Жернова истории 3 (СИ) - Андрей Колганов

   - Вот именно!

   Глава 7. План или приказ?

     На Пленуме ЦК ВКП (б) присутствую первый раз. Волнуюсь, а как же! Сейчас этот партийный ареопаг значит куда больше, чем станет значить в последующие времена. И состав его более узкий, и, считай, каждый - личность с серьезной биографией за плечами. До единогласного решения вопросов редко доходят, а больше спорят до хрипоты. Не превратились еще в машину для штампования постановлений, подготовленных Политбюро. И тот факт, что мою кандидатуру на Политбюро наверняка обкашляли, прежде, чем на Пленум выносить, стопроцентных гарантий не дает. Могут и прокатить, хотя сие и маловероятно. А вот черных шаров накидать - запросто. И потянется за мной репутация человека, которого в ЦК и мытьем, и катаньем едва пропихнули.

   Мою персону на кооптацию кандидатом в члены ЦК представляет, само собой, Дзержинский. Расписывает в красках мою биографию - и как я бился за интересы Советской Республики в бурном 1918 году в Германии, и на важнейших торгпредских постах за рубежом, и в качестве начальника отдела импорта НКВТ, и мои новейшие заслуги расписал, представив чуть ли не главным закоперщиком в деле разработки перспективного плана социалистической реконструкции народного хозяйства (хотя в этом деле многие отметились). Вот на этот последний аргумент особо напирал, аргументируя необходимость ввести меня в ЦК - ибо все важнейшие вопросы подготовки и реализации грядущего пятилетнего плана именно ЦК и будет решать. А сегодняшний Пленум как раз имеет в повестке дня пункт: "Директивы по составлению пятилетнего плана социалистической реконструкции народного хозяйства СССР".

   К этому проекту и ваш покорный слуга руку приложил, но, помимо меня, Дзержинского, Пятакова, Квиринга, там еще куча народу потопталась. И коллегия Госплана, и Наркомфин, и НКПС, и Наркомзем, и Наркомвнешторг с Наркомторгом, и Николай Иванович Бухарин лично редактировал - про всех, пожалуй, и не знаю. Конечно, и мимо СТО с Совнаркомом - значит, мимо Рыкова со Сталиным - этот проект тоже не прошел. Да и Томский, как глава ВЦСПС, тоже вряд ли в стороне остался. В общем, продукт коллективного творчества.

   В своем конечном виде директивы Пленума оказались довольно похожи на то, что мне помнилось по своему времени, только еще более куцые, потому что готовились на полтора года раньше и в более сжатые сроки. И так же, как знакомые мне, руки особо не связывали. Поэтому вид грядущего пятилетнего плана будет в большей мере зависеть от той кухни, где он непосредственно будет готовиться. И, конечно, от того, в какую сторону будет смотреть высшее партийное руководство к моменту утверждения самого плана. А так, конечно, есть и слова о преимущественном развитии тяжелой промышленности, но и производству товаров народного потребления призвано внимание уделить, и не забыта оглядка на крестьянский рынок, и в вопросах социалистического преобразования деревни имеются предостережения против торопливости.

   По поводу директив особых споров не было - наспорились еще до того, в кулуарах ведомств. Как ни странно, "организационный вопрос" - то есть моя кооптация кандидатом в члены ЦК - тоже особого возбуждения не вызвал. Только напутствовали добрым словом, что мне надо как следует постараться, чтобы себя проявить, и доказать свое право быть в высшей партийной коллегии. Проголосовали. Всего два голоса против, и трое воздержались. Уф! Вот и не знаю теперь - вздохнуть с облегчением, или начать всерьез волноваться за свою дальнейшую судьбу?

   А еще на Пленуме Курский выступал от комиссии, образованной по решению XIV съезда. Вынес на обсуждение резолюцию "О компании по борьбе за личную скромность партработников". Вкратце суть предложений комиссии (куда и Дзержинский входил, и кое-что для подготовки этой резолюции поручал и мне) сводилась к следующему. Размер партмаксимума поднять со 180 до 250 рублей - в моей истории, помнится, увеличили только до 225. Одновременно норму отчислений с дополнительных заработков сверх партмаксимума так же поднять - с 20-40% до 50-75% (а вот этого в моем прошлом и вовсе не было). Все полученные таким образом средства направлялись на материальную помощь остро нуждающимся членам партии. Докладчик признал необходимым провести повышение окладов низшим категориям советских работников и освобожденных партработников:

   - Положение этих товарищей, особенно семейных, прямо-таки нищенское. Для них не то, что каждый рубль, каждый пятачок на счету. Поэтому низший предел ставок этих работников предлагается установить для сельской местности в восемнадцать рублей, и для городской - в двадцать четыре. Это, конечно, очень мало. Однако пока на большее у нас бюджетных возможностей нет.

   Другие пункты резолюции касались уже не зарплаты, а разного рода льгот. Курский предложил ввести полную оплату за использование членами семей льгот, положенных высшим партийным и советским служащим - например, за поездки на служебных автомобилях, пользование домами отдыха и санаториями Санупра ЦК и Хозяйственного управления ВЦИК. Это вызвало в зале нарастающий шум. А когда докладчик заявил, что в указанных домах отдыха и санаториях треть мест будет резервироваться для передовиков производства, раздались выкрики с мест:

   - И сейчас путевок на лето не хватает! А теперь, что, и зимой их будет не достать?

   - А вы путевки приобретайте через профсоюз и Санаторно-курортное управление Наркомздрава. Так вам, по новому положению, и дешевле выйдет, - не без некоторого сарказма в голосе отозвался Курский. - Заодно почувствуете, чем народ дышит.

   Шум в зале заседаний не утихал. Конечно, все присутствовавшие были на съезде, и слышали аналогичное предложение из уст Сталина. Но почему-то большинство не восприняло эти слова всерьез, или думало о них как о некой неопределенной перспективе. Между тем Курский продолжал:

   - Категорически воспретить практику устройства при партийных и советских учреждениях разного рода закрытых для посторонних торговых и обслуживающих заведений, организации закрытых распродаж товаров и тому подобное. Признано допустимым сохранить закрытые ателье только в системе НКИД и ОГПУ из соображений секретности. Столовые в советских и партийных учреждениях по-прежнему будут снабжаться по особым нормам, однако разделение внутри этих столовых на категории обслуживания необходимо прекратить. Спецхозяйства, снабжающие продуктами питания высшие советские и партийные органы, выводятся из подчинения Управлений делами ЦК, ВЦИК и Совнаркома, лишаются особого статуса, за исключением системы контроля безопасности, и переводятся на обычный порядок ведомственной подчиненности. Особый порядок снабжения членов Политбюро, Совнаркома и ВЦИК ликвидируется, за исключением требований, диктуемых режимом охраны.

   Эти положения уже не встречали выкриков с мест. Даже самые эмоциональные товарищи смекнули, что без санкции Политбюро Курский о подобных вещах не заговорил бы. Но самый интересный момент прятался не в проекте резолюции, а в разрабатывавшейся на основе нее инструкции, где указывалось, что премии и надбавки хозработникам за производственные успехи, наряду с гонорарами за художественные произведения, научные разработки, рационализаторские предложения и оплатой педагогической работы отчислениями в Фонд помощи нуждающимся членам партии не облагаются. Тем самым председатель Совнаркома делал работу на должностях в хозяйственном аппарате более привлекательной, нежели чисто партийную, и, соответственно, получал в руки возможность раздачи вкусных плюшек, приглашая кого-либо на работу в аппарат хозяйственного управления.

   Разумеется, партия, как инструмент руководства страной, вовсе не ставилась на второе место. Просто отныне в ее структуре те, кто получал доступ к хозяйственной работе, приобретали заметные преимущества.

   После Пленума, заставившего меня немало поволноваться, чтобы отвлечься, веду жену в кино. Давно обещал сводить ее на "Броненосец "Потемкин"", и вот теперь выполняю свое обещание. Премьера прошла еще в январе, огромные очереди остались в прошлом, хотя и сейчас пришлось отстоять немалый хвост в кассы кинотеатра "Художественный", чтобы получить места заранее.

   Хотя я и видел этот фильм не один раз, он не перестает производить впечатление. Что же касается здешних зрителей, включая и мою жену, то большинство из них работа Сергея Эйзенштейна держит в напряжении весь сеанс, и аплодисменты в зале вспыхивают не сразу, а лишь тогда, когда полностью гаснет экран и зажигается свет. Но зато аплодисменты нарастающие, становящиеся прямо неистовыми.

   А ведь Константин Шведчиков, нынешний руководитель Совкино, монополизировавшего прокат фильмов в стране, хотел положить "Броненосец "Потемкин"" на полку. И что интересно - из коммерческих соображений. Он, видите ли, полагал, что в нэповское время "агитка" не даст кассовых сборов в СССР, и уж тем более ее не примет зарубежная публика. Прослышав об этом еще в прошлом году, я решил отправиться к Константину Матвеевичу и попытаться вразумить его. Несмотря на то, что из-за двери его кабинета раздавались голоса, свидетельствующие, что там идет разговор на повышенных тонах, давлю колебания и заглядываю внутрь.