Союз времен - Лора Андерсен

— Знаете, Этель, я только сейчас понял, что вы морочите мне голову, сказал Генри, и ее глаза сразу засмеялись. — Это чтобы я не чувствовал себя неловко?

— Да. — Она опять спокойно посмотрела на него. — А как вы догадались? Этель взяла его за руку, не дожидаясь ответа, и потащила в еще более огромную гостиную. Она усадила его на мягкий диван, села в кресле напротив, и снова улыбнулась.

— Что не спрашиваете о Джулии?

— Некогда. — Генри улыбнулся ей в ответ. — Вы меня заговорили.

— С ней все хорошо, большая, красивая девочка, пятнадцать лет уже.

— Кто ее лечил?

— Ее и сейчас еще долечивают, иногда. Ее врач — Креил ван Рейн. — Этель уловила страх в его мозгу и нахмурилась. — Почему это так вам не понравилось?

— Страшный человек, наверное, совсем ее замучил, — признался Генри.

— Вы с ума сошли! Это Советник Креил ван Рейн — страшный человек?

— Он не хотел ее оживлять, я точно знаю.

— Креил и лечить ее не хотел, — сказала Этель. — Только было некому ей заниматься, а случай — тяжелый. Строггорн с Линганом почти восемь месяцев торчали в абсолюте, извините, это мы так вас называем. На Диггиррена легло полностью управление страной и всем остальным, а Лао и Креил приняли на себя дополнительную врачебную нагрузку. Вы себе не представляете, какой здесь был кошмар, когда их не было! Я мужа не видела месяцами, даже ночевать не приходил, спал во Дворце Правительства. Они и впятером едва справляются, а тут осталось трое! Тем более, что Креил ведь человек очень больной, ему нельзя так много работать, да он и не может, у него каждые шесть часов обезболивание.

— У него что-то с головой? — уточнил Генри.

— Какая голова? — Этель удивленно посмотрела на него. — Да вы о Советниках вообще, я чувствую, ничего не знаете, поэтому у вас такое превратное представление о них. У него последствия неудачной регрессии после Дирренга. Ведь ему не только обезболивание постоянно делают, а еще и каждые две недели регрессантами истязают. Могу заверить, это настоящая пытка.

— А зачем это нужно?

— Вы когда-нибудь дирренганина видели? — Этель вопросительно посмотрела на него. — А Креил год жил на планете в их Облике и теперь постоянно норовит снова к нему вернуться. Жуткое зрелище!

— Вы видели?

— Меня обучали проводить ему ввод регрессанта, на всякий случай, мало ли что может случиться. Только по-моему это бесполезно, нужна слишком высокая скорость, еще Диг может справиться, а обо мне даже речи не идет. Я же не от рождения Вард, просто так получилось.

— Разве так бывает? — удивился Генри.

— Бывает. После того, как меня убил Диггиррен… — Она увидела в мозгу Генри крайнее изумление. — Да вы и об этом не знаете?

— Не знаю, но тогда я не понимаю…

— Чего? Как я с ним живу, или как же я осталась жива? — Этель лукаво усмехнулась. — Так сложились обстоятельства. Меня спас Строггорн, но потребовались две сложные операции на мозге. Вторую делала сама Странница это большая честь, но я бы предпочла обойтись без нее, в результате я стала Вардом, иначе — пожизненно клиника. Такой рассказ. Грустно?

— Кто такая Странница? — осторожно спросил Генри.

— Ну, не знаю, если вам и об этом не рассказали, наверное, мне тоже не следует говорить. По большому счету — она основатель нашего государства, а, если совсем серьезно, существо, занимающее самую большую должность в нашей Вселенной — Векторат Времени.

— Значит, это нечеловек? — уточнил Генри.

— Конечно. Неужели бы мы смогли сами себя вытащить из прошлого и создать зону относительного времени? Земная наука еще не достигла такого уровня развития.

— Вы что-то сказали о прошлом?

— А это к вопросу о Советниках. Ведь кроме Диггиррена и Креила — это люди прошлого.

— Это как понять?

— Это просто, их вытащили из прошлого, когда создавалось наше государство. Линган — он же потомственный князь, древний род, с восемнадцати лет уже управлял княжеством, в прошлом, конечно. Строггорн тоже из прошлого, но из другого времени, еще раньше, чем Линган, только его вытащили позже, когда уже был Аль-Ришад.

— Он как-то упоминал об этом, когда рассказывал о ваших законах.

— Вот видите, просто вы слушаете невнимательно, когда вам говорят. А про то, что Строггорн был Инквизитором, вам, наверняка, рассказали.

— Это так, но я решил, что это прозвище.

— Какое прозвище? Он отправил Аоллу на костер, правда, тогда у нее было другое имя. — Этель увидела, что у Генри голова начинает идти кругом.

— Но мне казалось, они теперь вместе?

— Это если не думать о ее муже на Дорне.

— Так это правда? Про мужа?

— К сожалению, никак не удается добиться развода.

— Как же она решилась выйти замуж за существо с другой планеты?

— Ему грозила смерть, а Аолла не хотела портить отношения с Дорном, Этель подумала, что на самом деле все было куда сложнее, но это вряд ли стоило говорить Генри.

— Хватит, Этель, я понял, что всего вы мне просто не в состоянии рассказать, Советники прожили слишком много лет, и мне уже ясно, что все не просто. Расскажите еще о Джулии, — попросил Генри.

— С ней более или менее нормально, ходит в школу, вместе с Лейлой, дочерью Строггорна, занимается по своей программе, ей же догонять приходится.

— Кстати, никак не пойму, чья Лейла все-таки дочь? Ваша и Советника Строггорна?

— Нет, я ее только родила, а она дочь — Аоллы Вандерлит. — Этель вдруг расхохоталась, своими ответами она все больше запутывала Генри. — Как бы мы иначе жили с Диггирреном?

— Я и удивляюсь все время, как это он так спокойно к этому относится, да еще и растит девочку как родную.

— Значит, не удивляйтесь больше. Она нам не родная, но родила ее действительно я. — Этель сделала паузу. — У вас хорошая девочка. Я хотела узнать, как там наш Антон? Помогает вам?

— Моя правая рука. Только по-моему он скрывает причину, по которой попросился на работу в абсолютное время.

— Антон влюбился и не хочет ждать, когда его любовь подрастет, а так достаточно подождать всего несколько месяцев. — Этель стала серьезной. — Мы все равно хотели с вами об этом поговорить.

— Почему со мной? — удивился Генри.

— Так ведь он в Джулию влюбился. — Этель почувствовала, как он напрягся. — Да не сердитесь так, мы же все понимаем, что она ребенок, но они — как Ромео и Джульетта. Мы их одних вообще не оставляли, там такое в головах, что всем сразу неудобно становилось. Решили — лучше всего его к вам отправить, невозможно же следить за ними все время.

— Она же маленькая совсем, — Генри задумался. — Не думал, что это будет так скоро.