Второе дыхание любви - Элли Даркинс

– Я тебя возьму, – улыбнулся Финн в ответ, – если ты скажешь другим претенденткам, что место уже занято.

– В котором часу тебе нужно быть в офисе?

– Мне хотелось бы уже в восемь быть на своем рабочем месте. Ты сможешь собраться к половине восьмого?

Посмотрев на часы на стене, Маделейн кивнула.

– Как нам быть с детьми? Они еще спят.

– Пусть спят. Ничего страшного не произойдет, если они приедут ко мне на работу в пижамах. Пожалуйста, помоги мне собрать их вещи. Главное, чтобы у нас под рукой всегда были чистые подгузники.

Он может привезти детей к себе в офис в пижамах. Он может пропустить завтрак. Но этим утром он никак не может отказаться от холодного душа, в котором постоянно нуждался с тех пор, как Маделейн Эверли поселилась в его доме.

* * *

Пересекая вместе с Маделейн вестибюль своего офисного здания, Финн ощутил прилив гордости, глядя на свидетельства того, чего он достиг за последние несколько лет. Присутствие этой женщины напомнило ему о том, что он создал успешный бизнес на пустом месте. Во время своих еженедельных встреч с Джейком он не испытывал подобного чувства. Его лучший друг был вместе с ним все эти годы. Джейк видел крошечный офис, с которого все началось. Видел он и помещение побольше, в которое переехала фирма Финна, когда ее прибыль стала стабильной. А когда его компании стало там тесно, Финн решил, что ему нужно здание с интерьерами, оформленными по индивидуальному заказу. Он хотел, чтобы у клиентов создавалось впечатление, что им будет гарантирован инновационный творческий подход.

Но, глядя на свой офис сейчас, Финн видел не только это. Он видел также огромную сумму, которую должен был заплатить банку, чтобы выкупить закладную. Ему не пришлось бы этого делать, если бы он сумел сохранить свой брак. Его бизнес – это то, над чем он столько трудился все эти годы. И он может его лишиться, если во второй раз потеряет контроль над своей личной жизнью. Если забудет, что ему необходимо держать Маделейн на расстоянии и перестать с ней сближаться.

В офисе были как большие помещения с открытой планировкой, так и отдельные кабинеты. Здесь работало множество сотрудников, и он должен был во что бы то ни стало удержать компанию на плаву, чтобы все они сохранили свои рабочие места и смогли продолжать обеспечивать свои семьи.

Пока Маделейн регистрировалась в журнале для посетителей, Финн немного поболтал с охранником. Двое сотрудников, встретившиеся им в вестибюле, остановили их и начали сюсюкаться с малышами. Так было всегда, когда он привозил детей к себе на работу. Обычно их сразу куда‑то уносили, и он потом искал их по всему офису.

– Дети останутся в коляске, пока мы не поднимемся на верхний этаж, – сказал Финн бородатому парню из отдела дизайна, который хотел взять на руки Беллу. – Я обещал Маделейн кофе и удобное кресло. Мы договорились, что она будет присматривать за этой парочкой.

Когда они направлялись к лифтам, Финн положил руку на поясницу Маделейн. Почувствовав, как она напряглась, он тут же отстранился. Вопреки его опасениям, ее защитные барьеры, которые она опустила в ту ночь, когда уснула в его объятиях на диване, вернулись на место. Она поделилась с ним своими переживаниями, и ему показалось, что их отношения вышли за рамки дружеских, но, похоже, он ошибся.

Они еще могут вернуться к приятельским отношениям и видеться по большим праздникам в доме Джейка. Чем скорее он найдет подходящую няню для детей и поможет Маделейн решить, что ей делать дальше, тем скорее он сможет вернуться к своей привычной жизни.

Когда они вошли в его кабинет, глаза Маделейн расширились от изумления, и он снова ощутил прилив гордости. Он внезапно осознал, что жаждал ее одобрения, и застыл на месте, как вкопанный. Отпустив ручку коляски, Маделейн подошла к окну.

– Нам не нужно было стоять в очереди на колесо обозрения, – сказала она, окидывая взглядом панораму Лондона. – Мы могли бы просто подняться в твой кабинет, – криво улыбнулась она.

Финн рассмеялся, пожал плечами и присоединился к ней.

– Да, но тебе захотелось побыть туристкой.

Маделейн шутливо толкнула его плечом в плечо, и он понял, что она вернула на место не все защитные барьеры.

– Я говорю серьезно, Финн. Я нахожусь под впечатлением. Прости, если это прозвучит снисходительно, но я тобой горжусь. Ты построил на пустом месте успешный бизнес, пока я сочиняла дурацкие статейки, которые мне не хотелось подписывать своим именем. Я…

Должно быть, она поймала его осуждающий взгляд, раз так резко остановилась. Он именно этого и добивался, поскольку терпеть не мог, когда она себя принижала. После того что она рассказала ему на днях, он пришел в ярость. Он был готов убить ее обидчика, но это было невозможно. Единственное, что он мог делать, – это поддерживать и защищать ее. Защищать, в том числе, от нее самой.

– Спасибо за похвалу, – сказал Финн. – Твое мнение много для меня значит.

Какое‑то время они молча стояли и смотрели на город внизу.

– Когда мы катались на колесе обозрения, ты не сводила глаз со здания парламента. Ты хотела там работать, когда училась в университете, не так ли?

На ее лице промелькнуло удивление, которое тут же сменилось нерешительностью. Финн надеялся, что она скажет ему правду. Если она готова быть откровенной, только когда едва соображает от усталости, их отношения нельзя считать доверительными.

Наконец Маделейн встретилась с ним взглядом, и он задержал дыхание.

– Да, я всегда мечтала там работать.

– А после…

– А после того как я ушла из университета, мне пришлось свыкнуться с тем, что это никогда не произойдет. Я упустила свой шанс.

Она несколько раз глубоко вдохнула, и Финн промолчал, понимая, что ей нужно время, чтобы успокоиться. Краем глаза он заметил, как она расправила плечи и выпрямила спину, и наконец посмотрел на нее.

– Если ты хочешь вернуться в университет, еще не поздно это сделать, – сказал он. – Ты можешь закончить учебу и получить диплом.

Она решительно покачала головой:

– Этот поезд уже ушел. Я больше ни за что не вернусь в университет. Если бы я это сделала, мне пришлось бы рассказать всем о том, что произошло.

Финн положил руку ей на плечо в знак утешения. Он хотел заключить ее в объятия и прижать к себе, но понимал, что