Сборник "Комитет по встрече" - Юрий Нестеренко

Естественно, окна были изготовлены не из стекла, но их материал все же уступал в прочности металлу внешней стены — поэтому окна и были редкостью, предназначенной на тот случай, если электроника обзорных экранов непостижимым образом вся вдруг выйдет из строя.

Когда они достигли окна, Хок был уже над Марсополисом. Тяжелый катер вынырнул из красноватой дымки, все еще висевшей над городом, и приветственно качнул усеченными крыльями. Дженнингс скрипнул зубами. Резак Хелсинга уже вгрызался в твердый прозрачный полимер. Двое других присоединились к нему.

Катер описал полукруг, на какой-то момент пропав из поля зрения, и, очевидно, следуя указаниям с земли, стал заходить на посадку.

— Быстрее! — отчаянно воскликнул Карпентер, хотя ускорить работу было невозможно: мощность резаков и так была на пределе.

Катер опустился на посадочную площадку промышленной зоны. До нее было более полумили, но планировка Марсополиса позволяла обозревать из главного административного корпуса почти весь город. Однако на таком расстоянии было мало шансов, что пилот заметит их, даже если они успеют.

Струйки расплавленного полимера текли по окну и застывали на стене мутными подтеками. Однако окно все еще сдерживало натиск земной атмосферы, готовой вырваться в разреженный марсианский воздух.

Далеко-далеко в катере открылся люк, и фигурка пилота выпрыгнула на песок, занесший площадку. Хок зашагал к ближайшему шлюзу. Карпентер разразился потоком ругательств, которых никто никогда не слышал от благопристойного физика. Окно по-прежнему выдерживало атаку трех резаков.

Уже возле самого шлюза Хок словно почувствовал вонзающиеся в него взгляды и обернулся в сторону административного корпуса. Хелсинг отчаянно замахал руками, надеясь, что его силуэт хорошо виден в освещенном окне.

Фигурка в скафандре помахала в ответ и шагнула в шлюз.

Пятеро человек сидели в креслах главной диспетчерской. Сидели молча: говорить бы не о чем. За три дня, прошедшие с возвращения Хока, идеи и планы были исчерпаны, и стресс достиг того уровня, при котором попытки завязать отвлеченный разговор повисают в воздухе.

— Какого хрена они канителятся?! — рявкнул вдруг Збельски. Дремавший в своем кресле Карпентер испуганно распахнул глаза.

— Держите себя в руках, — отозвался Де Торо непривычно-брюзгливым тоном.

— В самом деле, Йен, нечего орать, — поморщился Дженнингс. — И так голова болит.

— Если они хотят прикончить нас, пусть приходят! — развивал свою мысль Збельски. — Сами мы отсюда не выйдем, они должны это понять.

— Они это понимают, — заверил его Хелсинг. — Попыток выманить нас больше не было. Они не так глупы, как ты думаешь.

— Да ты, похоже, восхищаешься этими умниками! — накинулся на него Збельски. — Они тебе нравятся, да? Еще бы — так ловко разделаться с экипажем корабля, опережающего их по технологиям на 60 лет!

— Прекрати нести чушь. Никем я не восхищаюсь. Я всего лишь говорю, что нельзя недооценивать противника. А если у тебя нервы ни к черту…

— Тоже мне доктор, мать твою!

— Да заткнись ты, наконец! — не выдержал Дженнингс. — Без тебя тошно!

— Джентльмены, — возвысил голос Де Торо, — помолчите минутку. Еще немного, и мы все здесь передеремся. Мы уже три дня практически все время находимся вместе в одной комнате, это действует на нервы и при более благоприятных внешних обстоятельствах. Возможно, в этом и заключается их план. Поэтому я предлагаю разойтись на время по разным комнатам. Не думаю, что это ухудшит наше положение в стратегическом плане — только оставайтесь в пределах одной секции, чтобы не оказаться отрезанными переборками, если они вдруг разгерметизируют корпус. Когда соскучитесь по обществу, возвращайтесь сюда.

Предложение было принято без особого энтузиазма. Люди лениво поднимались и брели в коридор. Карпентер так и остался в своем кресле, лишь поерзал, пытаясь устроиться поудобнее. Де Торо, немного постояв в нерешительности, направился в сторону радиорубки.

Когда он вошел, на пульте мигал индикатор вызова.

Де Торо нажал кнопку. Несколько секунд экран оставался темным, затем на нем появилось незнакомое лицо. Мужчина европеоидной расы. Ему можно было дать и 25, и 40 лет — даже во времена закрытия Марсополиса наука позволяла людям стариться позже, чем их менее цивилизованным предкам. Он смотрел на Де Торо и улыбался тонкими бледными губами.

— Наконец-то, полковник. Мы ждали, что вы придете сюда.

Командир «Вандерера» опустился в кресло.

— Что вы хотите? — спокойно спросил он.

— Разве вам не интересно просто поговорить? Надо соблюдать законы жанра, не так ли? Как это всегда бывает в ваших дешевых боевиках, которыми завалена наша фильмотека: прежде чем прикончить героя, злодей обязан рассказать ему о своих зловещих планах. Правда, в отличие от тех героев, у вас не будет шанса этим воспользоваться, чтобы изменить status quo.

— Прежде, чем мы продолжим, я хочу позвать своих людей.

— Нет, полковник, я желаю говорить исключительно с вами. Ах да, я забыл представиться: Джеральд Александр Норрис, в настоящее время — Координатор Марсополиса.

— Потомок Ховарда Норриса?

— Да, хотя он и не был тем, кем вы его считали. К тому времени, как вы послали свой запрос, мы уже кормили вас фальшивками. Заместитель администратора космопорта всего лишь сочувствовал первому поколению и был одним из тех, кто обеспечил прикрытие остающимся на Марсе. Но сам он улетел на Землю, и даже фамилия его до нас не дошла. Поэтому нам пришлось пойти на определенный риск и оставить в компьютере фамилию Норрис, в надежде, что вы не обратите на нее внимания. Если бы мы вообще стерли фамилию, это выглядело бы более подозрительно.

— Из первого поколения никого не осталось в живых?

— Нет. И из второго тоже.

— Стало быть, вы — третье поколение марсиан.

— Вы еще способны мыслить логично. Хотите узнать нашу историю? Собственно, ваши люди все угадали правильно. Когда колонию закрывали, нашлось несколько фанатиков, решивших продолжить свои работы любой ценой.

Точнее говоря, их было пятеро — трое мужчин и две женщины. У них были друзья среди колонистов, имевшие достаточно большие полномочия, чтобы внести в файлы данных фиктивные сведения об их гибели и передать им коды доступа к информационным системам Марсополиса. Вас, вероятно, интересует, как в дальнейшем складывались личные отношения внутри этой пятерки? Так вот, только двое из них изначально были семейной парой. Еще один, мужчина, был убежденным противником секса и остался таковым до конца, хотя некоторые из нас несут и его гены — как результат искусственного оплодотворения. Таким образом, оставшиеся двое — кстати, это были белый и негритянка — как бы автоматически образовали вторую пару. Однако эти отношения оказались неустойчивыми. Члены второй пары начали проявлять все больший интерес к соответствующим персонам из первой, и в конце концов это привело — нет, не к побоищу, как в ваших дешевых фильмах, а к перекрестной смене партнеров.