

– Удираешь, сакс? – с насмешкой прокричал Фальк, держа наизготовку меч.

Рэндал обернулся, на мгновение засомневавшись, ускакать или продолжать поединок. Он уже успел сообразить, что его противник владеет мечом лучше его, да и сложением покрепче, однако смекалка была не самой сильной его стороной, а жажда мести – нестерпимой. И Рэндал снова бросился на Фалька.

Собаки прыгали вокруг, мешая обоим противникам. Кенвард вцепился в руку Рэндала, державшую меч, тот его стряхнул, но пес снова бросился вперед, полный решимости защитить того, кто, по его разумению, принадлежал его хозяйке. Сверкнул меч, Кенвард взвизгнул и, рухнув на землю, остался недвижим.

Фальк, издав свой боевой клич, в неуемной ярости бросился на врага, стараясь выбить меч из его рук. Рэндал не выдержал натиска, упал на колени, и Фальк вонзил меч в мягкий живот сакса. Брызнула кровь, Рэндал удивленно вскрикнул и растянулся среди соломы, грязи и навоза. Фальк быстрым ударом в горло покончил с ним. Развернувшись, он поискал глазами Кенварда, подошел к нему и, сев на корточки, пощупал, бьется ли сердце. Сначала ему показалось, что пес умер, но потом он почувствовал слабое биение сердца.

Остальные собаки, поджав хвосты, собрались у порога, где темным силуэтом на светлом фоне стояла женская фигура. Это была Джулия. Рот у нее был открыт в безмолвном крике, потрясенное лицо бледно как полотно.

Глава шестая

– Что вы сделали! – Джулия двинулась вперед на подгибающихся ногах, глядя то на окровавленного брата, то на неподвижного Кенварда.

Фальк медленно выпрямился, отер кровь с меча пучком сена и вложил его в ножны.

– Я предложил ему убежище, но он не захотел. Он напал на моего человека и попытался бежать. – Фальк говорил, и собственное объяснение казалось ему неубедительным, не оправдывающим смерть человека.

– И вы… расправились с ним? Просто взяли и убили?

– Нет, это было не так. Он хотел биться…

– А Кенвард? Вам было недостаточно зарезать беспомощного пленника, так вы убили и беззащитную собаку? Мою собаку?

– Я не убивал Кенварда! – запротестовал Фальк, подходя к Джулии. Он кивнул на Рэндала. – Это он. Но он жив.

Джулия в изумлении посмотрела на Фалька, потом на своего мертвого брата.

– Собака… – уточнил Фальк. – Она жива.

Джулия с коротким вскриком бросилась к Кенварду и упала перед ним на колени. Она погладила пса по мягкой черной шерсти, Кенвард вздрогнул и заскулил.

– Пойдем, – сказал Фальк, кладя руку на плечо Джулии. – Надо его отнести в зал.

Она стряхнула его руку.

– Оставьте меня одну.

В сарае потемнело. Джулия обернулась – в дверях стояли Ульрик и несколько вилланов.

– Миледи.

Она медленно поднялась.

– Позовите отца Амброза. Отнесите брата в часовню, а Кенварда в зал. – Джулия повернулась к Фальку: – Вашей помощи не потребуется, милорд.

Подобрав юбки, она пошла через грязный двор, сопровождаемая собаками. На пороге кухни ее встретила леди Фредесвайд.

– Это Рэндал, мама. И… – ее голос прервался, – Кенвард тяжело ранен.

Леди Фредесвайд обняла дочь за плечи, и они вошли внутрь. Мать пошла в часовню – бдеть над телом погибшего сына, а Джулия взяла свои снадобья и поспешила в зал лечить Кенварда. День быстро угасал, домочадцы столпились во дворе, взбудораженные последними событиями: сначала из сарая вынесли завернутое в полотно тело Рэндала, потом – неподвижного Кенварда.

Вырванный из послеобеденного сна отец Амброз, румяный и взъерошенный, несколько сконфузился, когда у дверей часовни натолкнулся на людей, несших покойника. Поодаль в сумраке высилась грозная фигура Фалька. Шагнув к оробевшему священнику, тот протянул ему кожаный кошель с серебряными монетами.

– На церковь, отец, – резко произнес он, глядя на отца Амброза такими глазами, что тому сразу стало ясно: вопросов лучше не задавать.

Леди Фредесвайд зажгла все свечи, которые только нашла, они потрескивали и наполняли чадом вечерний воздух. В часовне пахло ладаном и сыростью, падубом и паутиной, пол был твердый и больно давил на колени, на которые она опустилась перед алтарем со склоненной головой, с четками в руках.

В зале Джулия следила за тем, чтобы Кенварда удобно положили у очага на меховую подстилку. Почистив и зашив рану, Джулия приложила к ней тампон с пахучей мазью и перевязала. Потом встала и, убедившись, что пес не беспокоится, пошла в часовню.

Тело Рэндала лежало на алтаре. Джулия опустилась на колени рядом с матерью и отцом Амброзом и, перебирая четки, стала молиться за душу брата. Внезапно ей подумалось, что из всех, в ком течет кровь ее отца, осталась она одна, но и ей суждено носить имя норманна.

Фальк решил провести остаток вечера у очага со своими рыцарями. С ним находились пятеро анжуйцев и оруженосец, юный Сандер, мать которого была датчанкой. Арви, бородатый, старше Фалька на десять лет, был гвардейским капитаном, четверо других тоже были полноправными рыцарями, но предпочли принести присягу на верность Фальку в уверенности, что вместе с ним добьются успеха в жизни.

Они сидели плечо к плечу, бросали кости, переговаривались, попивая наилучшее бургундское вино. Фальк, глядя на них, попытался вспомнить, в скольких битвах он участвовал с ними вместе, и удивился – выходило больше, чем пальцев на обеих руках.

Алан, смуглый, горячий, хорошо владеет двуручным мечом, да и копьем тоже; коренастый Тьери… большой забияка, отличный кулачный боец; голубоглазый Люк… любит всех мирить, а его хрупкое сложение обманчиво – сражается он отлично; наконец, самый молодой и красивый из всех, светловолосый Пьер, которому еще только предстоит доказать свою надежность.