Газета Завтра 912 (19 2011) - Газета Завтра Газета

Автор оставляет своего героя на поле Сталинградской битвы, когда он встречает своего бывшего сокурсника, "ловчилу" Гарика Вяльева, сына репрессированного за развал работы замнаркома связи, ставшего добровольным помощником оккупантов, "хи-ви" (помните фильм Алексея Германа "Проверка на дорогах"?). Тот боится расстрела пытается всячески оправдать себя: "Выбор у меня был небольшой: или сдохнуть, или служить... Обстоятельства заставили, ты пойми..."

На что провидец Одиноков отвечает, что расстрела Вяльеву бояться не следует: "Жить ты будешь долго. И думаю, свою глупость и ненависть передашь детям. Ты был в фашистском обозе? Они будут уже не в обозе. Вот что самое ужасное, Гарик, а вовсе не твоя смерть..."

Остается лишь догадываться, в какой скит отправился после войны главный герой книги. А в финале митрополит Сергий и митрополит Николай беседуют о Сталине после знаменитой беседы 4 сентября 1943 года.

"Митрополит Сергий проговорил, глядя на звёзды:

— Какой он добрый!.. Какой он добрый!..

— Как жаль, что неверующий, — сокрушенно заметил Николай.

— А знаете, что я думаю: кто добрый, у того в душе живёт Бог!"

Анастасия Белокурова -- Точный выстрел мимо

"Утомлённые солнцем-2: Цитадель" (Россия, 2011, режиссёр — Никита Михалков, в ролях — Никита Михалков, Надежда Михалкова, Виктория Толстоганова, Владимир Ильин, Олег Меньшиков, Павел Деревянко, Анна Михалкова, Андрей Мерзликин, Сергей Маковецкий, Максим Суханов).

Описывая впечатления по поводу первой части "великого кино о великой войне", мы высказали надежду, что с появлением "УС-2. Цитадель" отношение к михалковской эпопее может кардинально перемениться. Но чуда не произошло. Как это странно ни прозвучит, обе части диптиха нельзя делить, дробить, воспринимать по раздельности. Для полного понимания сущности происходящих на экране событий следует взлететь надо всем, как комарик, с полёта которого начинается фильм. Окинуть взглядом окрестности. И поразиться увиденному.

А посмотреть есть на что. Штрафной батальон, в котором всё еще пребывает Котов, согласно приказу пьяного командира, брошен на передовую. Бессмысленно умирать. Аккурат к началу мясорубки туда прибывает Митя Арсентьев. Котов чует его запах на расстоянии и долго бежит по траншеям, пытаясь укрыться в толпе однополчан. Начинается бой, и оба героя уже оказываются в одном окопе. Эмоциональный диалог ( "Жопу в горсть и беги", — Котов, "Не побегу", — Митя), взрывы снарядов и свисты пуль иллюстрируют вечный ужас войны. Но вот монтажная перебивка, и мы уже видим, как Митя везёт избитого Котова в тыл. С бывшего комдива моментально слетают спесь и наглость. Он жалобно умоляет врага не отправлять его обратно в тюрьму. Но у руководства страны свои планы на великого человека. Митя всего лишь выполняет приказ.

Заехав по пути на дачу и произведя на домочадцев неизгладимое впечатление воскресшего мертвеца, Котов отправляется на чаепитие к Сталину, где узнаёт о своей сверхмиссии. Оказывается, его посадили для того, чтобы вовремя выпустить (!), и теперь он должен возглавить операцию "Чёрная пехота". Штурмовать неприступную немецкую крепость в центре России, которую все называют Цитадель. В роли пушечного мяса выступают тыловики — трусы и предатели Родины, числом в 15 тысяч человек, все они совершенно не хотят воевать. Но, вдохновлённые примером комдива, вооружившись простыми кольями, смело идут на приступ. И не подозревают, что решающую роль в этой битве сыграют явно засланные советской разведкой казачки — русский паучок и немецкая белая мышь.

Михалков прошёл длинный путь от игр в Серджо Леоне до творения мифов, целых миров со своими правилами и законами. В "Предстоянии" ещё было сложно определить истинную глобальность задач, которые ставит перед собой режиссёр. "Цитадель" даёт полный исчерпывающий ответ на этот вопрос. Величие замысла не может не поражать. Мы имеем дело с противостоянием двух хтонических богов — комдива Котова и чекиста Мити Арсентьева. Их божественной природой объясняется то, что умершие в картине 1994-го года, они запросто воскресли потом, в новом веке. Также в этом контексте становятся более понятны их сложные — как и положено существам высшего порядка — отношения. Не Пифон и Тифон, конечно, а скорее — согласно древнеславянской традиции — Волк и Ворон. Один ест дичь, другой питается падалью.

Надя, дочь более сильного хтонического существа (Волка), тоже не относится к миру простых смертных. А если мы вспомним поразивший всех эпизод с миной, картина становится ясной как кристалл — у обычного советского человеческого дитёныша никогда не получится столь планомерно оставлять за собой горы трупов и выжженные земли. Надя, Митя и Котов в своем роде повторяют схему леоневского фильма "Хороший, плохой, злой" — эпические герои с архетипичными чертами, характерными для произведений больших форм.

Все остальные — маленькие люди, мусор, пыль. Человечество слишком ничтожно и обречено копошиться в своих никчёмных мирах. Неудивительно, что исход двух больших боёв, показанных в фильме, решают крохотные насекомые и грызун — мифические помощники выходцев из преисподней. По Михалкову получается, что люди мало способны совершить великие подвиги. Недаром в фильме нет ни одной сцены сражений нормальной советской армии — в этой одиссее по мотивам Второй мировой задействованы либо штрафбат, либо банда тыловиков в штатском. Остальные фрагментарно подвергаются бомбёжке. И принимают при этом роды — в одном из эпизодов русская женщина рожает ребёнка прямо в грузовике. Процесс показан со всей тщательностью извращённого вглядывания в детали. Советские солдаты принимают ребёнка, перерезают пуповину и, узнав, что отцом новорожденного является немец, радостно решают назвать мальчика Иосифом Виссарионовичем. Шутка, явно отдающая серьёзным клиническим случаем. Впрочем, чего ещё требовать от простых смертных с явными признаками отсутствия интеллекта? Всё это — не более чем фон для битвы титанов.

Титаны, да ещё и пренеприятные. Из биографии Котова мы узнаём, что на его совести — есть ли она у него, вот вопрос — собственноручное убийство священнослужителя и массовое отравление тамбовских крестьян. Митя выглядит более милосердным — в кадре всего лишь прихлопывает невинного мотылька. А если вспомнить, что бабочка считается символом Великой Богини-Матери, то этот поступок можно считать ритуальным самоубийством. Недаром в этот момент Митя добровольно подписывает себе смертельный приговор. Но, несмотря ни на что, судьба его неясна. Одно время он уже резал себе вены, и остался жив. Хтоническая природа априори сильнее орудий смерти, придуманных человечеством.

Но вернёмся к Котову. К этому формальному победителю в великом противостоянии зла и зла. Мы имеем редкий случай, когда образ героя и реальный человек, его исполняющий, сливаются воедино в такой чистейшей гармонии. Взять, к примеру, истребление тамбовских крестьян. Не проскальзывает ли здесь невольный намёк на барские замашки знаменитого режиссёра в Нижегородской области, где расположено его поместье? Ведь, судя по возвращению героя в родные пенаты, с его появлением мирная дачная жизнь приобретает отчётливый запах серы. Инфернальности прибавляет и то, что в руках у Котова в это время находится детская игрушка — белый резиновый аистёнок, который назойливо пищит в ответ на сложные жизненные обстоятельства. Являясь, видимо, славянским эквивалентом механической совы, помогавшей другому мифическому герою — Персею — в его странствиях. Не стоит забывать и о перчатке с лезвиями, которой комдив пользуется всего лишь дважды. Срезает погоны и отбивается от хулиганья. Жаль только, что эта многообещающая тема не получила должного развития и не привела к какому-нибудь более основательному побоищу. Допустим, в стиле кунг-фу — вполне уместному в этой жанровой эклектике.

Интересна судьба и бывшей жены Котова — Маруси. Как выяснилось, комдив под пытками показал, что Маруся — агент английской разведки. Но Митя спас шокированную женщину от ареста, изнасиловав при этом в машине (вновь горячий привет Серджо Леоне). После чего, отмаявшись, Маруся родила ребёнка от героя Владимира Ильина, который единственный отнёсся к ней по-человечески. Ход неожиданный, но даже он не удержал Котова от повторения сцены секса на чердаке. О любви здесь уже не идёт никакой речи. Подобное тянется к подобному, и единственный человек, который важен для Котова, — это его дочь Надя, юный хтонический монстр. И в этой связи все условности — странные люди, истеричная жена, какая-то цитадель, "колдун Сталин" — отходят на второй план. Как выразился сам режиссёр, отныне метафизика разрушения прошлого фильма уступает место метафизике созидания. Созидания памятника несокрушимой силе подземного духа. Способного провести героев через множества испытаний навстречу воссоединению, после которого никакой смерти в принципе не существует. Тогда и до Берлина дойти будет пара пустяков. И вообще, никогда не надо будет умирать.