Гребень Дяди Нэнси - Саша Фишер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На балкон противоположной стороны, чем та, с которой мы спускались, вышел величественный тип, закутанный в ворох светлой ткани. Впрочем, даже такому свободному наряду не удалось скрыть объемное брюхо, колыхавшееся при каждом его движении. На кучерявых волосах покоился венок из золотых листьев. В правой руке он держал массивный золотой кубок, украшенный красными камнями грубой формы.
— Приветствую бойцов! — сказал он неожиданно высоким голосом без привычного на Рю-де-Бурбон грассирующего акцента. — Напоминаю правила. Услышав свое имя, вы должны покинуть свой сектор и совершить полный круг в любом направлении, вступая или не вступая в бои, а затем вернуться на место и ожидать своей очереди. По следующему удару гонга игра начнется.
Заскрежетал механизм, и перегородка, отделявшая меня от «боевого коридора» поднялась. Карусель снова пришла в движение, только на этот раз она крутилась гораздо быстрее, чем раньше. Желудок подскочил к горлу, и я покрепче ухватил в руках биту. Раздался удар гонга.
— Мсье Каверна, ваш выход!
Карусель качнулась под чьими-то тяжелыми шагами. С правой стороны раздался звук лязгнувшего друг об друга железа, потом звук глухого удара и дикарский боевой клич. Тяжелые шаги приблизились. Сначала я увидел руку, сжимающую меч. Клинок качнулся из стороны в сторону, потом показался верзила, одетый в кожаные штаны и куртку черного цвета. Голову его покрывала красная бандана. Этот гибрид байкера и пирата оценил меня взглядом, остановив на мгновение взгляд на бейсбольной бите в моей руке, и прошел мимо. Захохотав.
Я перевел дух. Вытер вспотевшие руки об свои диско-штаны. Перехватил биту поудобнее. Представил, как выгляжу со стороны и чуть не заржал. «Спокойно, Ося, ты выглядишь как дурак, проиграть будет совершенно не стыдно!» — сказал я сам себе вполголоса.
— Мамзель Отива! — провозгласил «голос с небс».
Она возникла внезапно, видимо, ее сектор был рядом с моим. Что-то просвистело, левое плечо обожгла боль. Я вскрикнул, дернулся, чуть не выронил биту их рук, но тень в черном балахоне уже исчезла из моего поля зрения. Оставив только четырехлучевую звезду, торчавшую из моего плеча. Шипя, я ухватился за нее пальцами, стараясь не порезаться об острые лезвия. Рукав рубашки немедленно набух кровью. Звезду я уронил, и она воткнулась в деревянный пол.
— Мсье Остап!
Я замер, не сразу поняв, что нужно делать. Ах да, пройти полняй круг и вернуться обратно. На ватных ногах я сделал несколько шагов. Первый сектор. Девушка даже не смотрела в мою сторону, стояла спиной к входу. Я прошмыгнул мимо и лицом к лицу столкнулся с давешним лысым. Он был выше меня на две головы, его могучий торс был затянут в рельефный кожаный доспех. Он бортанул меня плечом, я отлетел к задней стенке коридора и почти «стек» по ней на пол. Но удержался и даже успел уйти от его кулака, летевшего мне в голову. Не думая ни о каких маневрах, я поднырнул у него под мышкой и на четвереньках дополз до следующего сектора. Там меня ждал байкер, державший меч под мышкой. Ну, то есть, он совершенно не ждал, а подкуривал сигарету. Увидел меня, снова заржал и махнул проходить мимо.
Следующий сектор был пустым. Я остановился, чтобы хоть чуть-чуть успокоить свое бешено стучащее сердце. Выдох-вдох, выдох-вдох. Еще шаг вперед. У дальней стены следующего сектора стоял высокий и худой парень в черной маске. Он сделал резкое движение правой рукой, раздался звонкий хлопок, и я почувствовал, что мое правое колено подламывается. Только сейчас я обратил внимание, что в его руке длинный бич, который он как раз заносил для следующего удара. Я толкнулся ногами и проехал вперед практически на пузе. Уф. Прохор. Правая половина его лица наливалась багровым кровоподтеком, рукав фрака оторван. На разбитых губах довольная улыбка.
— Есть подозрение, что свой круг я не переживу, — он протянул мне руку, помогая встать.
— Надо было подождать бойцов нашего уровня, тут что-то вообще без шансов! — Я попробовал опереться на ногу. Получалось плохо. Сухожилие мне что ли перебил этот тип с бичом? На штанине тоже набухло кровавое пятно. — Еще двое до моего дома. Надо хоть один круг дойти.
Я сжал биту и осторожно заглянул в следующий сектор. И сразу отскочил, чуть не получив удар в голову. Даже не разобрал, что это было за оружие — не то дубина, не то палица. Державший ее парень был обычного размера, без всяких гипертрофированных мышц. Но что-то было не так с его лицом. Оно как-то плыло, меняло форму, то и дело становясь похожим на клыкастую морду. Не дождаясь следующего замаха, я проскочил мимо него, молясь, чтобы хозяин следующего сектора не двинул мне сходу чем-то под дых.
Он был высоким, в белой рубахе с широкими рукавами и со шпагой. Типичный такой мушкетер или благородный пират, скинувший свой камзол, чтобы размяться, размахивая оружием. Светлые волосы, которым бы позавидовала любая девушка, рассыпаны по плечам глянцевой волной. Подбородок высокомерно вздернут.
— Проходите, если не желаете драться, я не бью детей, — сказал он.
— Спасибо, — я быстро, насколько позволяла раненая нога, проковылял мимо его ячейки.
Ввалился мешком в свой сектор. Выронил биту. Нога и рука болели просто адски. Во рту появился вкус микстуры от кашля. Экспа за пройденный круг? Не то, чтобы прямо невозможно терпеть, но если бы это случилось в обычном сне, я бы давно проснулся. Схватился за плечо, рука немедленно стала мокрой от крови. Понял свою ошибку, стал торопливо вытирать ладонь об штаны. Потянулся за битой, но не успел ее поднять.
Я открыл глаза. Надо мной был сводчатый потолок. В прорехах обвалившейся штукатурки виднелась кладка из красного кирпича. Сквозь дыры в потолке пробивались лучики света. День? Но ведь на Рю-де-Бурбон всегда ночь… Я приподнял голову. Вместо попугайского диско-наряда на мне были черные трусы и линялая красная футболка с портретом Че Гевары. В центре зала, выбивая пыль из ветхих досок пола прохаживался высокий и очень тонкий человек в белом костюме на голое тело. На его черном лице белой краской был намалеван череп. На голове — белый цилиндр. Барон Суббота. Похоже, благородный мушкетер, не дерущийся с детьми, отправил меня на тот свет точным ударом шпаги.
— Я умер?
— Вроде того, пацан. В Храм Возрождения живыми не попадают, — Лоа Смерти оскалился. — Сейчас я начну бить в гонг, если ты знаешь, что делать дальше, то ты
