Лихая Императрица (СИ) - Становая Светлана

На дни рождения и праздники ей дарили кукол, наборы игрушечной посуды и детскую косметику. Когда однажды Марина попросила конструктор, мама схватилась за сердце: там гаечный ключ и болтики. Зачем, она же девочка! Марина взбунтовалась сразу после школы: поступила в финансовый институт вместо исторического, куда чуть ли не за руку тащила её мама. Начала подрабатывать и сама покупать себе одежду, такую, которая не подчёркивает, а скрывает внешность. Пусть её ценят за ум, за профессионализм, за её внутренний мир, а не за упругую попу и высокую грудь.

За соседним столиком визгливо смеялась Соня. Что Джон нашёл в этой крашенной силиконовой кукле? Марина видела, как он время от времени кидает на Катю заинтересованные взгляды.

— Кстати, Джон обратился к тебе на английском, это неправильно, ведь ты за столом не одна. Но по этикету ты должна была ответить ему на том же языке.

— Я на английском всего несколько слов знаю: сэнк ю, фак ю, мазер-фазер, мазафака, экскьюзми и аэмсорри. Какое подойдёт?

— Никакое, лучше молчи, — хмуро посоветовала Марина.

— Давай медляк закажем? — предложила Катя. — Я его танцевать приглашу, поприжимаюсь.

— Не надо. И вообще, не вмешивайся, пожалуйста, доедай и пошли домой, спать пора.

— Тебе не хочется реванша? — удивилась Катя.

— Твоего — нет.

Катя позвала официанта:

— Пожалуйста, отнесите такую же, как у нас, бутылку вина за тот столик, — она кивнула на Джона и Соню. — Скажите, что это наш подарок влюблённым.

Официант кивнул и ушёл.

— Чего ты добиваешься? — рассердилась Марина.

— Увидишь, — Катя с довольным видом откинулась на стуле, посмотрела на Джона и послала ему воздушный поцелуй.

Официант поставил на его стол бутылку, открыл, выслушал Джона и подошёл к ним.

— Девушки, мистер приглашает вас выпить вина вместе, — торжественно сообщил он Кате и Марине.

— Ещё чего, — усмехнулась Марина.

Катя засияла улыбкой:

— О, хорошо, спасибо.

Встала и подхватила Марину под локоть:

— Нечего кукситься как старая бабка, кстати, не морщи лоб, у меня морщины будут. Пошли, пропустим по стаканчику с молодёжью! — сказала она.

За столом Джон завёл светский разговор о качестве блюд, погоде и планах на Рождество. Катя сообщила, что они с подругой (при этих словах Марина едва не подавилась вином) собираются в Европу, мечтают посмотреть рождественский базар в Вене.

— Ты его видела, Марьина, — теперь по-русски удивился Джон. — В прошлый зима мы гулять там вместе.

Катя смутилась и, кажется, даже покраснела (актриса, или вино так действует?).

— Знаешь, Джон, иногда хочется отправиться туда, где ты была счастлива, — сказала она. — Но это неважно. Давайте выпьем за Соню? Мне кажется, она заскучала.

— Да! Ничего интересного сидеть со старухами, — вызывающе ответила та, глядя на Катю ненавидящим взглядом.

Катя неловко повернулась и столкнула со стола вилку:

— Мать моя в кедах, вот я растяпа! — радостно взвизгнула она, ныряя под стол.

Марина едва удержалась, чтобы не поймать Катю за подол платья. Нет, ну хоть какие-то манеры должны быть у этой девицы? Лезть под стол и искать там вилку! Что она застряла-то, опять полы на чистоту проверяет, как в офисе?

Катя, как ни в чём не бывало, вылезла, положила рядом с собой добытую вилку и опять взяла бокал.

– На чём мы остановились? — счастливо улыбнулась она, поднимая бокал. — За вас, Сонечка! За вашу с Джоном вечную и великую любовь. Живите дружно и умрите в один день.

Соня так шмякнула об стол свой бокал, что вино выплеснулось на пол.

— Джон, она меня оскорбила! — взвизгнула блондинистая пассия.

— Сонья, дарлинг, успокойся, — мирно замелит Джон, не отводя взгляда от Катиного декольте. — Это русский тост, надо понимать логика и смысл. Он не будет оскорбить, он будет… как сказать? Пожелание счастья, да!

— Какое счастье? Я русский знаю лучше тебя, — возмутилась Соня.

— Конечно, счастья, — не удержалась Марина. — Мы желаем вам вечной любви, до глубокой старости.

Катя повернулась к ней:

– Красивая пара, да? — спросила она Марину.

Марина кивнула, не зная, как реагировать.

— Ах, Джонни, малыш, — сказала Катя, и словно невзначай, поправила тонкую золотую цепочку на шее.

От её жеста Джон шумно сглотнул, его глаза заволокло маслянистой пленкой.

— Ты умеешь выбирать женщин, — продолжила Катя, небрежным кивком головы показав на Соню. — Молода, умна, отлично образована и, я не сомневаюсь, настоящая профессионалка в своём деле!

Катя встала, аккуратно задвинула стул:

— Не будем вам мешать, правда, Катя? — обратилась она к Марине и незаметно подмигнула. — Пошли, подруга, а то наш ужин остынет.

Они устроились за своим столиком, но теперь Марине было не до еды.

— Ругаются, да? — тихо спросила она, стараясь как можно более незаметно наблюдать за парой.

— Ага, похоже, она на него наезжает, он оправдывается, — коварно улыбаясь, ответила Катя. — Сейчас я им помогу.

Катя повернулась к соседнему столику и послала Джону воздушный поцелуй. Марина, уже не скрывая интереса, наблюдала за Соней.

Ты швырнула в Джона салфетку, громко, не стесняясь окружающих, заорала:

— Старый козёл! Сегодня же выметайся из моей квартиры, понял? Чтобы ноги твоей не было! Придурок озабоченный, англичашка хренов! Чего слюни распустил, первую бабу в жизни увидел?

Катя засмеялась и кивнула на парочку:

— Ой, не могу! Где он её нашёл, на трассе? Не хочешь спасти Джончика? Она же его сейчас на клоны разорвёт! Что он по-английски лопочет? Переводи быстро, мне же интересно!

— Малышка, это не то, о чём ты подумала, — сдерживая смех, переводила Марина. — Моя бывшая жена всегда была красива, разве я не говорил? Дорогая, давай не будем устраивать скандал в общественном месте, лучше поужинаем и поедем домой, я ужасно соскучился.

Соня показала Джону неприличный жест:

— Да пошёл ты!

Она вскочила, потянулась за сумочкой, лежащей на соседнем столике, вдруг закачалась и всем телом рухнула на стол. Под истошный вопль Сони со стола посыпались блюда и тарелки. Разбрызгивая капли, полетела бутылка подарочного вина. Джон вскочил, попытался поднять девушку, она оттолкнула его руку, встала, сделала шаг в сторону и снова повалилась на бок, потянув за собой стул.

На помощь прибежали официанты. Двое подняли Соню, ещё двое быстро убрали с пола посуду и салаты, поставили стол, застелили его чистой скатертью. Джон куда-то ушёл, вероятно, оплачивать ущерб.

— Сложно сохранить равновесие на таких каблуках, — усмехнулась Марина.

— Вообще нереально, — согласилась Катя, с аппетитом доедая горячее. — Особенно если хвост у платья на ножку стула закрутился.

Марина вопросительно на неё поглядела. Хвост за ножку стула? Катя? Никогда бы так про неё не подумала!

— Ты?

Катя неопределённо пожала плечами:

— Чего сразу я? Всякое бывает, нечего в хвостатых платьях по стульям ёрзать. Пришла ужинать с чужим мужем — веди себя прилично.

К ним подошёл Джон, с ходу уселся рядом с Катей, повернулся к ней.

— Марьина! — начал он на английском.

Зачем, спрашивается, три года учила его правилам хорошего тона?

Джон схватил Катю за руку, стал целовать ладонь, пальцы. Та непонимающе посмотрела на Марину.

— Дорогая, любимая, как я скучал, как я ждал нашу встречу, — лепетал на английском Джон. — Если бы всегда была такой: манящей, призывной, обворожительной! Я глупец, что едва не потерял свою любимую женщину, свою единственную жёнушку. Давай сегодня проведём вместе ночь? Вспомним нашу страсть, как мы желали друг друга? Ты секси, моя сладкая малышка…

Катя резко вырвала руку, брезгливо отёрла ладонь салфеткой:

— Фак ю, Джон! — сказала она.

Джон отпрянул и удивлённо захлопал глазами.

— Фак! Ю! — медленно и громко повторила Катя.

Джон встал, расправил плечи, тряхнул головой и неожиданно перешёл на русский:

— Ты много пожалеть, дарлинг, — предупредил он.